37-й пост
Шрифт:
– Мой. Давно его подбили, еще при старом командире взвода. Вот затащили за большие валуны, теперь это огневая точка.
– Придется перетащить.
– Куда?
– Сейчас надо взять под обстрел перекресток и деревню.
– Думаете попрут от туда.
– Обстановка изменилась лейтенант. Наши уходят из Афгана, похоже мы покинем его последние. Дороги теперь будут решать все.
– Но еще много частей там, у Герата...
– Мы и будем их прикрывать при отступлении. И вот еще. Здесь на подъеме, - я ткнул пальцем в карту, - откуда нас часто посещают афганцы, надо все усыпать минами, мы привезли
– Все это можно сделать, но дыр то все равно много.
Я иду по ходу сообщения и у медпункта замечаю Ковалеву.
– Лейтенант, вы устроились?
– Еще нет.
– Займите мой блиндаж.
– Хорошо.
– Мы можем раненых переслать в Кабул?
– Кроме одного. Его трясти нельзя.
– Завтра утром обратно в Кабул формируется колонна, вы позаботьтесь о транспортировке раненых.
– Отправлю.
Ночь прошла спокойно. Утром собирается колонна. Уезжают солдаты, у которых кончается срок службы, везут раненых и убитых. Старший по колонне лейтенант Собинов радостно прощался с офицерами.
– Мужики, в Кабуле напьюсь до чертиков.
– Кто тебе даст?
– пытается его остановить замполит, старший лейтенант Костров.
– Ха, да там можно добыть водку у любого интенданта.
Офицеры скептически смотрят на него. Алкоголь пьют много и бесплатно, только блатные, которые приближены к начальственной элите или к медицине.
– Лучше проскачи живым и здоровым до Кабула, а там до родины.
– Да. Пожалуй, это важнее. А врачиха то, которая остается здесь, баба ничего. Я здесь пытался ее погладить, так она ствол мне в зубы сунула и сказала, что мозги размажет по камням, если еще только прикоснусь.
– Так тебе и надо, моли бога, что так отделался, а то нач штаба чуть пулю настоящую получил...
– Да что ты говоришь? Он жив?
– Жив. Да вот ее за это сюда послали наказание отбывать.
Я подхожу к ним.
– Товарищ лейтенант, пора отправляться.
Солдаты спешно садятся на бронь машин. Лейтенант Собинов пожимает всем руки.
– До встречи, ребята. Продержитесь здесь немного. Скоро все уедем домой.
Колонна уходит. Мы возвращаемся в свои укрепления.
Вокруг все обложено камнем. Искусственные каменные барьеры вокруг четырех танков и четырех бронетранспортеров, камнем обнесены окопы и огневые точки. Два 155 миллиметровых орудия смотрят в горы, откуда недавно было совершено крупное нападение. Как говорили офицеры еще год назад землянки делали с помощью бетонных блоков, привезенных из Кабула, теперь мощные глыбы камня навалены наверх, чтобы уменьшить разрушительную мощь афганских орудий. Я поселился в щель к замполиту, худенькому подвижному старшему лейтенанту Кострову. Солдаты, при проведении земляных работ, нашли огромную глыбу камня и под ним выкопали маленькое помещение, в котором и устроился замполит, а теперь и я.
День прошел в непрерывных заботах, необходимо было усилить оборону, укрепить окопы, провести постановку мин, перетащить подбитый танк на новое место и обложить его камнем. В обед собрал офицеров у артиллерийского ровика.
– Старший лейтенант Костров, - это я обратился к замполиту, поделитесь, что вы добились от пленных, которых мы привезли с собой.
– Значит так. Дороги, хоть мы и считается, что их контролируем, на самом деле давно поделены между полевыми командирами, которые решают на своих участках приемы партизанской войны. От Нордек-Гол до 37 поста дорогу держит командир Максур, весьма неприятная и подлая личность. 146 нападений на колонны, все время держит в непрерывном напряжении наши посты и воинские части. Год тому назад пытались его выловить, проведя операцию на уничтожение всего банд формирования, но безуспешно. В этом году, мы уже это сделать не в силах. Сейчас он усилился за счет добровольцев и новой техники и вооружения, как ни странно, нашей техники и наших вооружений, причем более современной и высшего качества.
– Что за дурацкая война, - не выдерживает лейтенант Хворостов, - какая же сволочь, помогает им воевать против нас своим же оружием.
– Спокойно, - останавливаю я пытающихся возмутиться офицеров. Продолжайте дальше, товарищ старший лейтенант.
– Эти пять человек, которых удалось задержать на дороге, принадлежали к банде командира Максура.
– Это же не его район, - удивился Хворостов.
– Правильно. Он их направил в другой район, чтобы усилить борьбу, а заодно прощупать реакция полевого командира, который вяло проводил здесь операции.
– Но это не его вина, мы не даем им развернуться.
– Это так.
– Так что нам с ними делать? Мы же их с Собиновым не отправили в Кабул...
– Во первых, места в колонне не было. Не рассчитывали на этих мерзавцев. Во вторых, это как решит командир поста. Расстрелять их или отправить с ближайшим транспортом.
Все смотрят на меня.
– Я пока их подержу под арестом.
– Кстати. Один из арестованных - родной брат Максура.
– Вот это весьма приятная новость.
Только к вечеру я столкнулся с Ковалевой. Она одна стояла в окопе и тоскливо смотрела на солнце.
– Лейтенант...
Она быстро встряхнулась.
– Я слушаю вас, товарищ старший лейтенант.
– Мы с вами здесь служим вместе и мне кажется неудобно называть друг друга по званиям. Конечно, вы вправе отказаться и мы скатимся на официальный тон, но возможен и другой вариант, просто будем звать друг друга по имени, когда рядом нет подчиненных. Меня звать Игорь...
Она мучительно соображает сказать или отказать.
– Хорошо. Меня зовут Галя.
– Галя, извини меня за тот случай с бронетранспортером. Я понимаю, что нельзя офицеру делать замечание перед подчиненными, да еще перед женщиной -офицером.
– Я сама виновата. Это вы извините меня.
– У вас сегодня вечером не будет пары часов, заглянуть к нам попить чая. Замполит хороший парень, он даже играет на гитаре, я ее у него видел...
– Я зайду.
– Ждем вас...
В нашу щель помимо врачихи и замполита, втиснулся лейтенант Хворостов.
– Господа офицеры, можно к вам присоединиться.
– Залезай, если сможешь.
– Смогу.
И он смог, забравшись почти ко мне на колени. Мы только что выпили чай с ромом, который я перед отъездом купил в Кабуле. На чемодане Кострова еще стоят пустые стаканы и развалена пачка карт.
– Ну и дух у вас.
– На глотни, может не будем ему разбавлять это пойло чаем, - предлагает замполит.
Он наливает немного рома в стакан и передает лейтенанту. Хворостов выпивает залпом и морщится.