А может?..

atranquility

— Наверное, я никогда не привыкну к твоим сюрпризам, — улыбнулась Нина, обнимая бойфренда за шею. — Ну зачем? Столько денег…

— Ш-ш-ш, — парень перебил Добрев, приложив свой указательный палец к её губам. — Об этом тебе думать уж точно не стоит. Я просто захотел порадовать свою девушку, разве мне нельзя этого сделать?

В этот момент Остин посмотрел Нине в глаза. Он улыбалась, как и обычно, но по взгляду казалось, что она вот-вот заплачет.

— Ты всё равно очень грустная, — тихо сказал Стоуэлл.

— Нет-нет, — встрепенулась Добрев. — Остин, тебе показалось. Просто

я и правда немного устала от всей этой суеты.

— Я люблю тебя, — прошептал парень, робко притянув болгарку к себе.

Нина ничего не ответила, а лишь улыбнулась и подарила Остину нежный поцелуй, зарывшись руками в его волосы.

— Ты — волшебник, — прошептала наконец она, заставив улыбнуться и Стоуэлла.

Парень подал болгарке руку, и вместе они по небольшому мостику прошли на яхту.

Всю ночь Йен плохо спал. Ему постоянно казалось, что в спальне душно, хотя все окна были открыты нараспашку, а если он и засыпал, то ненадолго: во сне начинали трястись руки и появлялось ощущение, что он куда-то падает. У Йена было такое чувство, будто бы на грудь положили огромный камень: дышать было тяжело. В последний раз, ближе к утру, Сомерхолдер проснулся не из-за неприятных ощущений во сне: в какой-то момент ему показалось, будто в сердце вонзили огромный кинжал — боль была острая и настолько резкая, что Йен от неожиданности громко закашлял.

— Что с тобой? — сонно пробормотала Никки, проснувшись.

Ответить ей Йен ничего не смог: интенсивность боли быстро росла, и на мгновение ему показалось, что он задыхается. К счастью, привести дыхание в норму ему удалось, пусть и не сразу.

— Никки, очень больно… — прохрипел Йен.

— Боже мой, — пробормотала она, метнувшись к Сомерхолдеру и положив руку ему на лоб. — Йен, где болит?

— Сердце… Я не могу… Очень сильно…

Никки вскочила с кровати и, включив свет, начала набирать номер «Скорой помощи». Какой должна быть первая помощь в таких ситуациях, она не знала, поэтому сразу решила вызвать бригаду врачей. — Пожалуйста, срочно приезжайте, — умоляла Рид, когда дозвонилась до станции «Скорой помощи». — Милдфорд-стрит, 7. Мужчине 36 лет, среди ночи резко заболело сердце, — тараторила она, пытаясь отыскать в домашней аптечке хоть какое-нибудь лекарство от сердца.

— Какой характер боли? Точная локализация? — спросил врач.

— Йен, где конкретно у тебя болит? — переспросила Никки.

— Левая часть грудной клетки, — с трудом проговорил Сомерхолдер. — Отдаёт в левую руку… Под лопатку… Боль острая, резкая, сильная.

— Он говорит, что болит левая часть…

— Я слышал, — перебил врач. — Ранее проблемы с сердцем были?

— Нет, не было, — ответила Рид.

— Значит так, больного уложить на кровать, разжевать сто миллиграмм аспирина. Только водой пусть не запивает! Измерьте артериальное давление и обязательно скажите о показателях врачам, которые приедут. Похоже на инфаркт миокарда. Бригада будет в течение десяти минут.

Никки трясущимися руками положила телефон на прикроватную тумбочку и кинулась искать аспирин. Таблетки найти удалось почти сразу же.

— Родной, потерпи, потерпи, — умоляла Никки,

открывая пачку. — Йен, ты слышишь меня? Йен… Йен, пожалуйста, открой глаза!

Сомерхолдер усилием воли выполнил просьбу Никки.

— Приподнимись чуть-чуть, тебе нужно разжевать таблетку, — пробормотала она, пытаясь помочь Сомерхолдеру опереться на руки.

— Никки…

— Всё хорошо, врачи скоро будут. Потерпи совсем немного. Разжуй это, — сказала Рид, кладя в рот Йену таблетку.

Сомерхолдеру казалось, что движения только усиливают боль, поэтому он постарался принять удобное положение и лежать, не шелохнувшись. С трудом проглотив таблетку, он вдруг почувствовал, как ему сильно хочется спать, но изо всех сил старался бороться с этим ощущением и не закрывать глаза, пытаясь остаться в сознании. Никки наскоро измерила его артериальное давление — оно было очень низким: всего лишь 90/60. Пульс при этом, наоборот, выше нормы — 110 ударов в минуту. Никки изо всех сил старалась не впадать в панику и считала минуты до приезда врачей.

— Йен, тебе стало легче? — с надеждой спросила она. — Аспирин уже должен был подействовать.

Облегчения Сомерхолдер не почувствовал: сердце по-прежнему сильно болело, и вдобавок к этому началась аритмия: сердце то будто бы останавливалось на несколько секунд, то начинало биться с бешеной скоростью.

— Сейчас… Врачи приедут, всё будет нормально, — пробормотал Йен.

Бригада себя долго ждать не заставила. Уже через несколько минут врачи были на месте.

— Давно начался приступ? — спрашивал врач, приступая к обследованию и проверяя пульс на сонной артерии.

— Он внезапно проснулся буквально минут десять назад, — испуганно сказала Никки. — Сказал, что очень сильно болит сердце, начал кашлять.

— Вам трудно дышать? — спросил второй врач, готовя электрокардиограф.

Сомерхолдер кивнул.

— Всю ночь было трудно, — тихо проговорил он. — На грудь как будто камень положили.

Врачи покачали головой.

— Сколько минут назад в последний раз вы измеряли давление и пульс? Что-нибудь предпринимали для снятия болевого синдрома?

— Сто миллиграмм аспирина, — ответила Никки. — Давление — 90/60, пульс — 110, буквально пять минут назад.

— О-о-о, — протянул один из докторов. — Ему с таким давлением нитроглицерин нельзя.

— Подожди, сейчас ещё раз измеряем, — ответил другой врач, проверяя реакцию зрачков Йена на свет. — После аспирина стало легче?

Сомерхолдер мотнул головой.

— Вы сколько весите?

— Где-то восемьдесят.

— Ну понятно, почему не помог аспирин, с вашим весом вам нужно минимум 200 миллиграмм.

С этими словами мужчина достал и из чемодана таблетку аспирина и, быстрым движением приподняв Йена на локти, положил таблетку ему в рот.

— Вы страдали раньше диабетом, гипертонией или чем-то подобным? — спросил доктор, когда Сомерхолдер снова смог говорить.

— Нет.

— Сердце раньше болело? Или только сегодня ночью?

— Болело уже не протяжении нескольких месяцев, — выдавил Сомерхолдер, понимая, что сейчас смысла скрывать правду уже нет. Никки с укором посмотрела на жениха, но ничего не сказала.