Адвокат инкогнито
Шрифт:
– Мне кажется, вы несколько торопите события.
– Я привык брать быка за рога.
– Но я – не бык. И, смею заметить, даже не корова.
– Вы всегда так заковыристо выражаетесь?
– Еще бы! Я же профессор.
– О недостатках принято молчать. Ум для женщины – не украшение, а излишество. Так всех мужиков распугать недолго.
– Ну, вот что, пугливый кавалер… – Виктория резко повернулась к собеседнику прямо перед турникетом, за которым маячила одинокая фигура охранника. – Я возвращаюсь к своему мужу и детям. Но билет в театр все же купите. Для
Турникет закрутился, унося за собой шелковый шарф и аромат дорогих духов. Охранник засмотрелся.
– Какая женщина, а? – выдохнул он, проводив взглядом стройную фигуру в легком, не по погоде, плаще.
– Слишком гордая, – мрачно пробормотал оперативник. – Только кажется мне, жизнь собьет с нее спесь. И это случится скоро…
Виктория вышла на крыльцо и полной грудью вдохнула в себя морозный воздух. После холода мраморных коридоров следственного управления ноябрьская свежесть показалась ей куда приятнее, чем ранним утром. Солнечные лучи разогнали серую хмарь, и мостовые разогрелись под колесами автомобилей, мигом растопивших покрывавшую их ледяную корку. Жизнь казалась теперь не такой уж ужасной.
– Виктория?! – раздался рядом с Соболевой чей-то голос.
Она обернулась и встретилась глазами с Ренатой, той самой своей знакомой по женскому клубу.
Женщины расцеловались как добрые приятельницы, которые рады случайной встрече. Но, конечно, порыв дружелюбия не мог обмануть ни одну из них. Между ними сразу же возникло напряжение, как между боксерами перед поединком.
Облаченная в элегантный полушубок из норки, Рената выглядела потрясающе. Виктория была одета не менее стильно, но даже не слишком сведущему в модных изысках человеку становилось очевидно, что одежда ученой дамы уступает наряду банкирши по цене.
– Какими судьбами, дорогая? – спросила Виктория, стараясь завладеть инициативой в разговоре.
– Обедала здесь неподалеку. Чудесный, знаешь ли, ресторан, – ответила Рената. – А ты, должно быть, перешла на казенную пищу?
– Я?! – удивилась Соболева, но, скользнув глазами по вывеске, на которой золотыми буквами на черном фоне значилось: «Следственное управление», поняла намек Ренаты. Однако непринужденно рассмеялась: – Ах, это… Забавное местечко, не правда ли?
– Точно, – подтвердила Рената. – Но без шуток, что ты делала в столь странном месте?
Отпираться или говорить, что в следственный комитет она зашла случайно, перепутав вход в него с дверью кофейни, было бы верхом идиотизма, равно как и утверждать, что забрела сюда в поисках дешевого ленча. Поэтому Виктория, небрежно махнув рукой, словно не придавая значения своим словам, молвила:
– Не поверишь, вызывали на допрос. Один из моих студентов совершил большую глупость, а теперь мне, его преподавателю, приходится вытаскивать парня за уши.
– Надеюсь, он никого не убил? – спросила Рената.
– Нет, что ты, только изнасиловал. Ерунда какая-то, правда?
Должно быть, ей не стоило говорить Ренате полуправду. Ведь та могла заинтересоваться и захотеть узнать подробности. Врать же Виктория не умела. Вернее, ей, конечно, приходилось время от времени, как всякому человеку, но неправда из ее уст выходила какой-то странной, кособокой и неуклюжей. Зная эту свою особенность, Соболева прибегала ко лжи только в крайних случаях, когда иначе было нельзя. Ну, как сейчас…
Тем не менее Рената поверила. Огонек любопытства в ее глазах погас, и банкирша перевела разговор в безопасное русло. Теперь речь шла об очередном заседании Клуба успешных женщин и о подготовке к празднованию Нового года.
Рената предлагала пригласить на праздник представителей мужского делового клуба и закатить грандиозную вечеринку. Разумеется, она что-то говорила об обоюдной выгоде, о полезных деловых контактах, которые лучше налаживать за порцией виски, а не в служебных кабинетах, но Виктория без труда читала в словах своей конкурентки скрытый подтекст. Из всех полезных контактов, на которые могла рассчитывать успешная, еще пока молодая женщина, Ренату больше всего интересовало близкое личное знакомство с перспективой замужества. Она все никак не понимала, что успешные мужчины и женщины отталкиваются друг от друга, как одноименно заряженные частицы. Они просто не могли бы существовать вместе. Это была бы утопия.
Но Виктория чувствовала себя неуютно, стоя перед известным зданием под суровой, с российским гербом, вывеской. Ей было проще согласиться с Ренатой и пообещать пригласить на новогоднее празднование весь кабинет министров, чем устраивать словесную баталию здесь, на крыльце следственного комитета. Не хватало еще, чтобы в самый разгар спора рядом появился следователь Чирков и попросил вручить мужу очередную повестку, или же тот самый оперативник Коля, интересующийся, почем нынче билеты в оперу.
В общем, Соболева быстро свернула разговор к вящему удовольствию Ренаты, пообещав выставить ее предложение на повестку дня очередного заседания женского клуба. Хотя, может быть, дело было в ином. Модный плащ, купленный ею по случаю в Париже, был очень легким и не защищал от порывов колючего ноябрьского ветра, который залетал в рукава и трепал концы ее шелкового шарфа. Ведь чудесный полушубок из стриженой норки грел теперь плечи новой хозяйки…
Глава 11
Разговор с Аркадием, который ей казался таким необходимым и важным еще днем, дался ей намного труднее, чем она себе представляла. После того как остатки ужина были убраны в холодильник, а тарелки перемыты и перетерты все до единой, муж уже привычно взглянул на часы. Виктория перехватила его взгляд и отрицательно покачала головой.
– Ляжем позже. Мне кажется, нам есть что обсудить.
Аркадий уперся глазами куда-то вниз, себе под ноги.
– И лучше перейдем в кабинет, – сказала она, отчаянно осознавая, что ей туда не хочется идти. Вместо неприятного разговора она бы предпочла спокойные тридцать минут при свете ночника с книжкой.