Зверь
Шрифт:
— Я надеюсь обойтись залогом.
— Смотря, что решит суд, мэм.
Он напирал на неё, давил, подлавливал, даже не представляя, во что ввязался. Эллен понимала, что если он будет рыться здесь и дальше, его постигнет та же участь. Только у неё был Адам, а у детектива только он сам и табельное оружие. С таким набором наступить на хвост оборотням значит определить себе смертный приговор. Закручивался водоворот, который Барр не в силах была остановить, лишь беспомощно наблюдать за тем, как он поглощает новые и новые жертвы.
Не прощаясь, Варгас спустился с крыльца и пошёл в сторону административного корпуса.
— Что же ты творишь, Нэйт? — прошептала она в пространство перед собой, в бесплотный образ воспоминаний, в который превратился её младший брат.
Он жив, во всяком случае, был живым две недели назад. Он был от неё в шести часах езды на машине. На фото у него были растрёпанные, кое-как постриженные волосы, редкие волоски покрывали подбородок — от природы у него плохо росли усы и борода. На нём была мешковатая, поношенная одежда и плащ, он выглядел так, будто давно не бывал среди людей.
Эллен взялась за голову, спрятала лицо в ладони. Она не знала, что ей делать. Она не понимала, что чувствует. Не было ни радости, ни подъема, ни надежды — желание двигаться к цели тонуло в болоте чёрной тоски. Ей хотелось поделиться с кем-нибудь мыслями, рассказать кому-нибудь о встрече с Варгасом, посоветоваться, и только Адам приходил в голову. Только с ним ей хотелось говорить, ему хотелось доверять, хотелось быть рядом, несмотря на всё, что она узнала о нём и, несмотря на решение расстаться, которое они негласно приняли несколько часов назад. Эллен оторвала руки от лица и уставилась в одну точку. Всё вокруг перестало иметь значение перед осознанием одного единственного факта — ей было всё равно.
Отношения с Адамом с самого начала не были похожи на интрижку. Стоило быть честной с самой собой — Адам Бишоп стал самым лучшим, необыкновенным мужчиной в её жизни и пусть эта его «необыкновенность» не укладывалась ни в какие рамки. Барр с ужасом для себя осознала, что приняла обе его половины, какие бы последствия этот факт за собой не принёс.
Чувства переполняли её до краёв, хлестали по ногам, словно кнутом — Эллен не могла находиться дома, не могла больше молчать и прятаться. Она хотела исправить свои ошибки, пока ещё не слишком поздно.
— Эйдан! — она окликнула Хилла. — Вы Адама не видели?
— В лесу, наверное, — устало вздохнул он. — Кто-то методично вырывает кабели из траншей, будто нас обесточить хотят. Латаем обрывы, пока едут бензогенераторы. Я уже в ноль ухожу со всеми этими проблемами, чёрт!
От того Эйдана Хилла, которого Барр встретила в своё первое утро на лесопилке, не осталось и следа. Он был изнеможен и зол, едва сдерживался в выражениях, и казалось, вот-вот сорвётся на первого, кто попадётся под горячую руку.
— Парни говорят, как только начинается активная разработка угодий, тут сразу такое. Что за место, а?
Он бросил вопрос в воздух, а Эллен показалось, что ей. Она догадывалась о причинах этих происшествий, но ничего ему не сказала. Люди никогда не станут владельцами лесопилки Форт-Келли, здесь другие хозяева. Стало тошно — Барр снова почувствовала себя соучастницей.
Эллен увидела, как из административного корпуса вышел Варгас и, глядя на Хилла, красноречиво постучал по запястью. Он спешил.
— Ещё это, — Эйдан закатил глаза и кивнул в сторону детектива. — Повезу его в «Белый дом».
— Зачем?
— Хочет в архив. И старые дела какие-то поднять.
— Что вы ему рассказали?
— Да, всё. Что здесь какая-то хрень творится. Про нашу с вами поездочку, помните? Про машину вашу…
Эллен с досадой потёрла лоб. Эйдан выложил детективу всё. Теперь Варгас в курсе всех безумных теорий, которые она строила, пока не узнала правду. Барр не могла ни предупредить Хилла, ни остановить его, а уж тем более не могла остановить Варгаса. Это была не её тайна и не ей эту тайну раскрывать, но чувство неотвратимой беды росло в ней со скоростью ветра. У неё оставалось мало времени. Эллен хотела увидеть Адама, пока снова не случилось что-нибудь ужасное.
Адама не было дома. Она не знала, сколько прождала его, сидя на ступеньках крыльца. Смена закончилась и из лесу подтягивались хмурые вальщики. Бишопа среди них не было. Эллен поняла, что пропустила его возвращение, когда отлучилась на полчаса выпить кофе с Пэтти. В его окнах уже горел свет.
Она грохотала кулаками по двери, пока он не открыл ей.
— Что случилось?!
У него было усталое лицо. Бишоп стоял в дверном проёме обнажённый по пояс, с перекинутым через плечо полотенцем — наверное, она вытащила его из душа.
— Адам, я люблю тебя. Наверное, я спятила, но мне плевать, кто ты есть. Я люблю тебя…
Эллен поняла, что впервые в жизни сделала всё правильно. Что впервые её мысли, чувства, желания не расходились с поступками и этот эмоциональный порыв она не станет вспоминать с досадой. Даже если Адам закроет перед её носом дверь, она не пожалеет о своих словах.
Бишоп не закрыл дверь. Распахнув створку шире, он босиком вышел на крыльцо, схватил её за плечо и втащил в дом. Его объятия были красноречивее слов — он приял её признание, поверил в него. Простил её.
Не было ничего важнее этой секунды. Объятий было недостаточно, поцелуев мало, Эллен отрывалась от его губ лишь для того, чтобы судорожно втянуть ртом воздух. Она принимала его безоговорочно — и душой, и телом — чувствуя, как под его крепкими рёбрами биение сердца наращивает ритм. Эллен теперь знала наверняка, какая дикая мощь таилась в его теле. Слепая ярость в чистом виде лилась по его венам, но она ощущала, что сумела укротить, подчинить себе эту стихию. От одной этой мысли возбуждение росло, а сердце в груди готово было разорваться на куски.