A and B, или Как приручить Мародеров
Шрифт:
Ремус вошел в зал, приветственно хлопнул по плечу Джеймса, с хлопком пожал руку Блэку и Питеру, не заметив их заговорщические хитрые взгляды и привычно вскинул глаза на стол Когтеврана.
И застыл.
Эмили Паркер, лохматая, в истрепанной одежде, невыглаженной мантии и с мрачным выражением лица жевала тост. Обыкновенный, в меру прожаренный сухой тост с абрикосовым джемом.
Здесь.
В Хогвартсе.
Она была здесь!
Сумка соскользнула с плеча Ремуса, и Джеймс заботливо подхватил ее, укладывая рядом на скамью. Орхидеи посыпались на голову Блэку, но тот
Сначала Люпин пошел вперед. Он не сразу понял, что перед ним стол, но когда до него это дошло, Ремус как раз пересекал его поперек, а кубки с соком дребезжали от его шагов.
— Какие поразительно чистые ботинки, — протянул Блэк, наблюдая отсутствие следов обуви на белоснежной скатерти.
Ремус продолжал идти.
У многих это вызывало короткие смешки, но то упорство, с которым Ремус шел, не могло не очаровывать. Люпин успешно пересек стол в прямом смысле слова, затем скамью и так же размеренно продолжил наступление.
Эмили Паркер, почуяв неладное за спиной, обернулась.
Их взгляды встретились.
Затем Ремус рванул с места, а Эмили неуклюже поднялась с неуверенностью во взгляде. Или попыталась. Она выглядела не вполне реальной, потому что и сама все еще не могла понять, что она действительно вернулась в школу, а вокруг знакомый до боли замок, а не больничная палата, комнатка в Лондоне или же подземелье Мальсибера. Люпин с силой подхватил ее на руки и закружил по залу, словно танцуя, между столами.
Джеймс начал аплодировать первым.
За ним тут же, словно по команде, подтянулся весь Гриффиндор, неуверенно вступил Пуффендуй, после зашевелились когтевранцы, а Слизерин, как и водится, остался презрителен и недвижим.
Ремус продолжал танцевать с Эмили на руках, и та, одновременно смеясь и вырываясь, барахталась у него на руках. Сириус Блэк наблюдал эту картину задумчиво, без злобы и раздражения, но тонкие слабые уколы ревности царапали его изнутри, и он ничего не мог с этим поделать. Он тоже так хотел, вот только не с Эмили.
— Э-МИ-ЛИ! — скандировал Большой Зал. — С ВОЗ-ВРА-ЩЕ-НИ-ЕМ!
Если поначалу улыбка Паркер была натянутой, то с каждой новой секундой она становилась все чище, светлее и наливалась силой, тянущейся к Эмили ото всех вокруг широким сплошным потоком. Лили счастливо улыбалась, и только морщинка, пролегшая у нее на лбу, выдавала смутное беспокойство, но Лили и сама пока еще не знала, что ее тревожит. Марлин рядом с ней продолжала хлопать и скандировать, сверкая большими глазами и изредка переглядываясь с Сириусом, ведя с ним понятный только им двоим безмолвный диалог.
Ремус, вдоволь «натанцевавшись», гордо и довольно водрузил Эмили на место рядом с собой и Мародерами, деловито накладывая ей в тарелку еды в таком количестве, что хватило бы даже Беате.
— Мы все тебя ждали, — улыбаясь, сказала Лили. — Очень-очень ждали. Особенно Ремус весь истосковался.
Все засмеялись, на лице Эмили тоже проступила слабая улыбка и тут же спряталась.
— Я была слаба, — просто сказала она.
На спину Регулуса
— Впрочем, лучше тебя не мучать, правда? — Лили быстро взглянула на друзей, предостерегая лишние вопросы, но те и не собирались их задавать. — Просто порадуемся, что ты снова с нами.
Никто не рискнул спросить о Гонках или о том, как Эмили выбралась. Все это им уже было известно из рассказа Регулуса, которого Сириус по-простому прижал к стенке на второй день по возвращении в школу и стребовал с него подробности. Регулус не пытался сопротивляться, он выдал все как на духу, и на какое-то время утолил информационный голод друзей, но только на какое-то. Про Беату спросить никто не осмелился.
— Ты пойдешь на занятия? — дружелюбно спросила Марлин. — Поверь, ты не хочешь слушать завывания Слагхорна об экзаменах. Он опять будет колоть мертвых жаб в поисках какой-то невероятной магической слизи и говорить, что это очередной основной ингредиент экзаменационного зелья.
Все рассмеялись.
— Нет, у меня Флитвик первой парой. Это не должно быть сложным.
— Я пойду с тобой, — сообщил Ремус, который так и не съел ни крошки и смотрел на Эмили, не отрываясь.
— Это ни к чему, — Эмили покачала головой. — Я хочу сказать, что мы увидимся после занятий, а сейчас нужно сосредоточиться на учебе, я многое пропустила.
После того, как все провыли: «Типичная Эмили-и-и-и!..», затем вымученно рассмеялись и наконец вернулись к завтраку, как раз прозвенел звонок. Так что на уроки пришлось бежать со скоростью молодого фестрала, но каждый втайне радовался окончанию этого неловкого разговора.
Ремус и Эмили расстались у кабинета Флитвика. Она пошла на заклинания, а он — вниз, в подземелья Слагхорна. Они неуклюже мазанули друг друга губами по щеке, пожали пальцы и разошлись под улюлюканье и шуточки Джеймса, который «чтобы показать, как это правильно делается», взасос поцеловал Лили и на руках унес ее в какой-то коридор. Потом в коридор вышел уже Флитвик, шутливо пригрозил всем пальцем и почти за руку увел Эмили в кабинет, а Мародеры наконец-то отправились на зельеварение.
Эмили сидела за партой и лениво наблюдала, как Флитвик в тридесятый раз повторяет простейшее заклинание Искажения. Все было кристально ясно еще года два назад, но некоторые и по сей день умудрялись совершать глупейшие ошибки. К счастью тот период, когда все преподаватели извергали потоки ужасных речей о важности экзаменов, Паркер успешно пропустила, глотая маггловские таблетки у себя дома.
Зато Эмили было о чем подумать.
Первым делом по прибытии она выбросила прочь все лекарства. Ей нужен был ее чистый разум. Ее не волновало, что без них она становится нервной и неусидчивой, хуже спит и видит кошмары. Лекарства туманили ее, превращали в вялый овощ, и Эмили становилось противно от себя самой, от своего отражения в зеркале, на которое она и так старалась не смотреть.