12 маленьких радостей и одна большая причина

Christin_Collins

Пропустив глупый детский конкурс стрельбы резиновыми пулями по воздушным шарикам, я подбежала к чему-то более стоящему, хоть призом так и оставались мягкие игрушки самых разнообразных цветов и размеров. Наконец получив в руки пистолет, я растерянно покосилась на стоящего рядом Гейба. Тот, ухмыльнувшись и что-то проворчав себе под нос, зарядил мое оружие и вернул обратно:

– Просто так неинтересно, – сказал он, хитро улыбаясь. Заметив огонек в его глазах, я сразу поняла, что дело нечисто. – Предлагаю соревнование: если ты выбьешь больше очков, то я выполню любое твое

желание. Моим же призом будет поцелуй.

– А не много хочешь? – засмеялась я, положив пистолет на стол. – Дружеское рукопожатие, но только потому, что я счастлива из-за того, что не умерла десять минут назад.

– Нет, скидок не жди, – улыбнулся архангел, подходя ближе.

– Тогда стреляй первый, посмотрим, как ты у нас владеешь стволами, – хмыкнув, сказала я, уступая место противнику. Наигранно зевнув, он прицелился и, сделав три положенных выстрела, выбил двадцать восемь очков. Невооруженным глазом было заметно, что Гейб даже не старался, ведь считал, что победа у него в кармане. Ну что ж, ваше пернатейшество, мы вам покажем, каково это, не принимать дам в расчет!

Пока Габриэль снимал защитные наушники, я медленно подошла к столу и, даже не повернув голову в сторону пистолета, перезарядила его, наблюдая за реакцией мужчины. Затем, резко обернувшись к мишени, выстрелила три раза, потратив на прицел несколько секунд, и снова развернулась лицом к визави, невинно улыбнувшись.

– Разве я не говорила, что мой отец брал меня на охоту с раннего детства? – театрально прикрыв рот ладошкой, поразилась я. Оглянувшись на плакат с мишенью, Гейб пораженно подсчитывал очки, чтобы не встречаться со мной взглядом.

– Тридцать один… Стой, на какую еще охоту?! – изумился он, хотя особых причин для этого я не видела – мало что ли охотников на белом свете?

– На самую обыкновенную. На выходных он часто охотился на птиц, иногда рыбачил, а я все время напрашивалась с ним, – стоило приняться за объяснения, как архангел с облегчением вздохнул.

– Ладно, я понял, обычная охота, – отмахнулся он от дальнейшего погружения в анналы истории. – В любом случае ты выиграла, так что можешь пожелать, что душе угодно.

– Какая щедрость! Я человек невредный, – услышав подобное заявление, мужчина еле сдержал смешок, за что получил испепеляющий взгляд, – Невредный, я сказала! Так что обойдусь сладкой ватой. И вот твой приз, милейший, дарю бескорыстно, – засмеялась я, сунув ему в руки выигранного плюшевого слона нежно-розового цвета. Идеальный подарок для мужчины, как по мне.

– Очаровательная невинность, – улыбнулся архангел, уводя меня от палатки тира, обняв за талию. – Будь я на твоем месте, сладкой ватой ты бы не отделалась.

– Если бы не выделывался, а честно стрелял, то был бы на моем месте, чего, к счастью, не случилось. Кстати, чуть не забыла, – задумчиво проговорила я, а затем резко повернулась и чмокнула спутника в щеку, чем повергла его в полнейший ступор. – Считай это утешительным призом. О, а вот и сладкая вата! Пора платить по счетам, лузер! – нараспев выкрикнула я и, засмеявшись, потащила Габриэля к продавцу сладостей, впервые взяв его за руку по своей инициативе.

–

Как ребенок, честное слово, – проворчал пернатый, покупая билеты на колесо обозрения. Я лишь недовольно хмыкнула:

– Сам же говорил, что мне не хватает ребячества. Тем более та дура первая начала, надо ж быть такой невдалой!

– Иззи, ей одиннадцать! – отчаянно возопил Гейб, с укором уставившись на меня. – Нельзя плевать детям в волосы жвачкой, даже если они тебя бесят! Это слишком бездушно даже для тебя.

– Вот так, да? Теперь ты на стороне мелкой козявки? – обиженно вскрикнула я. – Тогда позволь тебе кое-что разъяснить. Во-первых, она врезалась в меня с разбегу и облила газировкой белый сарафан, предварительно изваляв меня в дорожной пыли. И да, то, что ты мгновенно очистил мою одежду с помощью своей небесной абракадабры, не считается. Во-вторых, я ненавижу детей, которые причиняют мне моральный и физический ущерб, да и всех остальных тоже, но чуть меньше. И в-третьих, – понизив голос до предела, я наклонилась прямо к этому защитнику невинных и ущемленных, злобно сверкнув глазами, – у рыжих нет души.

– Ты просто чудовище, – засмеялся мужчина, потрепав меня по волосам, чем и заставил меня снова растаять. Больше не хотелось плюнуть в злополучную девочку еще раз, прочитать лекцию ее матери и пообижаться на Габриэля за своеобразное предательство… Ну, почти не хотелось.

Наконец закончив препирательства, мы запрыгнули в кабинку чертового колеса, медленно ползущую вверх и открывающую вид на весь парк развлечений. День уже подходил к концу, хотя я совсем не замечала бегущего времени: мы катались на французской карусели, чуть не поломав несчастную лошадку, взгромоздившись на нее вдвоем, обливали друг друга водой у фонтана и даже потерялись в путанных коридорах Дома Ужасов. Но, к счастью или к сожалению, солнце стремительно катилось к горизонту, ослепляя последними теплыми лучиками.

– Господи, я так не уставала с того времени, как ты заставил меня уволиться, наплетя начальнице что-то о свадьбе и берегах Франции, – вымученно улыбнулась я воспоминаниям, взгромоздившись на скрипнувшее сидение.

– Ну почему же наплел? – рядом тут же плюхнулся небожитель. – Я до сих пор могу тебя выкрасть и увезти на Лазурный берег.

– Действительно. Еще ты можешь построить бунгало на необитаемом острове, где мы будем ходить нагишом и поклоняться богу солнца, чтобы послал превосходный урожай кокосов и марихуаны.

– Неплохая идея для зануды, особенно та часть, где мы ходим голыми, – ухмыльнулся мужчина, обняв меня за плечи и блаженно зажмурив глаза от слепящего солнца. – Изабелл…

– Что? – немного охрипшим голосом отозвалась я. Ситуация начинала немного напрягать, но пока что мне удавалось совладать с волнением.

– Почему ты стала шарахаться от меня? Даже сейчас ты вздрогнула, хотя я всего лишь сел рядом… Что за черт?!

Кабинка задрожала, с лязгом качнувшись в сторону, и окончательно остановилась почти на самой вершине. Чтобы не вывалиться, я от испуга вцепилась в рубашку Гейба, крепко прижавшись к нему и чуть ли не запрыгнув на колени.