А что мы будем делать потом?
Шрифт:
— Вы собираетесь спать? В такой вечер?
— И что же такого особенного в сегодняшнем вечере?
— Он великолепен, — мягко ответил Клод. — Теплый, ясный вечер, небо усеяно звездами — красивее, чем летом.
— Как я понимаю, в театре закончился спектакль?
— Да, и, кстати говоря, публика была от меня в восторге. Нет, вы знаете, сегодня я и вправду был в ударе. — Клод явно не считал скромность большим достоинством.
— Вы были дома до спектакля? — спросила почему-то Кэрол.
Клод
— Нет, не был. После нашей встречи я поехал прямо в театр, просмотрел текст, переоделся и стал ждать выхода.
Кэрол закрыла глаза — не понимает она этого человека. Таскался целые сутки по Нью-Йорку, как бездомный бродяга, и не находит в этом ничего особенного.
— Кэрол, поговорите со мной, — голос Клода был тих и нежен. — Я, конечно, ужасный человек, но вы обязательно должны сейчас приехать и присмотреть за мной, иначе я окажусь в объятиях какой-нибудь сомнительной дамы, и она не выпустит меня из своих лап до самого утра.
Кэрол не знала, что ответить, но внутренний голос подсказывал ей, что такому развитию событий она просто обязана помешать.
В следующий момент она уже надевала пальто, прижимая трубку к уху плечом.
— Я не оставлю вас в такой страшной беде. Где вы находитесь?
— В «Рице», — повеселевшим голосом ответил Клод, — он снова обрел привычную уверенность в себе. — Я заказал здесь роскошный ужин на двоих. Если вы поспешите, то вам тоже кое-что достанется.
— Бегу, — произнесла Кэрол как можно более беспечным тоном, хотя внутри у нее все кипело. В бешенстве она бросила трубку на рычаг.
«Никакой он не взрослый мальчик, которому стоит постоянно прощать его слабости и распутную личную жизнь. Нет, он взрослый, зрелый мужчина, и ему не к лицу болтаться по улицам и на каждом перекрестке снимать себе возлюбленных. Самое невыносимое — сознавать, что ты следующая в это списке».
Кэрол негодовала — ей не терпелось высказать все в лицо Бэрримору. Он должен сегодня же узнать, что она о нем думает.
Нет, конечно, он обладает обаянием и шармом, но почему он так бесталанно использует этот дар? И почему все время стремится показать свое превосходство?
В блестящем черном брючном костюме, подчеркивающем ее стройную фигуру, и с серебристой сумочкой через плечо Кэрол вошла в «Риц». Клода она заметила еще издали.
Прислонившись к колонне в вестибюле отеля, он рассеянно курил сигарету. Он был настолько хорош и самоуверен, что Кэрол пришла в неописуемую ярость.
— Я знал, что вы придете, — приветствовал Клод девушку, крепко пожимая ей руку.
От такой самонадеянности кровь бросилась в лицо Кэрол.
— Да? — отрывисто спросила она. — В таком случае вы знали больше, чем я.
Клод бросил сигарету в урну и повел Кэрол
— Вам здесь очень понравится, — небрежно бросил он. — Для удобства я заказал кабинет на двоих.
Кэрол застыла на месте.
— Я бы с большой радостью оставила вас здесь одного. Вы, кажется, все уже решили.
Клод изо всех сил попытался изобразить на лице огорчение, однако вышло это не очень убедительно — во всяком случае, сейчас этого было явно недостаточно, чтобы покорить Кэрол.
— Да, — просто признался он. — Сдаюсь. Я действительно был уверен, что вы придете. Вас это обидело? Если так, то мне очень жаль.
— Не лгите, — фыркнула Кэрол. — Вам никогда и ничего не жаль, напротив, вы сейчас очень горды собой.
Клод удивленно воззрился на девушку.
— Странно, но мне казалось, что вы очень нежное создание, которое хочется защитить.
Какая она нежная и беззащитная, он еще узнает!
«Мы еще посмотрим, кто больше нуждается в защите — он или я!»
В уютной нише для них был уже накрыт небольшой круглый столик. Клод и Кэрол сели. Бэрримор заказал красного вина и, глядя Кэрол прямо в глаза, спросил:
— Итак, как пройдет наш вечер? Что говорит ваша женская интуиция?
Кэрол небрежно махнула рукой.
— Ну, мы поговорим о том, о сем, перескакивая с одной темы на другую, чтобы показать, какие мы культурные собеседники.
Клод усмехнулся.
— А вы не боитесь, что я напою вас и отволоку в свой номер?
— Я знаю, что у вас большой опыт по этой части, — ведь вы в основном знакомитесь с женщинами, которые позволяют приглашать себя на квартиру или в номер за бокал вина и хороший ужин.
Клод слегка прищурил глаза. Кэрол ему определенно нравилась. Собственно, она понравилась ему с самого начала, с первой же встречи — девушка показалась Бэрримору существом из другого мира, каким-то пришельцем, прекрасным экзотическим цветком, к которому нельзя прикасаться, а лишь издали созерцать его красоту.
Стройная Кэрол с длинными светлыми волосами, узким — не побоимся этого слова — благородным лицом, классическим носом, прекрасными глазами, являла собой воплощение чуда, которым надлежало лишь издали любоваться.
Кэрол была красива. Но не кукольной, холодной, а одухотворенной красотой, а изящно очерченный рот мог запросто свести с ума любого мужчину.
Клод был охвачен страстью, но изо всех сил пытался это скрыть.
— Очевидно, у вас тоже есть свой опыт? — поинтересовался он.
Кэрол улыбнулась.
— Конечно, правда мне нравится вначале производить на людей впечатление этакой деревенской простушки, но, конечно, у меня есть жизненный опыт, и росла я не на дереве, мистер Бэрримор!