A and B, или Как приручить Мародеров
Шрифт:
После она попыталась послать весточку Беате в ее спальню, но сова довольно быстро вернулась с ее же письмом обратно, и Эмили, заподозрив неладное, разбудила соседку по комнате. Ответ ее не удовлетворил — Беаты в Хогвартсе не было, и никто не знал, где она.
Утро… этого она ждала с настоящим ужасом. Как все будет? Простит ли ей Ремус ее молчание? Будет ли злиться? Как ее примут остальные? Что сделают слизеринцы?
Но все оказалось много лучше, чем она ожидала. Кроме одной единственной вещи.
Когда Эмили увидела Ремуса, ее сердце замерло, а потом, словно не
Она была рада его видеть, она скучала по его теплым заботливым рукам, по его надежности, ласке и силе. Она хотела его обнять, хотела запутать пальцы в его волосах, целовать его в ухо… но все это в один короткий момент так смазалось и отдалилось, что она просто превратилась в куклу, играющую роль. Ремус был ей другом, но чувствовать к нему что-то сильнее она не могла. Любовь требовала слишком много сил, которых сейчас у Эмили просто не было.
Что же теперь делать?
— Мисс Паркер! Мисс Па-а-аркер! — Флитвик явно пытался дозваться ее не в первый раз. — Мисс Паркер, продемонстрируйте, пожалуйста, заклятье Искажения.
Флитвик смотрел не рассерженно, но обеспокоенно, глядя на Эмили своими забавными маленькими глазками. Он решил показать пример оболтусам с Пуффендуя и, как водится, выбрал для этого Эмили. Наверное, таким образом он хотел приободрить ее после всего случившегося. Ласковая жалость, светившаяся в его глазах, Эмили совсем не понравилась, и она почувствовала, как к ней начали подкатывать новые приступы злости.
Она поднялась, сосредоточенно взмахнула палочкой и… ничего.
Повисла тишина, Флитвик нахмурился, Эмили сжалась. Злость отступила на шажок, и вместо нее внутрь полился чернильно-синий липкий страх.
Эмили взмахнула еще, еще и еще, и только на пятый раз, когда к глазам подступили злые слезы, а ученики начали осторожно перешептываться, палочка сверкнула и заклинание скользнуло в воздухе тонкой голубоватой змейкой.
Флитвик удовлетворенно улыбнулся и кивнул Эмили. Той оставалось только упасть обратно на стул и перевести дыхание. Она и думать забыла, что любое психическое расстройство может повлиять на дар. Нужно немедля взять себя в руки, иначе в следующий раз она не сумеет выставить простейший Протего в битве.
Флитвик поглядывал на нее обеспокоенно до самого конца занятия, так что как только прозвенел звонок, Эмили, подхватив сумку, бежала из класса, пока добродушный карлик не начал ее расспрашивать.
Она шла вперед, чеканя шаг, полы черной мантии привычно взметались у ее ног в простых школьных туфлях, и казалось, что ничего не произошло. Что та, прежняя Эмили, все еще здесь, пусть это и было совсем не так.
Вместо того, чтобы отправиться с классом на травологию, Эмили вопреки всем своим принципам и привычкам, резко повернула к лестнице, ведущей в башню Когтеврана. На ее взгляд, травологии и зельеварения ей с лихвой хватило в поместье Мальсибера, так что она, наверное, опередила весь свой курс на месяцы вперед и могла уже преспокойно сдавать экзамены. Эмили взлетела по лестнице, привычно ответила на очередной вопрос Стража, даже не особенно вдумываясь,
Беспокойство за Беату сжирало ее с самого утра, но Эмили до последнего не верила, что слизеринка действительно не вернулась в школу. Она надеялась встретить ее за завтраком или на уроках, или в своей спальне, но Беаты нигде не было, и Хогвартс будто бы и вовсе забыл о ее существовании. После каникул в школу не вернулись и родственники Спринклс. Согласно тому, что сказала Лили, все колдуны ушли за стаей Сивого в попытках проредить ее и ограничить от новых нападений.
Знали ли Серена или Ева о том, что Беата пропала?
Наверное, нет, раз до сих пор не вернулись в школу. А может быть, они наоборот отправились на ее поиски, или и вовсе вместе с Беатой выполняют какую-нибудь миссию. Гадать было бесполезно, нужно было спросить у Мародеров, но Эмили дыхание перехватывало при мысли о том, что ей придется вновь увидеться с Ремусом.
Нет, Мародеры не вариант. Она решительно вытащила из сумки перо и чернила.
«Рег, тебе что-нибудь известно о Беате? Ты на Слизерине, ты должен что-то знать».
Сипуха выпорхнула в окно со свежим письмом, а Эмили оставалось лишь ждать ответа. Ждать пришлось недолго, вот только отправителем письма оказался не Регулус.
Дамблдор.
*
Малфой-мэнор
Беата открыла глаза и тихо выругалась.
Из всех мест, в которых она могла бы очнуться, это было самым неприятным. Малфой-мэнор.
Однажды Абраксас выставил ее прочь из своего дома, а Люциусу наказал никогда не впускать сюда Беату. Беата тогда и сама дала себе слово не появляться более в проклятом поместье, и вот — не сдержала его.
В комнате было уютно, тихо и светло. Перина пахла ландышем, узорчатое одеяло заботливо обволакивало тело, наволочки на подушках были такими накрахмаленными, что почти что хрустели, а в утренних лучах солнца покачивались золотые пылинки. Идиллия.
Беата вырвалась из кровати, словно там ее пытались сожрать дьявольские силки. На стуле лежала ее одежда, не только выстиранная и выглаженная, но и заштопанная. Наверное, Люциус настаивал на платье, но в последний момент передумал, поняв, что Беата ни за что не наденет его и спустится в залу голой. От нее этого можно было ожидать.
Конечно, здесь не было ее палочки, ее вещей, среди которых были любимые сигареты и маггловская зажигалка, но по крайней мере, ее не заковали в цепи и не привязали к кровати. Чего бы ни хотел Люциус, он явно собирался сначала поговорить.
Беата оделась, не глядя в зеркало, прошла к двери и остановилась, не донеся руку до ручки.
Только сейчас она почувствовала внутри себя обледенелую пустоту — то, что она поначалу сочла за последствия атакующего заклинания, пришедшегося на живот. Ее магия, ее суть, ее нутро — все это просто исчезло. Беата была такой легкой, словно внутри не осталось ни-че-го. Ничего, кроме воздуха. Кто-то заблокировал ее или же просто «выпил». Беата не знала этого ощущения раньше и только сейчас поняла, каково это будет — лишиться магии навсегда. И это ужасало.