Зверь на Юге пробудился
Шрифт:
— Это… что? — в шоке спросила Эррин.
— Ну вот, — довольно сказал Годдард. — Наконец-то лента с нормальной скоростью.
— Нормальной? Да мы слетим с неё ко всем трещинам!
— Не слетим, не бойся. Раньше все ленты бегали с такой скоростью. Видимо, за столько лет даже магия изначальных жителей поистрепалась.
Годдард объяснил ей, как заходить на ленту, чтобы не упасть, и Эррин выполнила всё как он сказал. Прыгнула, наклонилась вперёд и слегка согнула ноги, словно приседая. И всё равно оказалась не готова к рывку. Взмахнула руками, ища опору, почти завалилась
— С-спасибо, — стукнув зубами, сказала она.
— Стоишь? — спросил мужчина, всё ещё мягко сжимая плечо.
Эррин кивнула, высвобождаясь. Её не удерживали.
Смириться со скоростью вышло не сразу — в ушах немного свистело, на пригорках чувствительно мотало, расслабиться нельзя было ни на мгновение. Не раньше чем через полчаса Эррин удалось немного сродниться с движением и начать получать от него определённое удовольствие. Она нашла удобную позицию, чуть выставив вперёд правую ногу и стоя полубоком к движению, и наконец смогла разглядеть проносящийся мимо пейзаж.
А поглядеть было на что.
Песок временами сменяла поросшая травой и мхом земля. Деревьев почти не встречалось, да и кусты были редким. Зато эта равнина до самого горизонта вспучивалась то тут, то там исполинскими камнями причудливой формы. Некоторые походили на маленькие горки, некоторые — на пологие валуны. Но были и такие, что напоминали легенды о великанах. А точнее о великаньих детях, которые, играя, строили из гигантских камней башни и пирамидки, складывая их один на другой. Зрелище было просто завораживающим, у Эррин захватывало дух.
Голос Годдарда прорвался в её созерцательный медитативный мир, как колокол:
— Внимание: перемёт! Готовься прыгать!
Она успела среагировать вовремя. Лента, спускаясь с очередного пригорка, заныривала прямо под образовавшийся песчаный участок. Сгруппировавшись, Эррин спрыгнула за пару метров до того, как досочки скрылись под песком. Годдард соскочил следом буквально в последний момент. Девушка не удержалась и всё же упала набок, но тут же вскочила, отряхиваясь и переводя дух.
Страшно было представить, чем могло обернуться незамеченное препятствие. Возможно, не только ушибом, но и растяжением, а то и переломом. А они только-только пополнили целебные запасы.
Они прошли метров сто, прежде чем нашли место, откуда лента снова выныривала на поверхность. Эррин собралась было на неё опять заскочить, но Годдард её удержал:
— Погоди… Вон там, впереди, она опять пропадает.
И правда, лента снова ныряла вниз чуть дальше. Они поднялись на один из валунов, чтобы разглядеть, что там дальше. Лента выглядела как строчка начинающей швеи: криво прошивала равнину, пропадала, затем появлялась, чтобы опять на какое-то время исчезнуть.
— Так, ну пока придётся пешком, — резюмировал Годдард не особо довольно. — Сдаётся мне, местные лукавили, когда говорили, что недавно пользовались этой лентой. Она выглядит так, словно уже не один месяц в таком негодном состоянии. Идем?
Эррин была вынуждена согласиться за неимением лучшего предложения. Она лишь надеялась, что
Но о выборе пожалеть всё же пришлось. И дело оказалось вообще не в ленте.
А ведь это еще даже не Зверь
Так они и шли дальше. То пешком, то вскакивая на ленту, если та выныривала на более-менее приличный участок пути. Это было немного утомительно, но хотя бы не скучно. Тем более что пейзаж стал не таким впечатляющим, живописные камни сменились большим количеством кустов.
А потом они вдруг потеряли ленту.
Равнинный участок, где они оказались, порос невысокими лохматыми деревьями, у которых почти не угадывались стволы. Живописные объемные фигуры из листьев и веток были приятны глазу, но видимость из-за них была отвратительной. Предположение, что лента и дальше идёт исключительно прямо, оказалось несостоятельным. Она, похоже, куда-то свернула. Так что пришлось кружить по окрестностям в поисках пропажи. Эррин уже хотела предложить устроить привал и перекусить, раз уж так сложились обстоятельства, как Годдард вдруг напрягся. Эррин подумала, что он слышит свист ленты, но тревога на мужском лице напугала её не хуже падения на сыпуху при переходе.
— Что?
— Ко мне! Живо! — скомандовал Годдард резким ледяным голосом.
— Что? — повторила она, неуверенно приближаясь, и тут уже почуяла и сама.
Это было под землей. Мелкие, почти незаметные колебания магии — того самого пугающего свойства, что чувствовались во всех животных, которые были заражены тенями. Их было много, слишком много. Они, вероятно, сидели в норах под землей, а Эррин и Годдард неосторожно подошли слишком близко к месту их обитания.
Эррин вспомнила, каких бед натворил один лишь маленьких хорёк, и ей стало страшно.
— Это кто? — шёпотом спросила она.
— Если я не ошибся, — так же тихо ответил Годдард, — то это сквирры.
Эррин зажала себе рот ладонью, опасаясь, что вопль ужаса вырвется помимо её воли. Единственная определимая мысль билась в голове: великая Ось, хоть бы ты ошибся!
— Тихо идём назад, — прошептал он. — Вступай туда же, где были твои ноги раньше.
Эррин раскинула руки по сторонам, опасаясь от напряжения не справиться с собственными конечностями и упасть. В висках стучала кровь, сердце пыталось пробить грудную клетку, выпасть прямо под ноги и всё испортить. Пейзаж перестал казаться приятным. По правде сказать, он вообще исчез из поля её зрения: остались лишь куски земли, травы и кочки, в которых она пыталась угадать собственные следы.
Каждый шаг был длиннее целого года. Нога на носок, тихий перекат по своду стопы к пятке. Замереть, проверяя, не случиться ли чего-то такого, что поставит крест не только на их походе, но и на всей жизни. Дальше выдох, но тихий, подконтрольный. Когда воздух в лёгких заканчивается, надо успокоить заполошно гремящее сердце и попытаться набрать воздух снова. Через полуоткрытые губы, чтобы не громко. Затем затаиться и попытаться оторвать другую ногу от земли.
«Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!» — пульсировало в голове.