А может?..
Шрифт:
— Тебе плохо? — с беспокойством спросил Йен, увидев, что Нина побледнела, а у неё на лбу выступила испарина.
— Всё в порядке, — пробормотала она. — Сейчас пройдёт.
Нина подняла руку и приложил ладонь ко лбу, совершенно забыв, что надела сегодня утром блузку с широкими рукавами, которые падали к локтевому сгибу при поднятии руки. В этот момент Йен заметил, что практически вся рука у Добрев перебинтована, что было невозможно, если бы, к примеру, у неё был просто забор венозной крови. Йену, который за время, проведённое в больнице, стал разбираться в медицинских процедурах,
— А это…
Договорить Сомерхолдер не успел. Нина, поняв, что допустила неосторожность, поспешила закрыть руку тканью блузки. Её смущение и физическое состояние отмели у Йена последние вопросы.
— Так вот о каком доноре говорил Пол… — пробормотал брюнет.
Нина взглянула на Йена, но ничего не сказала.
— Нина, зачем? — еле слышно прошептал Сомерхолдер, не веря тому, что эта девушка снова шла на всё ради спасения его жизни.
— Перестань, — мягко ответила Николина. — Никто из твоих родственников и друзей не подошёл в качестве донора, и мы с Полом подумали, что, может быть, стоит попробовать мне. Удача оказалась на нашей стороне. Это главное.
Сомерхолдер сам не заметил, как его рука скользнула к холодной ладони Нины.
— Ты снова и снова буквально вытаскиваешь меня с того света, — тихо проговорил Йен. — И мне остаётся лишь спрашивать, чем я заслужил такое… Наверное, я всю жизнь буду благодарить Бога за тебя.
Нина смутилась.
— Чем я могу отблагодарить тебя?
— Я делаю это не ради благодарности, — мотнула головой Николина. — А ради того, чтобы Земля не потеряла ещё одного потрясающего человека, который должен жить и который будет жить.
— Спасибо… — одними губами произнёс Йен, и на мгновение Нине показалось, что в глазах у него стоят слёзы. — Нина, тебе нужно отдохнуть.
— Уже всё нормально, — встрепенулась она.
— Тебе уже можно поесть?
Добрев посмотрела на часы.
— Уже да, — кивнула она.
— Сходи хотя бы поешь и поезжай домой, — настаивал Сомерхолдер.
— Насчёт первого уговорил, — улыбнулась Нина, и Йен почувствовал облегчение: на её щеках вновь проступил румянец, и он понял, что девушке действительно стало легче. — А вот насчёт второго… К тебе минут через сорок обещала приехать Кэндис. Я, пожалуй, дождусь её. Давай я отведу тебя в палату и пойду перекушу в кафе напротив, если ты настаиваешь.
— Нин, я, наверное, останусь здесь, — ответил Йен. — За это время стены палаты надоели мне до чёртиков, а тут хоть какое-то разнообразие. Да и вай-фай отлично ловит! — хохотнул он.
— Точно всё в порядке? Нигде не болит? Я приду буквально минут через двадцать.
— Всё отлично. Не торопись.
Нина посмотрела на Сомерхолдера и на своём настаивать не стала: Йен выглядел абсолютно нормально, да и к тому же, кругом были врачи.
Когда Нина ушла, Йен, сняв блокировку со своего смартфона, хотел было зайти в свой аккаунт в «Инстаграме», но от его мыслей его отвлёк звонкий мальчишеский голос, от которого Йен даже вздрогнул, попросту не ожидая услышать его здесь, во взрослом кардиологическом отделении.
— Дядя, — позвал паренёк.
Йен поднял глаза
— Что стряслось? — обеспокоенно спросил Сомерхолдер.
— Дядя, а ты не видел мою маму? — спросил малыш.
По вопросу мальчика Йен всё понял: наверняка это был сын одно из пациентов, который попросту потерялся в огромных шумных коридорах госпиталя.
— Твою маму? — переспросил брюнет, отложив телефон. — А как она выглядит?
— Она самая красивая, — с долей мечтательности ответил паренёк, чем вызвал на лице у Сомерхолдера улыбку.
— Знаешь, её здесь не было, — ответил Йен. — Я бы, наверное, её сразу узнал. — А как ты сюда попал?
— На лифте приехал.
— Откуда? С какого этажа?
— Не помню, — хмыкнул малыш. — Я ещё по лестнице шёл.
— А где же ты видел маму в последний раз?
— Где-то на высоких этажах. Но я туда уже ездил, её там нет, — захныкал мальчик, и Йену показалось, что он вот-вот расплачется.
— Ну что ты, не переживай так, — ласково сказал Йен, тронув паренька за плечо и потрепав по волосам. — Мы обязательно найдём твою маму. Давай я тебе помогу.
— Было бы здорово, — ответил мальчик и уже в следующее мгновение улыбнулся, потерев кулаками глаза.
— Мы сейчас спустимся на первый этаж и спросим врачей, видели ли они твою маму. Договорились?
— Договорились, — кивнул малыш.
Сомерхолдер ещё ни разу после операции не вставал без чьей-либо помощи, и сейчас, очевидно, ему предстояло сделать это в первый раз. Но отказать ребёнку, тем более такому маленькому, в помощи он не мог. Йен сделал несколько глубоких вдохов, одной рукой схватился за выступ в стене, а другой упёрся в мягкий диван. На мгновение ему показалось, будто бы земля уходит у него из-под ног, но это ощущение быстро исчезло.
— А как тебя зовут? — спросил паренёк.
— Йен. А тебя?
— Классное имя, — одобрительно кивнул мальчик. — А меня Лука.
— Красивое, — ответил Йен, окончательно встав на ноги и взяв мальчика за руку. — У тебя, наверное, родственники из Италии?
— Нет, — пожал плечами Лука. — Просто мама так захотела.
Йен передвигался очень медленно, делая маленькие шаги, но мальчик не торопил его и послушно шёл рядом, крепко держа его за руку. Сомерхолдер собирался отвести малыша в регистратуру — там бы маму мальчика нашли быстро. Но между кардиологическим отделением и регистратурой был пролёт в три этажа, а лифт был лишь в конце огромного коридора, так что ближайшие несколько метров Йену казались трудно преодолимым расстоянием.
— А почему ты здесь? — спросил малыш. — Тоже болеешь?
— Есть немного, — ответил Йен. — Но это ничего страшного. Здесь очень хорошие доктора, — сказал он. — И они быстро меня вылечат.
— Моя мама тоже более, — вздохнул Лука.
— Что с ней?
— Она сломала руку.
— Очень жалко, — с сочувствием сказал Йен. — Но ты не волнуйся, малыш: это быстро заживает.
— Я знаю, — улыбнулся мальчик. — Мне об этом сам доктор сказал. Представляешь, он мне даже дал порассматривать свои инструменты!