Звездная роль Владика Козьмичева
Шрифт:
Прошло, наверное, недели три со дня отъезда Лены и Павлика, когда в один из вечеров позвонил Северинов и попросил сейчас же подъехать к нему.
– Ну как, ты крепко сидишь?
– осведомился тот, усадив его напротив себя и закурив сига-рету.
– Тогда слушай. Я тебя, Владлен, продал! Не пугайся! Продал хорошо! Есть такая газета "Советский труженик". Я в ней когда-то, на заре туманной юности, даже работал. Вообще, в ней много кто из известных писателей работал. Стоящая газета. Главным там мой друг. Вместе начинали. Так вот. У него, о чем он мне поведал на днях за столиком в "Праге", освободилась ставка корреспондента. Он спросил, нет ли у меня кого-нибудь
– Полный отпад!
– отреагировал Владик.
– Несомненно, я Вам, Геннадий Евгеньевич, очень благодарен. Работать в такой газете! Но я ведь не только не журналист, но еще и беспартийный! Вы своему другу об этом не сказали?
Сказал, не сказал... Сказал главное - тебя стоит взять, а тебе говорю, что надо его очаро-вать! Так что думай и действуй, дорогой мой, и держи в курсе. Кстати, почему один? Где жена?
– К маме улетела с сыном. В Находку. На все лето. Через пару недель и я туда подамся.
Встреча Владика с Главным оказалась неожиданно короткой и продуктивной. Александр Андреевич сразу предупредил.
– Тратить драгоценное время на излишний в данной ситуации разговор, ученик моего уважаемого друга, мы не будем. Оно дорого. Я вижу, ты все свои публикации принес. Это ни к чему. Твои рассказы в "Литературном мире" я прочитал. С этим полный порядок. Считай, один проходной балл ты получил. Второй, и более весомый - это рекомендация такого писателя и моего друга. Теперь дело за малым. Вот тебе листок. Пиши заявление о приеме. Ты работаешь?
– Да.
– Пиши там заявление об увольнении и выходи на работу.
– Александр Андреевич, извините, но у меня два вопроса. Как быть с тем, что я не имею никакого опыта журналистики, да еще и не член партии?
– Ты что, на должность спецкора претендуешь? Пока ты до него доберешься, мы тебя в партию принять успеем. И выгнать... Так что проблем нет. Жду тебя через две недели. Подписал заявление, вызвал секретаршу и велел отнести его в отдел кадров. Поздравляю тебя, Владлен Константинович!
– Тогда позвольте второй вопрос. В августе у меня отпуск. Надо отдохнуть. За год уста-лость накопилась.
– Ну и что? До августа как раз две недели. Подавай заявление на отпуск и на увольнение! Приедешь - и выходи!
На этом встреча завершилась. Можно было радоваться. Но надо было цивилизованно от-казаться от договоренности с "Театральной сценой". Как это не было неприятным, Владик позвонил Главному редактору и честно рассказал о том, что произошло. То, что это известие не могло того порадовать, было очевидно. Но пожелание успехов во всесоюзной газете Владик получил.
Через две недели Владик попрощался с коллегами по заводу, позвонил отцу, дал теле-грамму в Находку и улетел во Владивосток. Полет был долгим, думал о многом, а главное - в душе его теплилась надежда на то, что, может быть, удастся увидеть "Циклон" и всех тех, с кем он плавал...
За три года Владик успел отвыкнуть от лета на побережье океана. При выходе из самоле-та его обдало волной жаркого и влажного воздуха.
– Как я это терпел? Это ведь на берегу! А в океане?
Вошел в здание аэровокзала и ... Вот сюрприз - Лена! Она была в его любимом белом са-рафане, не только подчеркивавшем ее изящную фигуру, но и прекрасно оттенявшем черные волосы, брызжущие радостью глаза и чудесный, как он когда-то его назвал, мулатский загар. А ведь прошло не так много времени с момента ее приезда в Находку! Их притянуло друг к другу так, словно они не виделись целую вечность.
– Боже, как я о тебе соскучился...
– прошептал он в ее губы.
– А я!
– ответила она, не столько услышав, сколько почувствовав эти слова.
– Как Павлик? Как мама?
– Все нормально! Мама в порядке. Павлика не узнаешь. Из моря не вылезает. Я его научила плавать и нырять. Теперь покоя нет. Первый вопрос утром, когда на море?
– А ты-то как?
– Подожди, расскажу! Давай сначала обратные билеты купим.
Так и сделали. Уже в автобусе Владик начал подробный рассказ и своем разговоре с Се-вериновым и о визите к Главному редактору "Социалистического труженика".
Вся эта история была для Лены полной неожиданностью. И, честно говоря, очень прият-ной неожиданностью. Но газета, да еще всесоюзная... Значит, командировки. Это ее пугало. И когда стали обсуждать инициативу Северинова, Лена сказала, что она вовсе не в восторге, поскольку хорошо помнила, что за удовольствие было оставаться одной и ждать его возвраще-ния. Конечно, она понимала, что работа в газете обещает широчайшие возможности знаком-ства с жизнью. Для Владика, которому предстояло выйти на профессиональную писательскую стезю, это просто подарок судьбы. И Северинова. Без его протежирования попасть в такую газету беспартийному, не имевшему никакого опыта корреспондентской работы, было бы просто невозможно.
На другой день утром, когда Владик дурачился в воде с Павликом, она, лежа на песке, размышляла об этом событии.
– Видать, мне на роду написано играть вторую скрипку, - размышляла она.
– А я ведь бы-ла способна на большее...
Вспомнилось, как зав. кафедрой языкознания, у которого она писала диплом, после за-щиты предлагал поступить к нему в аспирантуру, утверждая, что ее диплом мало чем уступает иным кандидатским диссертациям. Но она не могла оставить маму одну и, поработав два года по распределению, вернулась в Касинск. Жалела ли она о той упущенной возможности? По большому счету, нет. Не откажись она тогда, никогда бы ей не встретить Владика, не выйти за него замуж, не родить бы от него Павлика, в котором уже все отчетливее проявлялись черты отца. Правда, и не испытать бы ей тогда тех чувств, что испытывают жены моряков, провожая мужей и встречая их после возвращения. Но это все и было ее жизнью. У Лены не было оснований для сожалений. Ей даже пришла в голову некая аналогия с судьбами декабристок. Правда, со знаком минус. Тем было уготовано сгинуть в сибирских далях, она же оказалась в Москве. И уж совсем близким было осуществление их совместной мечты - Владик должен стать писателем. Могла ли она как-то помешать ее достижению? Конечно, нет! Оставалось лишь дождаться возвращения в Москву.
Время шло, и вот случилось то, на что Владик очень надеялся. Как-то при встрече с же-ной Николая Семеновича он узнал, что скоро в Находку придет "Циклон". Едва-едва дождался этого дня, в порт приехал много раньше. Выяснил, что "Циклон" будет разгружаться на рыбзаводе. Шел туда мимо стоявших у причала судов, дышал доносившимся с завода запахом копченой рыбы. Ему казалось, что не было этих трех лет в Москве и что он идет не на встречу с тем, где когда-то он жил и работал, и что еще недавно составляло смысл его жизни, а просто возвращается туда, на борт своего "Циклона".