Звезда предков (Приключения Чиптомаки)
Шрифт:
– Зачем?
– Что - зачем?
– не понял Салакуни.
– Охотнику не пристало уступать дорогу тому, с кем он может померяться доблестью.
– Почему?
– не унимался имам.
– Так повелось! Человек не самый сильный зверь, но ловок и умен.
– Так. Значит ты еще зачем-то бродишь по джунглям, и будучи сытым, ввязываешься в драки с другими хищниками? Однажды найдется такой леопард, который сломает тебе хребет, и на этом жизнь окончена, верно?
– Верно, - кивнул воин и неожиданно для самого себя вздохнул.
– К сожалению, у меня все вышло не так гладко...
– Что же случилось?
– Ну, видишь ли... Я тоже, можно сказать, изгнан. То есть не совсем, конечно. Наша семья поссорилась с одной семьей из Сапол-Миш, это такое местечко в Верховьях. Они убили кое-кого из моих родных, тогда я пошел туда... Ну и немного перестарался. А в Верховьях, если ты не знаешь, есть такой обычай: если семья истреблена, то за нее должна мстить вся деревня. Это считается обидой селению, если перебить семью.
– Ты сбежал!
– улыбнулся имам.
– Странный поступок для охотника - убегать от того, кто охотится на тебя.
– Я и от спиров часто убегал, если видел, что мне с ними не справиться, - оправдывался Салакуни.
– Или вот слон! Не нападать же на слона? Это глупо.
– Глупо, - рассмеялся Абу-Салтан.
– Я не думал, что ты знаешь это слово! Значит, погибать ни за грош - глупо, а испытывать судьбу, если есть хоть малейший шанс - не глупо. Значит, умереть быстро - глупо, а тянуть лямку, набивая и опустошая живот несколько десятков лет - не глупо. Знаешь, мне этого не понять.
– Что же есть в жизни кроме подвига?
– гигант обернулся за поддержкой к Джокии и тот неуверенно кивнул.
– Подвиг воина - это единственное, что остается от человека на этой земле, да и то только в том случае, если рядом лэпхо. Кстати, где он?
– Еще дети остаются, - напомнил имам, и этим отвлек внимание Салакуни от поисков старика.
– Ну, дети! Они родятся сами по себе, тут человек ничем не отличается от животных. Даже если я захочу, чтобы у меня не было детей, как я это сделаю? Не убивать же женщин каждый раз, как сделал дело. Дети - они сами по себе. Я и не знаю, сколько у меня детей.
– Можно пойти на красные холмы, - хихикнул Джокия.
– Тогда детей не будет.
– Это не считается, - замотал головой Салакуни.
– Если так рассуждать, то можно дать теркам отгрызть тебе келум, и тогда тоже детей не будет. Но зачем? Боги хотят, чтобы люди не переводились.
– Наверное, для того, чтобы набивать и опустошать животы, а еще драться друг с другом и леопардами, - отметил с усмешкой имам.
– Ах да, и еще чтобы драли горло, распевая про это песни. Выживший из ума лэпхо уверен, что богам это нравится. Салакуни, а не может быть так, что боги хотят от людей чего-нибудь еще? Разве тебе не было бы приятно иметь какое-нибудь поручение от... Ну хотя бы от Джу-Шума. Разве тебе не стало бы интереснее жить?
Гигант некоторое время шагал молча. Как-то так получилось, что он и в самом деле наговорил глупостей.
– Конечно, - сказал он наконец, - получить поручение от бога - это было бы здорово. Наверняка если его выполнить, то потом душе не придется мучаться в аду. Но я не слышал, чтобы Джу-Шум кого-нибудь о чем-то просил... Он же всемогущ, если только Асулаши не станет строить своих козней! Люди ему нужны просто чтобы было не скучно, я так думаю. Но вообще-то ты прав, интереснее жить, когда есть какая-то цель. Вот скажем, храмовники поручили мне добыть амулет, и я славно провел эти несколько дней. А теперь мне становится скучно, и я хочу, чтобы в колючем кустарнике действительно оказалось какое-нибудь чудовище.
– Я рад, что ты не поверил в Джу-Шума, глотающего людей, - засмеялся Абу-Салтан.
– Мы не верим в такие глупости!
– вспомнил долг перед двенадцатью озерными богами храмовник.
– Салакуни просто еще не привык, что живет на Чамка-Ти.
– Я не верю, что там сидит Джу-Шум, - внушительно сказал гигант, - потому что Джу-Шум живет на горе Пичвалури. Про это, конечно, лучше расскажет Чиптомака. Да куда же запропастился этот проклятый старик?! Мы не доберемся и до ночи, если будем их ждать!
Салакуни остановился на вершине бархана и позволил песку втянуть себя почти по колено. Ни старика, ни юного шерешенца не показалось, гигант с руганью вырвался из объятий пустыни.
– Пойдем помедленнее, - решил он.
– Здесь так быстро исчезают следы, - заметил осторожный Джокия.
– Лучше подождать на месте.
– Зачем они нам?
– затянул свою обычную песню Абу-Салтан.
– Пусть идут так, как им удобно, мимо Озерной страны не пройдут. Идемте, мне тоже хочется знать, кто живет в колючих зарослях.
Гигант позволил увести себя, но часто оглядывался и в конце концов опять остановился.
– Придется ждать, - решил он.
– А вдруг на них напал песчаный червь?
– Тогда уж точно можно не ждать, - заметил имам.
– Хорошо бы немного вернуться, - предложил храмовник.
– Если уж нам действительно нужно их разыскать. Хотя я тоже думаю, что если два бездельника живы, то никуда не денутся, придут к озеру своим чередом.
Салакуни вздохнул, посмотрел на солнце, потом решительно пошел назад. Все же гигант чувствовал некоторую ответственность и за Чиптомаку, совершенно несносного приятеля, и за спасенного от петли Гольто. Однако песок не хранил следов, и через некоторое время он уже не мог сказать, проходили ли они уже по тем барханам, по которым шагали теперь. Усталый Джокия сразу отстал, надеясь что Салакуни вот-вот повернет, имам вскоре присоединился к нему.
– Ты выполняешь поручение храмовников!
– крикнул он.
– А твоим друзьям ничто не угрожает!
– Ты тоже мог бы оказаться на их месте, - мрачно сказал Салакуни.
– И я искал бы тебя.
– Нет, потому что я не отстал бы. Воины должны дружить с воинами, в крайнем случае с разбойниками. Я думаю, Салакуни, что эти двое просто сбежали от нас, чтобы идти медленнее. Иначе почему они не кричали нам?
Это предположение заставило Салакуни задуматься. В самом деле, Чиптомака мог и улизнуть. По крайней мере когда гигант сообщил другу, что берет его с собой в поход за амулетом, старик тут же попытался удрать из города. Что ж, если так...