Золотое руно (сборник)
Шрифт:
– И давай дадим Никки Ван Хаузен такое воспоминание, которого она никогда не забудет.
Самолёт ВВС совершил посадку на авиабазе «Эндрюс». Было темно, и Бесси почти ничего вокруг не видела, но она была рада выйти из самолёта. Хотя полёт прошел спокойно, он занял довольно много времени, а большинство солдат, по-видимому, не страдают геморроем; кресла были очень неудобные. Она сидела у окна, и поэтому Дэррил вышел наружу первым; для него, внезапно осознала она, полёт наверняка также был не слишком комфортным, если учесть, какие длинные у него ноги.
Дэррил взял Бесси за руку, когда они спускались по металлическому трапу, который подкатили к боку самолёта, и она была ему за это благодарна; последнее, что ей было сейчас нужно – это упасть и сломать бедро.
«Эндрюс» находится в пятнадцати милях к югу от «Лютера Терри», Бесси знала это, потому знал Сет. В субботний вечер это будет недолгая поездка по Бранч-авеню к Суитланд-парквей, а затем по I-295.
Когда они оказались под крышей, их встретил человек в зелёной армейской униформе.
– Агент Хадкинс? – спросил он. – И миссис Стилвелл?
– Да, – ответил Дэррил.
– Так и есть, – ответила Бесси.
– Я полковник Барстоу, – сказал он. – Я адъютант минобороны.
– Кого? – переспросила Бесси, но с помощью памяти Сета разобралась раньше, чем он ответил.
– Я помощник министра обороны, мэм. Вы двое поступаете под мою надзор.
– Надзор? – воскликнул Дэррил.
– Да, сэр. – Барстоу посмотрел на Бесси. – Если позволите, мэм, не хотели бы вы посетить уборную перед тем, как мы отправимся?
– Я в порядке, – ответила Бесси. – Ехать ведь недалеко.
– Вообще-то далековато, мэм, – ответил Барстоу.
Дэррил приподнял бровь.
– Мы ведь возвращаемся в «Лютер Терри».
– Нет, – сказал Барстоу, и его рука легла на кобуру. – Боюсь, что нет.
Глава 43
Воскресенье
В спальне Джен и Тони были плотные светонепроницаемые шторы; Тони иногда работал за полночь и потом отсыпался днём.
У Эрика, вполне возможно, тоже были такие шторы, но они кинулись в постель, не позаботившись их задёрнуть; всё равно никто не мог заглянуть в спальню Эрика, которая находилась на верхушке здания и выходила окнами на Потомак. Ей не было видно солнца, которое всходило по другую сторону здания, но светлеющее небо пробудило её.
Было утро воскресенья, и никому из них двоих не нужно было на работу до понедельника. О, ему могли позвонить в случае, если что-нибудь случилось бы с Джеррисоном, но для этого Бог придумал «блэкберри». Она лежала, глядя на него – глаза закрыты, рот чуть-чуть приоткрыт – и слушала тихий звук его дыхания. Она ощущала нечто такое, чего у неё не было очень давно. Она чувствовала, что ей ничто не грозит.
И всё же…
И всё же, Вашингтон в эти дни далеко не безопасное место. За последние сорок восемь часов здесь было совершено покушение на президента, а бомба террористов разрушила Белый Дом.
Конечно, думала она, безопасно не будет нигде. До этого бомба была в Чикаго, а до того в Сан-Франциско – городе, в котором она всегда мечтала побывать – и в Филадельфии, где жил её дядя, не говоря уже про вылазки террористов в Лондоне, Милане, Каире, Найроби, Мехико, и этот список всё рос и рос.
Эрик пошевелился, и его глаза открылись.
– Привет, – сказал он.
Джен улыбнулась и коснулась его щеки.
– Сам привет.
– Что будем сегодня делать? – спросил он.
Она посмотрела в окно; снега не было, и небо выглядело ясным; приятное изменение по сравнению со вчерашней слякотью.
– Пойдём прогуляемся по Моллу.
– Правда?
Она кивнула.
– Поглазеем на монументы, зайдём в музей. – Она повела плечами. – Думаю, мне нужно напомнить себе о величии Америки.
Эрик и Джен вышли из дома около десяти утра. Под пальто на Джен был надет запасной комплект одежды, который она забрала вчера из своего шкафчика в больнице, и принадлежащий Эрику гарвардский свитер; у ней также были ярко-красные рукавички, сейчас засунутые в карманы пальто. Вместо того, чтобы идти до Мола шесть кварталов пешком, они взяли такси; Джен обрадовалась, увидев, что Эрик не скупится на чаевые.
Такси высадило их у конных статуй Арлингтонского моста. Всё выглядело очень красиво: классическая зимняя страна чудес с нетронутым белым снегом, покрывавшим ветви деревьев и статуи. Они дошли до Мемориала Линкольна, приблизившись к нему сзади и держась дорожек, которые уже расчистили – у Национальной Службы Парков была собственная снегоуборочная команда. Добравшись до Мемориала, они перешли на его переднюю сторону. Деревянную платформу и трибуну, которые поставили для выступления Джеррисона и которые они оба видели в новостях, уже убрали. Невозможно было определить, где именно пуля попала в президента, но двое подростков спорили на ступенях о том, тут это произошло или здесь . Джен это показалось несколько нездоровым, но всё же они с Эриком тоже поднялись по ступеням, чтобы посмотреть.
– Я как-то был на Дили Плаза, – сказал Эрик.
По её лицу было понятно, что это название её ничего не говорит.
– В Далласе. Где застрелили Кеннеди.
– А-а… – сказала она.
– Там нет ни мемориальной доски, ни памятного знака. Только большой белый X, нарисованный на мостовой. Если дождаться красного света, то можно пройти на середину улицы и встать на место, где его настиг смертельный выстрел Освальда.
Двое, спорившие о месте, на котором в Джеррисона попала пуля, похоже, пришли к согласию. Они по очереди встали посередине одной из широких ступеней; второй при этом фотографировал. Когда они ушли, Эрик и Джен подошли к тому же самому месту и стали смотреть на то, что, полети пуля по чуть-чуть иной траектории, могло бы стать последним, что Сет Джеррисон видел в своей жизни. Конечно, сейчас вид был другой: людей было от силы пара десятков людей вместо тысяч, что пришли тогда слушать президента, землю покрывал снег, а небо было чистым вместо пятничной облачности. Но Зеркальный пруд точно также лежал перед ними и тянулся до самого Монумента Вашингтона.
В отличие от подростков, что были тут перед ними, Эрик и Джен стояли молча, он лишь обнял её за плечи. Вдоволь насмотревшись, они вошли внутрь мемориала и несколько минут смотрели на статую Великого Освободителя. Затем они спустились по мраморным ступеням вниз и пошли в западном направлении. У них было два возможных маршрута: вдоль северной стороны Зеркального пруда и вдоль южной; они выбрали северную. Ещё несколько человек шли этим же маршрутом, и пара бегунов двигалась навстречу. Они дошли до мемориала второй мировой войны – Джен он нравился меньше всех военных мемориалов; он был построен лишь недавно, и ему было трудно тягаться с Корейским или Вьетнамским. Затем они поднялись по 17-й авеню до пересечения с Конститьюшн и прошли по плавному изгибу Эллипс-роуд.