Золото Советского Союза: назад в 1975. Книга 2
Шрифт:
— Да ничего, говорю же. Полный штиль.
— Тогда какого чёрта!
— А вдруг я что-то пропустил. Глаз замылился. Так ничего не видишь?
— Нет. Там был? — ткнул я в потолок.
— Был.
— Млять. Всё-таки полез в одиночку. И что?
— Всё в порядке, всё на месте.
— Ты чё, и лестницу в одиночку припёр?
— Я стул на стол поставил, нормально залез.
— Ну и чего тогда воду баламутишь?
— Тревожно что-то. У меня раньше такое перед какой-нибудь серьёзной
— Да я сам как на иголках весь день.
— С Соней-то встретился?
— Встретился. Да поторопился сбежать. Сюда прибежал — никого. В общагу поехал — пусто.
Лёха сел на диван, скрипнувший старыми пружинами, поскрёб подбородок, как делал всегда в задумчивости. Всё-таки привычки — страшное дело. Скребущий несуществующую бороду прыщавый юнец довольно странное зрелище.
— А может мы просто старые маразматики? Голливудских боевиков пересмотрели?
— Всё может быть.
— Так как с сумкой поступим? Заберём?
— И куда денем? В общагу? Пусть лежит. Пить, есть не просит. Если бы её обнаружили, здесь бы точно не оставили.
Мы покрутили эту мысль так и этак и пришли к выводу, что проще было оставить засаду, а сумку забрать как вещдок. На остановке было безлюдно. В свете фонаря мельтешили мелкие снежинки, опадающая листва мягко шлёпалась на мокрый асфальт. Вот и осень. Наконец, за углом послышалось дребезжание трамвая. Только бы не двойка, — взмолились мы. Двойка уходит в депо, а нам намного дальше.
Повезло. Раскачиваясь и громыхая, подошла единица. Вагон был полупустой, так что мы сидя доехали до своей Волжской и потопали вниз к общагам.
В холле после вчерашней вакханалии ещё висела часть наглядных материалов для первокурсников. Вахтёрши где-то не было, так что мы спокойно прошли на лестницу.
— Вы из какой комнаты? — окликнули нас из каптёрки, где вахтёры пили чай.
— Четыреста третья.
— О, стойте. Который тут из вас Шведов?
— Ну я.
— Иди сюда. Тебе сегодня звонили. Очень настойчиво.
Соня? А я-то, дурак, за призраками охочусь. Но настойчиво… она говорила, что звонить не любит. Вряд ли стала бы названивать. А кто тогда?
— Кто звонил-то? Чего хотели?
— Сейчас, погоди, — баба Дуся не сразу нашла очки, которые торчали из пышной причёски надо лбом, нацепила их на нос и принялась раздражающе долго копаться в кипе бумажек.
— Вот, нашла, — наконец вытащила она половинку тетрадного листа. — Записала телефонограмму.
Я развернул листок и прочитал содержимое. Ё-моё, этого мне только не хватало!
Глава 10
Настойчивым звонильщиком была не Соня. Это была Зина.
— Кто это такая? — вытянув шею, заглянул Лёха в записку.
— Бывшая девушка Сани Шведова. Та самая, что меня боцмановским шестёркам сдала. Ну, я рассказывал. Когда она меня в кочегарку привела. Я от неё в посёлке замучился отбиваться. И тут нашла. Вот ведь пронырливая девка.
— А это не она твоему бате о твоём похищении заявила?
— Она.
— Ну вот, а ты на неё бочку катишь.
— Я не качу, а… не нравится мне она.
— Красивая хоть?
— Во, — жестом Семён Семёныча из «Брильянтовой руки» обрисовал я внешность Зины и моё отношение к подобным девушкам. — Дело вкуса, в общем.
— Да не парься. Скажешь, мол, прошла любовь, завяли помидоры.
— Я уже говорил. Как видишь, бесполезно. Откуда она взялась? Из всех разговоров я понял, что она никуда не собирается из посёлка ехать.
— За тобой, как верная жена декабриста.
— Не тянет она на княгиню. И наклонности у девочки не особо добропорядочные. Вечно со всякой шпаной отирается.
— Так ты и сам такой был. Вот и подружку себе под стать нашёл.
— Спасибо за поддержку.
— Не злись. Я пошутил. Пошлёшь и все дела. А вообще, со своими криминальными склонностями она могла бы быть нам полезна.
— Ну нет. С кем угодно я готов договариваться, только не с ней. Потом не отцепится.
— Тогда вон тебе ещё один кандидат, — указал Лёха в конец коридора, где ошивался наш вчерашний конвоир Костян.
— Ну вы поздние пташки, я третий раз прихожу. Нету и нету.
Я вздохнул. Что-то устал я сегодня. Ещё и Костика охмурять вряд ли потяну. Жрать охота. Лёха был солидарен со мной.
— Слушай, мы устали. Может, завтра?
— Вы что, за кладом ходили? — понизив голос, вплотную подошёл Костя.
— Весь день копали. Потом сундук доставали, а потом его открывали. Умаялись.
— Правда?
— Ага. Видишь, аж карманы оттопыриваются, всё не влезло. Завтра за остатками пойдём.
Блин, надо было захватить сумку и продемонстрировать ему сокровища.
— Я с вами.
— Шустрый. Мы до завтра не доживём. Вымрем от голода. Весь день не жрамши.
— Слушайте, у нас там макароны по-флотски остались, будете?
— Тащи.
— Я мигом.
Костян принёс ужин прямо в сковороде. Эх, кетчупа бы, да где его взять? Надо попробовать томатную пасту приспособить. Мы погрели макароны, и вилками выскребли содержимое. Аж до блеска. И без кетчупа неплохо.
— Ладно, теперь и поговорим. Мы можем взять тебя в команду, но с двумя условиями. Никому ни слова. Это первое. И сдавать клад государству будешь ты. Это второе.