Золотые слезы
Шрифт:
– Ух – сказала она с довольным видом, – устала! Пойдем отсюда… – Ну что, понравилось? – спросила Ровенская уже на улице.
– Интересно, – уклончиво ответила Света.
– Не кисни, в следующий раз сама поиграешь.
И Света мигом позабыла о всех неприятных, ощущениях, пережитых ею в боулинге. Уже темнело, и подруги снова стали раздумывать, куда им пойти.
– Можно в данс-пол, – поразмыслив, сказала Снежана, – танцевать-то ты, надеюсь, умеешь?
– Не так чтобы очень, – несмело произнесла Света, боясь ударить в грязь лицом перед Ровенской.
– Но это у тебя хоть
– Наверное, лучше! – тоже засмеялась Света.
– Вот и проверим, – подвела итог Ровенская, и они поймали такси и поехали в танцевальный клуб «Серебряная стрела».
Оказалось, что Света танцует совсем неплохо. Положа руку на сердце, она могла бы признаться себе, что это получается у нее даже лучше, чем у Снежаны, которая не столько танцевала, сколько дергалась совсем не в такт музыке. Однако Света даже мысли допустить не могла, что Ровенская хоть в чем-то далека от совершенства. Одноклассница отплясывала самозабвенно, не обращая ни малейшего внимания на окружающих, которые отходили от нее, чтобы она не задела их рукой, ногой или даже головой. А Светлана восхищалась этой раскованностью. «Вот как надо! – думала она. – Забыть обо всех и оттягиваться на полную катушку» .
– Что-то в горле пересохло! – прокричала ей Снежана. – Давай выпьем чего-нибудь холодненького.
Они подошли к Стойке бара.
– Кстати, как ты смотришь на пиво?
– А разве нам дадут? – испуганно спросила Света. Несмотря на все ее восхищение подругой перспектива явиться домой с запахом алкоголя ее не привлекала.
– Спрашиваешь! – усмехнулась Снежана. Через минуту перед ними оказались две необъятных размеров кружки. Света даже засомневалась, что такое количество жидкости можно выпить в один присеет. Но, увидев как мастерски за дело принялась Снежана, она поняла, что это вполне возможно. Отпив небольшой глоток, Света начала судорожно раздумывать, как бы ей избавиться от этой повинности. Пиво показалось ей горьким и совсем невкусным.
Но ей и в голову не приходило сказать об этом Ровенской. На ее счастье, Снежана отлучилась в дамскую комнату, а Света, воспользовавшись моментом, отставила свою кружку и придвинула к себе чью-то пустую. Ей было все равно, что об этом подумает бармен, Главное, не заметила бы Снежана. Но Ровенской и дела не было до Светиных стараний. Вернувшись в зал, она тот час же бросилась в гущу танцующих. Света соскочила со стула и присоединилась к ней. А ровно в десять часов вечера Светлана взмолилась о пощаде.
– Я не предупредила родителей, – оправдывалась она перед Снежаной.
– И что? – насмешливо сморщила нос Ровенская. – В угол поставят?
– Дело не в этом, – тут же возразила Света, – просто мама будет волноваться за меня. Начнет обзванивать всех…
– Ладно, – сказала Снежана, не дослушав – надо так надо. Мне и самой здесь уже надоело. Спать хочу и есть тоже. Да и деньги кончились.
Они вышли на улицу. Солнце уже давно не согревало воздух, и дул свежий прохладный ветер.
– Тебе куда? – поеживаясь, спросила Снежана и, узнав, что им нужно ехать в разные стороны, быстро приняла решение: – Мне дальше, я на такси поеду, а ты и на метро прекрасно доберешься. Через полчаса дома будешь сидеть.
С этими словами Снежана подошла к краю тротуара и стала ловить такси. Через минуту рядом с ней притормозил автомобиль с шашечками.
– Пока! – махнула рукой Снежана и нырнула в переднюю дверцу.
– До завтра! – успела крикнуть Света, но Снежана ее уже не слышала.
Ровенская как в воду глядела: спустя полчаса после расставания Света была уже дома. Она быстро забыла о всяких неприятных моментах и вспоминала только о том, во скольких местах успела побывать за один день.
«Представляю, сколько еще интересного я увижу со Снежаной!» – Восторженно думала Света.
Прошла всего одна ночь после их расставания, а Света уже успела соскучиться по своей подруге. Она пришла в школу еще раньше, чем неделю назад, хотя прекрасно знала, что Сне.,.. жаны не будет в такой час. Но Светлане хотелось побыстрее уйти из дома, чтобы избежать маминых расспросов и папиных наставлений. Она как на крыльях летела в школу, не зная, что судьба готовит для нее новый удар.
9
Все началось с того, что Снежана в тот день так и не явилась в школу. Света, разумеется, предполагала, что Ровенская не станет баловать преподавателей регулярным посещением занятий – это было ясно по ее поведению и отношению к учебе. Но она не думала, что это случится так скоро.
Нечего и говорить, что одноклассницы стали относиться к ней еще хуже. Вместо пренебрежения теперь Света наталкивал ась на неприкрытую неприязнь. Над ней смеялись чуть ли не в лицо. Весь день Светлана просидела за своей партой, боясь двинуться с места, шевельнуться. Она мечтала стать незаметной, исчезнуть, чтобы никому не попадаться на глаза. Ей так хотелось, чтобы о ней все забыли!
Но лицеистки думали по-другому. Напротив, они не упускали ни одной возможности, чтобы продемонстрировать ей свое презрение. Проходя мимо, кто-нибудь обязательно бросал фантик от конфеты так, чтобы он попал Свете в голову или на колени. Светлана, не смея поднять глаз, молча выбрасывала злополучный фантик. А потом ее же обвинили в том, что она мусорит в классе. Два раза, на уроках алгебры и географии, когда ее вызывали к доске, одноклассницы, ни капли не стесняясь, кидали ей на стул всякий мусор. Так что, садясь на место, она была вынуждена складывать бумажки на собственную парту – не могла же она выбросить их на глазах у преподавателей. Но и это было еще полбеды. Самое страшное ждало Свету в конце учебного дня, когда после уроков девочки спустились вниз.
– Красовская, – обратилась к ней Ира Говердовская, – не уходи, пожалуйста, нам нужно решить кое-какую проблему.
Не помня себя от страха, Светлана обернулась и увидела всю троицу: Говердовскую, Тер-Петросян и Звереву. Позади них стояло еще несколько девочек из класса, но ясно было, что все затеяли именно они.
– Не откажи в любезности пройтись с нами до кабинета директора, – продолжала Говердовская, – у нас назрел один важный вопрос, который мы хотим решить немедленно.
– Хорошо, – проговорила Света, стараясь казаться равнодушной.