Зверь лютый. Книга 22. Стриптиз

Бирюк В.

Урюпа, неуклюже подскакивавший в седле рядом со мной, вдруг засуетился, стащил с головы шапку со шлемом и, покрутив головой, встревоженно сообщил:

– - Крики вроде, клинки звенят...

– - М-мать... В гало-оп! Марш!

Едва мы выскочили из-под прикрытия высокого берега, как перед нами открылась картинка. Неожиданно многолюдная.

Я только успел заорать:

– - Салман - атака! Любим - бой!

скинуть в сторону на снег меховой плащ, выдернуть "огрызки", толкнуть Гнедка шенкелями в атаку и... вылетел из седла. Точнее - мы рухнули на снег вместе

с Гнедко. А надо мной раздался угрожающий голос Ивашки:

– - Я те поскачу!

Верный гридень так дёрнул за недоуздок, что мы, с моим верным тарпаном, воткнулись мордой в снег. Мордами.

Пока я смущённо - обещал же своим в драку без нужды не лезть - выковыривал снег из разных мест, стало ясно, что "нужды" не будет.

Чуть позже я восстановил произошедшее на этом месте. Как часто бывает, двойная провокация с обеих сторон, привела и к ошибкам с тех же сторон.

Обоз выкатился из Балахны, протрёхал до этого места. Здесь колея в снегу прижимается к берегу, имея ответвление в устье Узолы. Чуть выше перекрёстка - стояли впоперёк двое сцепившихся постромками обычных крестьянских дровней.

Наш передний кучер начал орать:

– - Посол от воеводы к воеводе! Пшёл с дороги! Мурло сиволапое! Ужо я тебя...!

Раскрутил кнут и вытянул по мужичкам у дровней.

Как это происходит - я уже... Сам во время Черниговского похода нахлебался.

Увы, мужичок под кнутом оказался не из робких, поймал кнут да и дёрнул. Так хорошо, что не ожидавший этого возчик вылетел с облучка и провалился в лошадиную ж... Виноват - под задние копыта коренника своей тройки.

"Попал впросак".

Раздавшийся в это мгновение переливчатый свист вызвал фонтанирование истоптанных сугробов вокруг. Откинув присыпанные снегом пологи, оттуда выскочили два десятка бородатых злобных мужиков. С топорами, копьями, кистенями и дубинами. И ошалели.

Потому что им навстречу, тоже откинув меховые пологи в санях, тоже вывалились здоровые мужики. Без бород, но с палашами и щитами. Да и ездовые наши, скинув тулупы, оказались со сходным вооружением.

Бородачи, замялись, приостановились в своём ажиотажном беге по сугробам. По бородам с кистенями прошелестело:

– - Ну них...

Тут кто-то из них заорал:

– - Сарынь на кичку!

***

Боевой клич в специфически волжско-разбойной форме.

Слава волжских разбойниках идёт с XI века, когда вблизи Стрелки объявились ушкуйники из Великого Новгорода. Сообразили, что здесь собирается торговый люд из разных земель - есть чем поживиться. Ушкуи врезались в торговые караваны, родившийся в те времена разбойный клич: "Сарынь на кичку!" пугал купцов.

Похоже, что к Буйным Суздальцам прибился какой-то новгородец.

Речной разбой новгородцев и "косящих под них" - одна из причин моего появления на Стрелке. Постоянная статья в русско-булгарских договорах и конфликтах.

Будет усмирять ушкуйников Дмитрий Донской. Просить новгородское вече унять ворьё, получит ответ: "ходили те молодцы без нашего слова, по своей охоте, и где гуляли - то нам неведомо".

Ответ - штатный. Вековой. Так отвечали на упрёки Ростовских, Суздальских, Владимирских, Московских... князей. Сходно - в другую сторону: шведам, немцам. "Мы - свободные люди". В смысле: воры без конвоя. Пока Иван Третий на Шелони их не... урезонил.

Набег 1371 года - Ярославль и Кострома, 1375 год - атаманы Прокофий и Смолянин, "пограбившие и пожегшие" Нижний Новгород.

В последний раз Нижнему досталось от ушкуйников в 1409 году. Вслед за разорением этих мест Едигеем.

Нам татар мало? Ещё и свои добавляют.

Наказания для ватажников были жестокими и показательными: подвешивали за рёбра на железные крюки и спускали на плотах до низовий Волги. Павел I отрядил на Волгу полк - 500 уральских казаков, которые несли службу по обоим берегам. 20 июня 1797 года издал именной императорский указ Адмиралтейской коллегии о боевом патрулировании на Волге. В Казани заказали девять лёгких гребных судов, на которые ставились пушка и несколько фальконетов.

О смысле клича писал Владимир Даль. Он предположил, что "сарынь" - это люди, находящиеся во время нападения разбойников на торговом судне, а "кичка" - нос. Разбойнички требовали удалиться в указанное место и не мешать процессу грабежа.

"Сарынь" бухалась на палубу "кичкой" - своим носом на нос судна - и лежала, закрыв глаза, чтобы не видеть лиц бесчинствующих удальцов.

Образ волжского ушкуйника сохранился в народной песне:

"На них шапочки собольи, верхи бархатны, на камке у них кафтаны однорядочны, канаватные (стёганые на вате) бешметы в одну нитку строчены, галуном рубашки шёлковые обложены, сапоги на них, на молодцах, сафьяновы, на них штанишки суконны, по-старинному скроены...".

"Сарынь"... как в русском языке мигрируют гласные и согласные... "На кичку" - "мордой в пол" по-сухопутному?

***

На "сарынь" мои люди обиделись, а "кичку" - не поняли. Толпа удальцов навалилась и... отвалилась. Оставив нескольких человек лежать на снегу. Против серьёзных бойцов - разбойнички не годны. Даже при более чем двукратном численном превосходстве и рассыпном построении. Вообще, бой одоспешенного воина против мужичка в ватничке...

Даже типовой удар против щитоносца - по внешней стороне левой голени, который даёт, например, в битве при Висбю, 58% ранений - у нас не проходит: в сапоге шинная защита с кольчужными вставками.

Ещё: доспехов у моих - не видно. Это ж даже не бригандина с рядами заклёпок!

Разбойничек бьёт. И останавливается в удивлении - не пробил! Кафтан же просёк! А... ничего. И валится на снег с продырявленной палашом грудью или взрезанным животом. Следу-у-ующий придурок...

Мы с Артёмием несколько раз, ещё с Пердуновки, проверяли. Чтобы завалить гридня нужно четыре мужика. Обученных групповой работе, синхронной атаке. Если меньше, если кто-то из атакующих ошибается в одновременности или в направлении удара - гридень положит всех. Если, конечно, сам не ошибётся. Ну, так для того их и учат. Беспощадно.