Золотые слезы
Шрифт:
– И все-таки я не пойму: почему я тебя не раздражаю? – не отступалась Света.
– А что, тебя это не устраивает? – напрямик спросила Снежана.
– Конечно, устраивает, – растерялась Света, – я, наоборот, очень рада… – лепетала она, заикаясь, – со мной никто не хотел разговаривать, а ты сразу ко мне обратилась…
– Ну вот и хорошо, что ты довольна. Не будем копаться во всякой чепухе.
Снежана умолкла. А до Светы вдруг дошло, что они на первый урок так и не попали.
– Уже, наверное, и смысла нет заходить? – с сомнением произнесла она, глядя на Снежану.
– Куда? На урок? Не сходи с ума! До конца уже меньше пятнадцати минут осталось. И вообще,
– Я бы с удовольствием, – от души сожалея, сказала Света, – но сегодня моя мама будет говорить с Ниной Викторовной. Поэтому я никак не могу уйти с уроков .
– Нина Викторовна – это директорша, что ли? – Света кивнула.
– Ну, нет – так нет, – легко согласилась Снежана, – в другой раз уйдем.
– Обязательно уйдем! – обрадовалась Света. Весь день она не расставалась с новой подругой. Чем дольше они находились вместе, тем меньше Свету интересовали таинственные причины, заставившие Снежану дружить именно с ней. Главное, они были вместе. В своем положении Света обрадовалась бы любой приятельнице, даже самой занудной и скучной. Что уж говорить о Снежане Ровенской! С ней так весело, так интересно! Рядом со Снежаной Света чувствовала себя сильной и уверенной в себе. Красовская заражалась презрением, которое Снежана испытывала к лицеисткам, и охотно поддерживала все начинания Ровенской. Света не думала о том, что мстит одноклассницам за долгие дни необъявленного бойкота, за их безразличие и за издевки над ней: Снежану Светлана воспринимала как добрую фею, как воительницу из сказки, которая спасает бедную девочку от унижения.
7
Догадка Светы оказалась правильной: благодаря Нине Викторовне они с мамой узнали много нового и интересного о Снежане Ровенской. Тамара Георгиевна в подробностях пересказала дочери содержание своего разговора с директором лицея.
– Очень сложная девочка, – говорила Шаповалова. – Учится из рук вон плохо, поведение еще хуже. Не знаю, право, как мы будем с ней справляться.
– Для чего же тогда ее брали?
– . простодушно спросила Тамара Георгиевна.
– … А разве у нас есть выбор? – развела руками Нина Викторовна. – Евгений Борисович Ровенский – один из спонсоров нашего лицея. Понимаешь, Тома, все очень сложно.
– Дело в том, Нина, – заговорила Тамара Георгиевна, – что эта Снежана Ровенская стала подругой моей Светы. Я хочу знать: чего ждать от этой дружбы?
– Неужели подругой? – не поверила Нина Викторовна. – Очень странно.
– Вот и мы так подумали. Света очень рада новой подруге, я так понимаю, ей нелегко пришлось здесь.
– Что верно, то верно. Но я надеялась, что твоя дочь не будет обращать внимания на эти вещи. Света должна понимать, ей выпал шанс, который она обязана использовать в полной мере.
– Да она понимает, Нина, но общаться-то с кем-то нужно.
– Не думаю, что в дружбе с Ровенской таится какая-то опасность для Светы, – сказала Нина Викторовна после некоторого раздумья. – Правда, если твоя дочь не будет слишком серьезно относиться к этой дружбе. Снежана непредсказуема. Она всегда была конфликтной девочкой и не особенно ладила с одноклассницами. Но, с другой стороны, – Нина Викторовна понизила голос, хотя они сидели совершенно одни в закрытом кабинете, – с другой стороны, Снежану можно понять. Она не злая, и, насколько я помню, все ее нападки на девочек, зачастую довольно резкие, справедливы. Наши ученицы и впрямь слишком зациклены на своем высоком социальном положении. – Было видно, что Нина Викторовна старается говорить осторожно, подбирая выражения.
«Неужели
– И еще одно, – продолжала Нина Викторовна. – Света должна помнить, что Снежана не вечно будет с ней, и ей не следовало бы принимать участие в проделках Ровенской. Неизвестно, сколько будет Снежана учиться у нас. Я не удивлюсь, если уже завтра родители вздумают перевести девочку в другую школу или опять увезти за границу.
– Хорошо; – сказала Тамара Георгиевна, я поговорю со Светой.
– Не волнуйся, мамочка, – сказала Света после того, как Тамара Георгиевна передала ей разговор с Ниной Викторовной, – ничего страшного не произойдет, по той простой причине, что страшнее ничего быть не может. Если Снежана уйдет из школы, то все будет так же, как и до ее прихода, – на меня просто не будут обращать внимания.
– Ты хочешь сказать, что они совершенно не обращали на тебя внимания?– ахнула Тамара Георгиевна.
– Представь себе, – ответила Света…
– Но почему же ты не говорила нам об этом? Я, конечно, видела, что у тебя не все ладится, но не думала, что все так плохо.
– Но теперь это позади, – улыбнулась Света. – Нина Викторовна права, я слишком много значения придавала всем этим проблемам. Снежана помогла мне понять, что ни одна из них не стоит моих огорчений. Они не видят дальше своего носа. – Красовская процитировала слова Снежаны.
– Не нравится мне все это, – проговорила мама.
Похоже, именно в эту минуту Тамара Георгиевна впервые усомнилась• в правильности своего поступка.
«Наверное, гораздо лучше для нас было бы оставить Свету в обычной школе», – подумала она, но эта мысль быстро исчезла, так и не закрепившись в ее сознании.
А Света все думала и думала о том, почему же Снежана Ровенская выбрала, ее в подруги. «Конечно, она сразу увидела – я не такая, как все, – думала Светлана. – Но неужели у меня на лице написано, что я лучше их, как говорит Снежана. Или это оттого, что, кроме меня никто, не стал бы с ней дружить?» Однако девушка сразу отвергла эту мысль. Она уже достаточно хорошо изучила Ровенскую и понимала: обаятельная, когда того хотела, ее новая знакомая с легкостью, могла бы. очаровать любую лицеистку. Только ей этого совсем не нужно было. А вот чего хотела Ровенская, Света так и не могла понять.
«Но Я это обязательно выясню, – пообещала себе Света, – обязательно».
На следующий день, в воскресенье, Снежана и Света отправились бродить по Москве. Эта прогулка доставила им огромное удовольствие. Началось все с посещения пиццерии, где девушки обсуждали план дальнейших действий. Вернее, обсуждала одна только Ровенская, а Светлане оставалось лишь поддакивать. Впрочем, ни один пункт не вызвал у нее возражения. Все, что исходило от Ровенской, .воспринималось Красовской на «ура».
– Можно сходить в Московский Дворец молодежи, посмотреть киношку. У меня там знакомый один работает, пропустит без билетов, – говорила Снежана, потягивая кофе со сливками.
Света призналась, что еще ни разу в жизни не была там.
– Ну и ну! – изумилась Ровенская. – Не понимаю, как это можно столько времени прожить в Москве и ни разу не побывать в самом лучшем кинозале?
Где-то в глубине души у Светланы шевельнулись сомнения, действительно ли там самый лучший кинозал в Москве, но она не посмела возразить своей новой подруге.
– С другой стороны, – рассуждала сама с собой Снежана, – погода сегодня замечательная, можно сходить в парк, например в Измайловский. Там в одной кафешке работает мой знакомый администратор. Он сможет обеспечить нас классным отдыхом.