Звезды и стрелы
Шрифт:
Стоящий позади нас пароход «Троя», загудел, вода вспенилась за его кормой, и неуклюжее судно медленно двинулось вперед, занимая место «Геркулеса» во главе колонны.
— Генерал приказал вам немедленно явиться на военный совет, — матрос, в лихо сдвинутой на затылок бескозырке, вытянулся перед Шеймусом и кивнул на меня. — Скаута тоже приказано доставить.
Шеймус вздохнул и оттолкнулся лопатками от стены, которую подпирал вот уже как битый час.
— Военный совет? — его румяная физиономия разом помрачнела. — Слушай, МакКормак, а кого еще кроме нас позвали?
— Вонючку
— Умертвие? Насмерть? — Шеймус насмешливо фыркнул. — Так оно же и без того мертвое!
— Не знаю, — матрос опасливо оглянулся. — Да только он бедолаге все мозги по стенке размазал. Теперь оно уж точно мертвее мертвого…
Гневный рык генерала мы услыхали еще с нижней ступеньки лестницы, ведущей на мостик. Сквозь открытую дверь капитанской каюты я увидел разъяренного Форреста, грозно нависшего над тщедушной фигуркой гаитянского бокора.
Колдун всем телом вжался в кресло, судорожно сжимая в руках свой цилиндр и не решаясь даже отереть слюну, летящую ему в лицо из вопящего генеральского рта.
— Si ou bwХ dlo nan vХ, respХkte vХ a! — рявкнул генерал, и со всей мочи хватил кулаком по заваленному картами столу.
Мистер Смит что-то пробормотал, и еще глубже утонул в кресле.
— Мне все равно, кто ты, и что ты умеешь, — Форрест выпрямился во весь свой огромный рост, продолжая сверлить старика яростным взглядом. — Для меня ты просто черная обезьяна, и если ты не будешь делать то, что я тебе приказываю, я быстро вздерну тебя на рее, или отправлю на корм рыбам! Это, надеюсь, понятно?!
Колдун закивал, и что-то забормотал.
— Извинения меня не интересуют! — генерал фыркнул. — И помни, в той дыре, откуда я тебя вытащил, есть предостаточно желающих занять твое место!
Нам на встречу поспешил капитан Картер.
— Присаживайтесь, господа, — он пожал руку Шеймуса, а мне дружелюбно кивнул. — Вот только дождемся доктора Менгера и сразу же начнем.
Генерал круто развернулся на каблуках и уставился на нас свирепым взором.
— Что?! Менгера еще нет? — в его глотке вновь что-то заклокотало, точь-в-точь как у дикого зверя. — Дождется же он у меня!
Мы бочком протиснулись в дальний угол каюты и уселись рядом на облезлых стульях, обтянутых дешевым плюшем.
— Держи рот на замке, — шепнул мне Шеймус. — Генерал сегодня точно не в духе!
Я кивнул, и повернулся к мистеру Смиту, однако колдун избегал встречаться со мной взглядом. Лицо у старика было какое-то осунувшееся, толстые губы дрожали, а золотые серьги в ушах тихонько позвякивали.
Доктор Менгер появился в дверном проеме через несколько минут. На груди у него болталась какая-то странная кожаная маска с блестящими стеклышками на месте глаз, и гофрированной трубкой, конец которой исчезал в перекинутой через плечо холщовой сумке.
В руках доктор держал две красивые жестяные банки, расписанные цветастыми павлинами и диковинными животными. Крышки у банок были запечатаны чем-то вроде сургуча, а на шелковых нитках, привязанных к ним, болтались прямоугольные картонки с золотыми буквами.
— Мы вас заждались, Доктор, — хмыкнул генерал, указывая на стул рядом с собой. — Рад видеть, что наши подарки наконец-то готовы!
— Все было готово еще вчера, — Менгер поправил очки на тонкой переносице, и тщательно пригладил влажные от пота волосы. — Мне просто нужно было провести последние проверки…
Генерал отобрал жестянки у доктора, и водрузил их на стол прямо передо мной.
— Это подарки для президента Паркера, — Форрест осклабился. — Завтра утром ты отправишься к индейцам, чтобы передать им наше послание.
Я повернул банку к себе, и принялся разглядывать диковинных животных, нарисованных яркими красками на черном лаке.
Огромный слон с задранным вверх хоботом поднял переднюю ногу над прильнувшим к земле полосатым тигром, с ощеренной алой пастью. На другой банке распущенные павлиньи хвосты переливались всеми цветами радуги, а над ними порхали полупрозрачные бабочки и отливающие металлом стрекозы.
— Очень красиво, — признался я, разглядывая свисающие на нитках картонки с непонятными иероглифами, аккуратно выведенными золотыми чернилами, — А что там внутри?
Генерал переглянулся с Шеймусом, и лицо у ирландца тут же побагровело.
— Мы слышали, что мистеру Паркеру очень понравился чай, — Форрест пожал плечами. — Вот наше командование и решило сделать ему презент. Две банки редчайшего чая.
Я поднял жестянку и осторожно потряс. Банка была совсем легкая, и в ней что-то пересыпалось, тихонько шурша.
— Я тщательно запечатал банки, — пояснил доктор Менгер. — Чтобы в них, не дай Бог, не попала влага. Чай очень деликатный продукт и легко может испортиться.
Поставив перед собой жестянки, я покосился на Шеймуса, однако тот глядел на подарки без малейшего интереса.
— Мне больше нравится кофе, — сказал я.
Генерал кивнул.
— Очень хорошо, — его улыбка стала похожей на волчий оскал. — Теперь я буду уверен, что подарок от «Великого белого отца» доедет до адресата в целости и сохранности.
Капитан Картер встал со своего места, и положил передо мной на стол толстый конверт, подписанный аккуратным почерком, и запечатанный красной сургучной печатью.
— Мы хотим лишь мира, мистер Блэйк, и если вы поможете нам договориться, вы окажете неоценимую услугу и своему, и нашему народу.
Я с недоверием покосился на письмо, а потом и на генерала.
— Понимаю твое недоверие, Джонни. — Форрест встретил мой взгляд, не моргнув глазом. — Мне самому до глубины души омерзительна роль «голубя мира». Будь моя воля, я бы перерезал краснокожих всех до единого, от одного побережья до другого! К моему величайшему сожалению, приказы генерала Шермана связывают меня по рукам и ногам. В Нью-Йорке, видишь ли, хотят поскорее покончить с войной…