Звезды и стрелы
Шрифт:
— А если президент Паркер не согласится? — спросил я, придвигая письмо к себе. — Что тогда?
Генерал равнодушно пожал плечами.
— Тем лучше. На этот случай у меня особые приказы, — Форрест навалился на столешницу всем своим весом, отчего стол жалобно заскрипел. — Гляди на карту, скаут!
Я привстал, отодвигая банки в сторону, и уставился на карту, лежащую между огромных генеральских кулаков.
— Мы находимся здесь, — ноготь чиркнул по бумаге. — А здесь лагерь команчей, и всех их союзников, собравшихся на «Фестиваль сновидений».
Затаив
— Вот здесь находится корпус генерала Кастера в десять тысяч человек, а здесь корпус генерала Ли. Видишь, индейцы оказались зажатыми в «клещи» между двумя армиями, а путь на юг им преграждает наша эскадра.
Форрест наклонился вперед и уставился мне прямо в глаза.
— Если мистер Паркер предпочтет подтереться нашим мирным договором, вместо того, чтобы его подписать, мы сотрем индейскую конфедерацию в порошок за пару недель! — от генерала пахло одеколоном и крепким табаком. — Как видишь, Джонни, выбора твоим дружкам мы не оставили! Они должны подписать проклятые бумаги!
Мистер Смит заерзал в своем кресле и с ненавистью вперился в затылок Форреста. Морщинистое черное лицо колдуна стало до того похоже на мордочку обиженной обезьянки, что я не смог сдержать улыбки.
— Ну а мне-то вы зачем рассказываете о своих планах?
Генерал ухмыльнулся.
— Чтобы напустить на тебя побольше страха. Ты-то знаешь, на что способна федеральная армия! Я хочу, чтобы ты в деталях рассказал все президенту Паркеру, а он перестал выделываться, да подписал проклятую бумажку, избавив нас всех от лишнего геморроя!
— Баночки красивые, — я похлопал по крышкам жестянок. — Но может все же стоит добавить еще одеял, стеклянных бус и зеркальца? Президент Паркер может не купиться на слонов и павлинов!
Лицо генерала застыло, превратившись в уродливую маску.
— Зря насмехаешься, скаут, — он перевел взгляд с меня на запечатанные банки. — Этот чай было очень трудно достать. Такой знаток, как мистер Паркер, безусловно, сумеет оценить наш подарок.
Я с сомнением покачал головой.
— С трудом верится в ваши благие намерения, — нога Шеймуса толкнула меня под столом, но я не обратил на нее никакого внимания. — Я склонен подозревать, что вы задумали какое-то новое предательство!
Форрест опустился в кресло и заулыбался.
— Польщен, — вокруг его глаз собрались маленькие морщинки. — Вижу, что тебе не так уж и просто задурить голову!
Капитан Картер тоже засмеялся.
— С индейцами будет куда проще договориться, чем с полукровкой, — он кивнул на меня. — У метисов подозрительность и недоверие в крови, это всем известно!
Поморщившись, я покачал головой.
— Может и так, мистер Картер, — сказал я. — Просто мне не дает покоя то, что вести мирные переговоры послали именно Форреста, ведь всем известно как он ненавидит «цветных». Почему же генерал Шерман не назначил кого-нибудь другого, кто относится к моему народу с большей симпатией и пониманием?
— Да потому, что Шерман сам вас терпеть не может! — Форрест ухмыльнулся. — Для нас вы просто надоедливые паразиты, которые хитростью и обманом захватили наши земли! Вы просто саранча, которая уничтожает посевы, вскормленные нашей кровью и потом!
— Но теперь вы, похоже, готовы заключить мир с этой саранчой, — заметил я.
— Не будем лицемерить, — генерал подался вперед, наблюдая за моей реакцией. — Все это временные меры, пока мы не сообразим, что с вами дальше делать.
— Не трудно было догадаться, — кивнул я. — Нет ни одного договора, заключенного с индейцами, который бы ваше правительство не нарушило. Теперь, скажите мне, зачем президенту Паркеру заключать с вами новый договор, который заведомо ничего не стоит?
Сидящий рядом со мной Шеймус стал красным как помидор, и уже успел оттоптать мне обе ноги.
— Успокойся, Джонни, — зашипел он. — Сейчас не время и не место вставать грудью на защиту индейской конфедерации! Делай, что тебе говорят, а остальным пусть занимаются вожди и политики!
Вздохнув, я перевел взгляд с ухмыляющейся физиономии генерала на стоящие передо мной подарки, и кивнул.
— Хорошо, я доставлю ваше послание, — сказал я. — Но не ждите, что я встану на вашу сторону!
— Нам этого и не нужно, — генерал пододвинул ко мне карту. — Просто расскажи президенту Паркеру правду, а он уже сам примет решение, подписывать договор о мире, или нет.
Глубокой ночью я проснулся от укуса невидимой пчелы в предплечье. Боль лишь на мгновенье опалила руку, но тут же ушла, оставив после себя только легкое онеменье и противный зуд под кожей. Почесав место «укуса», я зевнул, и потянулся всем телом. Похоже, что на этот раз колдун хотел просто поболтать, а не продемонстрировать кто здесь главный.
Осторожно выбравшись из гамака, я сунул за пояс нож, и, не надевая сапог, скользнул в темноту.
Прокравшись мимо дремлющего часового, которого Форрест на ночь поставил возле нашей каюты, я тихонько выбрался на палубу, и, не мешкая, нырнул в чернильную тень, отбрасываемую орудийной башней.
Огни фонарей освещали вороненые стволы расчехленных пулеметов, и бледные лица скучающих часовых. Прижавшись спиной к холодной броне, я дождался, когда вооруженные матросы пройдут мимо, и на цыпочках двинулся за ними следом.
Скорчившись под спасательной шлюпкой, я осмотрелся по сторонам, и, удостоверившись, что за мной никто не следит, нырнул в никем не охраняемую дверь, ведущую во владения мистера Смита.
Старый колдун встретил меня неприветливо. Что-то буркнув себе под нос он кивнул на колченогий стул, стоящий в углу.
Кроме Кайзера в каюте оказалось еще два умертвия, которых я прежде никогда не видел. Огромные, с широкими плечами и покрытыми вздувшимися венами ручищами, они стояли по обе стороны от колдуна, мрачно разглядывая меня налитыми кровью глазами.