А может?..
Шрифт:
— Это не забыть, — улыбнулась блондинка. — «Кэндис, господи, я иду по какой-то заброшенной лестнице… Не вздумай бросать трубку, мне страшно! Нет, не надо звонить Джули, я не хочу, чтобы она приняла меня за идиотку. Хотя, мне кажется, она уже это сделала, когда я забыла о прослушивании».
Нина рассмеялась, освежив в памяти тот весёлый день. Тогда она толком не была знакома ни с кем из каста, кроме Кэндис, с которой столкнулась в день предпоследнего прочтения сценария первого сезона. Девушки настолько быстро сдружились, что Нина
— Помню, как я стремглав помчалась к кому-то из обслуживающего персонала, чтобы спросить, что это может быть за лестница, а наткнулась на Уэсли, — хохотнула Кэндис. У нас был замечательный диалог:
« — Красавица, куда спешим?
— ВЫ СЛУЧАЙНО НЕ ЗНАЕТЕ, ЧТО ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ ЗА ЛЕСТНИЦА — ВИНТОВАЯ, В КАКОМ-ТО КИРПИЧНОМ ПОМЕЩЕНИИ?»
— Из-за тебя Василевски принял за идиотку меня, — рассмеялась Кэндис. — Как он ржал, Боже мой…
— Да Пол всегда ржёт, — улыбнулась Нина. — За это я его и люблю. Он невероятно позитивный человек.
— Что верно, то верно. Помнишь момент, когда вы снимали флэшбек в 1864 год, и ты случайно уронила статую?
— У него был припадок! — воскликнула Нина.
— Я его понимаю! Я жалею, что меня там не было. Хотела бы я посмотреть на тебя, в платье с кринолином, пытающуюся поймать статую и орущую на весь сад: «Ой, блять!», — захохотала Аккола.
— Да-а-а, — протянула Нина, вдохнув полной грудью и оглядевшись по сторонам. — Мне точно будет что вспомнить, когда будет совсем грустно.
— Нина, — вдруг сказала Кэндис, перестав улыбаться и внимательно посмотрев на болгарку. — Пожалуйста, пообещай мне… Пообещай, что ты не только будешь вспоминать о нас.
В этот момент Нина увидела, как по щекам подруги вновь потекли слёзы.
— Ну что ты! — воскликнула Нина и крепко обняла Кэндис, прижав к себе.
— Я очень хочу, чтобы твой уход из «Дневников» никак не повлиял на наше общение, — всхлипывая, сказала Аккола. — За это время ты мне стала кем-то большим, чем коллега или лучшая подруга. Ты — моя сестра, моё второе «я». И словами невозможно передать, как мне будет не хватать тебя здесь…
— Кэндис, для чего придумали WhatsApp и другие приложения для связи? — с улыбкой спросила Нина, гладя подругу по голове. — Даже не думай, что сможешь отвязаться от меня. Помнишь, ты обещала мне ещё два года назад, что мы с Йеном станем крёстными вашего с Джо старшего ребёнка. Не затягивайте с этим! — Добрев обняла подругу за плечи.
— Всё в силе, — улыбнувшись, сказала Аккола. — На январь не планируй ничего.
— Что? — Нина сначала подумала, что не так поняла слова подруги.
— Я беременна, Нина, — выдохнула Кэндис.
Добрев в течение нескольких минут пристально смотрела на подругу, а потом вдруг звонко рассмеялась.
— Да ладно? Аккола, и ты молчала? А как Джо отреагировал? Хотя, нет, неправильный вопрос. Скольких соседей он потревожил своим криком,
— Он ещё не знает, — шёпотом ответила КэндиКола. — Я планировала сказать ему после окончания съёмок.
— То есть, я первая, кто об этом узнал?
— Да.
— Господи, Кэн, — протянула Нина и снова обняла блондинку. — Как же я за тебя рада!
— Только чш-ш-ш, пока не говори никому, хорошо? Я сама сейчас как будто летаю и не до конца верю…
— Я буду молчать как рыба, — пообещала Нина. — Но только ты не тяни там уж до девятого месяца, — рассмеялась она. — Я умею молчать, но в разумных пределах!
— Конечно, — заверила Кэндис. — Я обязательно всё расскажу ребятам, но чуть позже.
— Ты будешь отличной мамой, — улыбнулась болгарка. — Удачи тебе. Я буду ждать от тебя ежедневные отчёты.
— Я буду жаловаться на то, что стала толстой и неповоротливой, — хохотнула Кэндис, вытирая слёзы.
— Значит, будешь писать о каждом набранном килограмме. И о том, как Джо сходит с ума!
Кэндис снова потянулась к Нине, чтобы обнять её.
— Я так тебя люблю, Нинс. Спасибо тебе за всё.
— Я тоже тебя люблю, подруга.
Добрев, отстранившись, взглянула в заплаканные глаза блондинки.
— Хэй… У меня появляется такое ощущение, что мы прощаемся навсегда. Ну ты чего? Выше нос!
— Не могу, — по-детски захныкала Аккола, по щекам которой вновь потекли слёзы. — Всё равно не могу поверить, что следующий сезон от начала и до конца пройдёт без тебя. Наверное, я ещё долго не смогу привыкнуть к твоему отсутствию на площадке.
— Если даже мы больше не пересечёмся на съёмочной площадке «Дневников», мы встретимся ещё в тысяче других мест на земле. Да? — Нина взяла лицо подруги в ладони.
Кэндис нервно кивнула, и болгарка с теплотой снова обняла её.
— Это только началo, — шепнула Нина, почувствовав на губах солёный привкус своих слёз.***
Было уже далеко за полночь, съёмочный день близился к своему завершению. У Нины и Йена оставалась одна сцена: эпизод с танцем Деймона и Елены, с которого должна была начинаться серия.
— Провести шестьдесят лет без любви своей жизни… Как к такому можно быть готовым?
— Я люблю тебя, Деймон Сальваторе.
— Ребят, подождите, — прокричал Джордан, один из команды операторов сериала. Съёмка прекратилась.
— У тебя в волосах что-то застряло, — сказал парень. — Давай помогу.
Джордан не спеша подошёл к болгарке. Добрев стояла не шелохнувшись в ожидании действий оператора, но уже в следующее мгновение произошло то, чего девушка ожидала меньше всего: Джордан вдруг схватил её и будто бы зажал в тиски, полностью ограничив её движение. Нина взвизгнула. В этот момент сзади к болгарке подошли Йен, Пол, Кэндис, Кэт, Майкл Маларки и другие члены каста и съёмочной группы и толкнули в детский бассейн, до краёв наполненный взбитыми сливками и кусочками пирога.