Африка пятиструнного самурая
Шрифт:
Договариваюсь с литовцем Саулем завтра с ним, его женщиной и его больной мамой пойти на разведку в монастырь Катрин. Часов на 11 утра. Пауль из Манчестера вкуривает в себя косяк за косяком, говорить с ним становится невозможно. Он говорит много, быстро и непонятно про библию и конец света, совершенно не ведя никакого диалога.
Хамди, главный администратор, тоже основательно накуренный, щедро разбрасывается жизненными мудростями:
– Everybody needs some body. Why? Because it`s cold!
– Life is like a taxi. People come, people go.
– Ask for «щай», don`t be shy.
На часах всего 10 вечера, а я уже отключаюсь. День был слишком долгий и насыщенный. Несмотря на холод, решаюсь принять холодный душ. Но в душе вода только кипяток, а в раковине только холодная. Мне это кажется невероятно смешным, почти до истерики. Стою минут пятнадцать, кручу краники и смеюсь.
В комнате околонулевая температура, отопления никакого, но зато есть четыре одеяла. Залезаю в спальный мешок, сооружаю микроклимат из четырех одеял вокруг себя. Вроде нормально, вроде не помру. Главное – побольше надышать. Перед сном вспоминаю, что когда я покидал Утриш, один из тамошних хиппарей сказал мне: «Ты можешь уехать из лагеря хиппи. Но лагерь хиппи теперь уже никогда не уедет из тебя». Надо же, какой абсолютной правдой оказались напутственные слова того прекрасного дредастого человека.
17 января.
Я попросил у Хамди, что-то типа завтрака, он принес мне фуль, сыр и хлеб – завтрак за 45 фунтов. Пауль из Манчестера предложил мне покурить марихуаны. Прямо с самого утра обдолбаться, да, – отличная идея! Я отказался. Тогда он попросил 20 фунтов. Дал ему 50, меньше не было. Боялся прослыть тут жадиной.
Встретились в 11-00, как и договаривались, с Саулем, его эстонской подругой Ингрид и его больного мамой. Ингрид сказала странную вещь: «Сауль – это мой Иисус, мой учитель, я везде следую за ним». Хорошо, что она говорит по-русски. Даже такие странные вещи. Мама Сауля сидела в инвалидной коляске, была не самостоятельная и немного не в своем уме.
Идем, не торопясь, окруженные исполинами гор, свежайший воздух обжигает изнутри прохладой, солнце только-только начинает подогревать эти уединенные бедуинские земли. По пути к монастырю проходим несколько ментовских постов. На одном из последних смотрят наши документы, записывают нас в свои тетради. При входе на территорию монастыря стоят палатки с сувенирами, одеждой, книгами. Сауль соглашается на предложение продавца попить чайку.
– Сауль, осторожно! – говорю ему я, – это старый египетский трюк! Под видом обычного чаепития они продадут тебе все, что у них есть!
– Спасибо за беспокойство, Сева. Я понял, – отвечает мне с гиперболизированной балтийской уверенностью Сауль.
Он берет в магазине книгу про монастырь и сидит читает интересные выдержки из нее своей маме. Мы сидим с Ингрид непосредственно за прилавком с сувенирами-камешками, пьем чаек, пытаемся по-приколу продать камешки загулявшимся туристам.
– Welcome to Egypt! Come on! Stones from the Moon! Come on!
Наши нечленораздельные крики, плюс хрюкающий смех Ингрид только отпугивают покупателей. Решаем сменить концепцию с лунных камней на камни с Вавилонской башни. Раз уж тут гора Моисея, может библейский сюжет в продаже камушков сработает лучше.
– Welcome to Egypt! Come on! Stones from the Babylon tower! Come on! Where are you from sir? Special price for you!
Библейский сюжет в продаже камушков тоже не работает. Мы распугиваем абсолютно всех покупателей. Настоящие продавцы скоро нас, наверное, выгонят. Ингрид пытается подключить к нашему нелепому юмористическому действу Сауля:
– Молодой человек, это вам не библиотека! Чего расселись и читаете? Либо берите книгу, либо уходите!
Мы замечаем наших вчерашних знакомых из «Fox Camp», задействуем все наши человеческие ресурсы мозга, чтобы что-нибудь впарить им:
– Welcome to Egypt! Come on! Stones from the Moon! Come on! Stones from the Babylon tower! Come on! Dragon balls! Come on! Where are you from lady? Special price for you!
Наши знакомые юмор оценили, но ничего не взяли. Потом настоящий продавец показал нам мастер-класс по продажам. Он сидел, молча, люди подходили, смотрели. Он просто называл цены и объяснял, к какому типу камня принадлежит заинтересовавший потенциального покупателя камень. За пять минут он легко продал целый один камушек!
В соседней палатке я купил шерстяные носки за 40 фунтов, с трудом выторговав 10 фунтов от цены. И мы двинули в монастырь Катрин. Ингрид по дороге к зданию монастыря мне рассказывала всякое необычное о себе. Рассказала, что с самого детства она экстрасенс, что может говорить с мертвыми родственниками, что чувствует вибрации людей, а Сауль ее усиливает. Говорит, что здесь совершенно другие вибрации, у этого места и у людей в «Fox Camp». Я и сам что-то аналогичное чувствую. Только немного в других терминах. Тут другое информационное поле. Голова пустая, мыслей нет, тело полно сил, и кажется, что никакой предыдущей жизни у тебя и не было. Как будто все время был здесь, с самого начала.
У Ингрид был очень смешной эстонский акцент. Абсолютно такой же, каким мы его изображаем в олд-скульных анекдотах про эстонцев или с их участием. Попробуйте сейчас вслух поговорить с намеренно утрированным эстонским акцентом, и вы поймете, какое удовольствие я получал, ведя диалог с подругой Сауля.
На территории монастыря я сидел медитировал вместе с местной собакой, обнимал деревья, щупал стены. В общем, заняться было особо нечем. Историю этого места я не изучил заранее, поэтому для меня это были обезличенные старые камни, сложенные вместе, среди которых происходило что-то связанное с Богом. Предложил своим балтийским приятелям прогуляться дальше, изучить местность.
На этой почве Ингрид поругалась с Саулем. Сауль хотел остаться на территории монастыря, потому что его мама хотела, а эта поездка была исключительно для его мамы. А Ингрид это очень расстроило, так как она хотела пойти со мной дальше исследовать территорию. И она, обиженная и злая, пошла со мной, оставив Сауля в монастыре. Далеко мы, правда, не ушли. Одна тропинка вела в никуда, тупо упираясь в горы. Другая тропинка оказалась тропой на гору Моисея, и без проводника дальше идти было нельзя. В начале тропы нас поджидало множество бедуинов с верблюдами. Решили возвращаться в «Fox Camp».