Золотой петух. Безумец
Шрифт:
В ночном мраке чьи-то голоса жалобно молили:
— Ради бога, отведите нас к беку, мы попали в беду…
Слуги бека подоспели вовремя, иначе собаки растерзали бы незнакомцев. По ночам было небезопасно приближаться к курдским кочевьям, — неосторожному грозило копье дозорного.
Когда незнакомцев подвели к шатру, где находился бек, при свете фонаря все увидели, что это были купцы и погонщики верблюдов. Кто был ранен в голову, кто в плечо, кто в грудь; раны у них были перевязаны, но кровь продолжала сочиться.
Услышав шум и голоса, бек вызвал слугу и спросил:
— Что случилось?
— Несколько купцов пришли к вам с жалобой; говорят, что их караван ограбили.
Бек смутился, улыбка исчезла с его лица, но, скрывая свое замешательство, он приказал ввести купцов.
— Удивительное дело, — обратился он к мудиру, — ничего подобного в моих владениях не случалось. Как могли их ограбить?
Бек имел привычку считать своей ту землю, где селилось его племя, хотя ни одна горсть этой земли не принадлежала ему: курды обычно, как цыгане, кочевали с места на место.
— Грабежи дело обычное, — спокойно заметил мудир, — Нет страны, где бы не было разбойников, даже в царстве божьем обитает сатана. В Эрзеруме не проходит дня, чтобы к вали не приходили с жалобой.
Бек, ободренный словами хитрого мудира, ответил:
— Поверьте, мудир, голова шейха тому порукой, я так зорко охраняю свои земли, что даже птица не может пролететь незамеченной. Удивляюсь, какой дьявол ограбил этих бедняг!
В шатер вошли купцы. Один из них, на вид менее пострадавший, чем другие, вышел вперед и сказал:
— Мы пришли поцеловать, прах твоих ног, бек. Бог на небе, а ты на земле. Помоги нам во имя любви к пророку. Мы бедные купцы. Наш караван ограбили, многих убили, остальные, как видишь сам, едва ли уже оправятся. У нас отняли все.
Тяжелораненые не в силах были больше стоять на ногах и, выйдя из шатра, уселись у входа.
— Где вас ограбили? — спросил бек.
— Недалеко отсюда, в горах. Нас заставили свернуть с дороги, погнали к глухому оврагу, там обобрали дочиста и, связав, бросили в яму. Все, что было у нас ценного, унесли, а остальное сожгли.
— В котором часу это было?
— Около полудня. Мы просидели в яме до вечера, а потом один из нас с божьей помощью развязал узлы и освободил остальных. Если б мы не выбрались оттуда, то умерли бы голодной смертью или же стали добычей хищников.
— Из каких вы мест, откуда шел караван и куда направлялся? — спросил бек.
— Твои слуги — персидские купцы. Караван принял в Трапезунде тюки, которые были доставлены из Константинополя на пароходе. Через Баязет мы направлялись в Персию. Путь из Эрзерума мы прошли благополучно, но здесь нас постигла беда. Караван вез ценные товары, и мы потеряли все.
— Клянусь шейхом, это небывалый разбой! — воскликнул бек, обращаясь к мудиру, внимательно слушавшему рассказ купца.
— А вы сможете узнать разбойников? — спросил в свою очередь мудир.
— Как их узнаешь? У разбойников на лицах были повязки. Нам они тоже завязали глаза. Мы успели только заметить, что это были курды.
— Сколько их было? — продолжал расспрашивать мудир.
— Около пятидесяти человек.
— В какую сторону они направились?
— Мы не видели, — я же сказал, что они завязали нам глаза, скрутили руки и бросили в яму.
— Хватит, — сердито вмешался бек, прерывая допрос мудира, — мне все ясно.
Потом он обратился к купцам:
— Теперь идите и отдохните. Если это курды из моего племени, я постараюсь их разыскать, и вы получите все сполна. Если же это были пришлые, я все равно их разыщу. Будьте спокойны. Я не допущу, чтобы в моем краю занимались разбоем.
Купцы поклонились беку и, выразив горячую благодарность, призвали на его голову благословение.
— Кырпо! — обратился бек к одному из своих слуг. — Отведи этих людей в свой шатер, они наши гости — посланцы бога, окажи им достойный прием. Тотчас позови лекаря, пусть лечит их. Поручаю тебе наших гостей! Смотри, если услышу жалобы, тебе несдобровать.
Купцы еще раз поблагодарили бека, низко поклонились и вышли.
Выпроводив их, бек обратился к мудиру:
— Посудите сами, уважаемый мудир. Ну как тут узнаешь, какой дьявол их ограбил? Я уверен, что местные курды тут ни при чем. Я очень строго наказываю за разбой, вряд ли кто из них отважится на такое дело. Но здесь разбойничают пришлые, чаще всего из Персии. Попробуй распознать переодетого персиянина! Каждый раз приходится ломать голову. Но все же я попытаюсь, быть может удастся поймать грабителей. Ахме! — обратился он к своему двоюродному брату, который все это время молча сидел в шатре. — Возьми с собой двадцать самых отважных всадников и поезжай туда, где был ограблен караван; посмотри, куда ведут следы, расспроси окрестных пастухов — словом, сделай все, чтобы найти злодеев. Тебе не нужно объяснять, ты сам все прекрасно знаешь. Я не допущу, чтобы на моей земле грабили людей, — это позорит мое имя.
Ахме отправился выполнять приказание бека.
— У Ахме собачий нюх, и, если эти разбойники не успели далеко уйти, он обязательно найдет, — сказал бек.
— Увидим, — многозначительно ответил мудир.
Было далеко за полночь. Бек приказал подать ужин. Поели, выпили, затем, пожелав спокойной ночи своему гостю и пообещав утром снарядить его в путь, бек ушел спать в свой шатер.
Но мудиру долго не давали уснуть тревожные мысли.
Глава десятая
Шатер бека, разделенный на две половины, из которых одну занимала его жена, а другую он сам, мало чем отличался от обыкновенных пастушьих шатров. Он был сшит из простого черного паласа, вытканного руками служанок
Войдя на свою половину, бек приказал следовавшему за ним слуге опустить полог и оставить его одного. Сидя в одиночестве, он, казалось, кого-то ожидал. Спускавшийся с высоты шатра фонарь мигал, бросая тусклый свет. С женской половины не доносилось ни звука, — по-видимому, там все спали.