Зверь лютый. Книга 22. Стриптиз
Шрифт:
А двух гридней, правильно вооружённых, обученных, вставших... Человек пятнадцать надо. Причём - обученных работе именно таким составом, именно по такой цели. И готовых, при успешном исходе - потерять половину своих. При не успешном...
Две группы мужчин тяжело дыша на морозе стояли друг против друга и ругались. Потом начали кидаться снежками.
Мои сдвинули тройки плотнее, передний ездовой вылез из своего просака, грозил кулаком и обещал всех ворогов "насадить на цугундер". Что он имел ввиду - не понять. Но слово звучало хорошо, а жестикуляция
Разбойнички толклись, мялись, все постепенно остывали на морозе от горячки схватки. Фаза переругивания. Может перейти в фазу новой схватки, может - в мирные переговоры.
Тут из устья Узолы выскочила конная... группа. Изготовившихся к бою серьёзных конных воинов. Без стягов и хоругвей, но по оружию и коням - дружина. Человек тридцать: гридни с отроками.
Разбойнички обрадовались гридням как родным, чуть не целоваться собрались. И очень удивились, что гридни их рубят.
Мои тоже обрадовались. Неожиданной подмоге. И тоже удивились. Когда и их начали рубить. Но выучка и предварительная информация: "Будьте настороже" - помогли. Опять же - брони-невидимки и выучка. Ребята сбились к передним саням, сдвинули щиты и принялись отмахиваться от наскакивавших на них дружинников.
Долго бы они не продержались. Там их всех и положили бы. Но нескольких минут, пока основная масса городецких гонялась по снегу за разбегавшимися разбойничками, они выиграли. И свои жизни - тоже.
Едва гридни собрались, наконец, к саням, как из-за края обрыва выскочило моё войско. Появление в этом месте очередного - четвёртого, и самого многочисленного отряда, было для гридней неприятной неожиданностью. Пока они пытались переварить такую новость, турма Салмана ударила в лоб, просто сметая длинными копьями всё "не наше", а стрелки Любима отсекли пути отхода.
Подъезжает такой малолетний драгун на дистанцию выстрела, останавливает коня и, как с табуретки, бормоча:
– - Возвышение... ветра нет... пуск... О! Попал...
исполняет свою боевую задачу. Артиллеристы, блин.
Короче, снова пять минут - полное поле битых людей и лошадей. Ивашка держит Гнедка за повод, бурчит под нос, тут Урюпа, поехавший поближе посмотреть, машет рукой.
– - Чего нашёл?
– - Это вот - воевода Радил.
***
Я уже вспоминал гибель черниговского князя Изяслава Давидовича (Изи Давайдовича), разгромленного под Киевом. Вот описание этого события из одной летописи:
"Постигоша бежаща в борок и начаша сещи его по главе саблею, Ивор же Геденевич удари его копием в плече, а другий прободе его копием выше колена, инъже удари его копием в лядвии, бежащу же ему еще, и удариша его ис самострела в мышку. Он же спаде с коня своего".
Тут к месту события подъехал Великий князь Киевский Ростислав Мстиславович (Ростик), сердечно опечалился (по Карамзину), предложил доктора позвать. Но Изя, столь сильно истыканный, пострелянный и порубленный, попросил красного вина и тихо отошёл. В мир иной.
Хорошо видно, что русским гридням убивать русского князя - редкое удовольствие. Каждый с азартом пытается принять участие.
***
Радил лежал на снегу. Чей-то мощный удар копьём справа-спереди выбил его из седла. А рубящий сверху - развалил шлем и просёк голову.
Я спрыгнул с коня.
Какая ж нелёгкая принесла тебя сюда, Радил? Ты ведь мог остаться в том Никольском погосте, поджидая возвращения разбойничков с хабаром. И перебить их там, как предполагал Урюпа. Мог закрыться в Городце, поджидая моего приступа. Мог убраться в какое-нибудь тихое место. Поехал, де, в полюдье, а тут "Зверь Лютый"...
Нормальный служака - оборонял бы вверенный ему город, нормальный бюрократ - изобразил бы "дипломатическую болезнь" на фоне "полной занятости" в безопасном месте.
Но ты... такой же как я. Мы оба вкладываем душу в своё дело. Сердце и разум. Оба сунули свои головы в эту рубку. Могли бы не ходить. Но оба пришли.
Мы оба ошиблись. Ты не ожидал, что вместо посла с подарками, я пошлю спрятанных в санях бойцов. С которыми твои Буйные Суздальцы ничего сделать не смогут. Но что-то тебя тревожило. И ты привёл половину своей дружины сюда. Чтобы, в случае победы разбойничков, тут же свершить над ними своё правосудие? Чтобы дать мне явные следы участия городецкой дружины в убиении моего посла? Чтобы, в крайнем случае, добить тех и других, если у разбойничков что-то не получится?
На всякий случай.
"Если хочешь, чтобы сделалось хорошо - сделай сам".
Ты - попытался. "Хорошо" - не сделалось.
Зависть. Ненависть. Ты всё правильно продумал. Но в последний момент, когда стало ясно, что план не сработал, ярость подсказала тебе плохое решение: ты бросил свою дружину в атаку. Взъярился. Форсировал события, поднял ставки.
Рубка всеволжских городецкими - усиливала риск, дело могло вскрыться. Но тебя жгло. Что я снова оказался чуть предусмотрительнее, умнее тебя. Казалось - ещё один рывок и цель будет достигнута, всё станет хорошо, правильно. Ты почти успел: если бы из моих обозных убили бы не двоих, а всех - дело выглядело бы как случайная стычка. В которой ты спасал обоз от разбойников.
Моим обозным не хватило получаса, чтобы "мирно разойтись" с Буйными Суздальцами, тебе - десяти минут, чтобы убить и тех, и других.
Фактор времени. "Дорога ложка к обеду". А уж подмога на поле боя...
Увы, я тоже не ожидал твоего появления здесь. Но оказался "в нужном месте в нужное время". Будучи чуть быстрее, чуть сильнее, чем ты. Не - умнее, проницательнее...
Просто - ещё одни уровень резервирования.
"На всякий случай".
– - Помоги-ка.
Урюпа помог перевернуть Радила на живот, я вытащил у боярина нож из сапога, упёрся в спину коленом, оттянул ему голову и перерезал горло.
Ну вот, пошла родимая, потекла-забулькала... Лежи-лежи, не дёргайся. Сейчас два-три литра вытечет и всё. "Вечный покой". Который "вряд ли обрадует".
Почему его ножиком? Типа: "кто к нам с мечом - того мы ножом"? По горлышку.
– Нет, не надо никакого символизма здесь искать. Чисто гигиеничность: свой нож пачкать, кровью его марать - не хочется. Люблю, знаете ли, чистоту и порядок.
Перфекционист-горлорез. Извините.
Урюпа смотрел на меня потрясённо. Как-то... курлыкал горлом.