Алая Вуаль
Шрифт:
— А другие жители… они пришли сюда добровольно?
Дмитрий легко ловит бабочку и кладет ее мне на ладонь. Она больше не моргает — слава Богу, — но ее оранжевый цвет все равно кажется слишком ярким на фоне темного кружева моей перчатки, приглушенного серого цвета неба и улицы.
— Все, кто населяет Реквием, решили сделать свой дом здесь, мадемуазель Трамбле.
— Но была ли у них вся информация? Знали ли они, что их соседи окажутся вампирами? Знали ли они, что вы будете питаться
— Вы задаете ужасно много вопросов. — Одесса бросила косой взгляд в сторону Дмитрия. — И вам не стоит ей потакать. Михаль и так будет в ярости…
— Никто не заставлял тебя приходить, дорогая сестра.
Она насмехается.
— Кто-то должен защищать твою шею, раз уж ты так настойчиво хочешь высовывать ее как можно дальше и чаще.
Димитрий усмехается, наклоняя голову к паре Вечных, которые чопорно кланяются и ему, и его сестре.
— И почему бы нам не ответить на ее вопросы? Разве не ты всегда говоришь, что любопытство убило кошку, но…
— Удовлетворение вернуло ее обратно, — раздраженно заканчивает она. — Это другое дело, и ты это знаешь.
— Да ладно, Дес. Кому она собирается рассказать? — А мне он добавляет, понизив голос: — Покинуть этот остров можно только на корабле, а в доках полно вампирских дозорных — они убьют тебя еще до того, как ты коснешься сходен.
Мой желудок скручивается, и я отпускаю бабочку на волю ветра. Она по спирали взлетает вверх к ворону, который тут же ее съедает.
— Я так и предполагал.
Он поворачивается к Одессе с самодовольной улыбкой.
— Видите? Она лучше знает, как бежать. И чтобы ответить на ваш вопрос, — он дружески сжимает мою руку, — их предки иммигрировали много веков назад, но Михаль дал каждой семье право выбора, прежде чем привезти их сюда.
— Какой выбор он мог им предоставить? И как они могли отказаться? По словам Одессы, Михаль ревностно хранит тайну этого места. Он бы убил каждого, кто узнал бы о его существовании.
Хотя Одесса слегка напрягается от моего тона, она делает вид, что рассматривает свое отражение в окне le chapellerie34, когда мы проходим мимо.
— Неужели ты никогда не слышала о внушении, дорогая?
— Одесса, — предупреждает Димитрий, его ямочки исчезают. Он отходит от меня, чтобы пройти между нами. — Даже не думай об этом.
Она рассеянно пожимает плечами, но судя по ее челюсти и плечам, она вовсе не рассеяна. Ее отражение встречается с моим в окне, и крошечные волоски на моих руках поднимаются. Внушение. Даже в мыслях это слово кажется странно запретным, странно… чувственным. Но это всего лишь слово. Покачав головой, чувствуя себя нелепо, я говорю:
— Конечно,
Эти кошачьи глаза переходят на меня.
— Хочешь узнать, что это такое?
— Одесса, прекрати…
— Я сказала тебе, Дима, что буду защищать твою шею и свою, даже если ты откажешься сделать то же самое. Селия должна понять истинную опасность Реквиема. Если она собирается и дальше провоцировать Михаль, то должна понимать, чем рискует. — Она подходит ближе и протягивает мне руку. Предлагая мне выбор. — Мне внушить тебе, Селия?
Я смотрю на Димитрия, чье красивое лицо застыло, как камень, когда он смотрит на сестру. Однако он ничего не говорит. Он не помешает Одессе принудить меня — что бы это ни было — и не помешает мне попросить ее об этом. Возможно, мне стоит отказаться от этой затеи. Очевидно, Одесса все еще раздражена, а раздраженный вампир, даже с моим ограниченным опытом, не сулит ничего хорошего. Я уже знаю, как опасна их скорость, их сила. Я знаю, как опасны их зубы. Что еще может быть?
Что еще может быть?
Этот вопрос может убить меня. Надеюсь, удовлетворение вернет меня обратно, потому что Одесса права. Я хочу знать. Я беру ее за руку.
— Покажи мне.
Расправив плечи, она наклоняет голову с жесткой улыбкой.
— Отлично.
Мы встречаемся взглядами.
Сначала ничего не происходит. Я неуверенно бросаю взгляд на Димитрия, но Одесса ловит мой подбородок в свои руки, удерживая мой взгляд.
— На меня, дорогая. Смотри только на меня.
Странное ощущение проникает в мой разум, словно призрачная рука протянулась, чтобы коснуться его, приласкать, соблазнить спокойствием. Нет. К покорности. Часть меня хочет откликнуться на это прикосновение, а другая — отпрянуть, убежать как можно дальше и быстрее. Но прежде чем я успеваю что-то предпринять, она мурлычет:
— Расскажи мне, как ты планируешь напасть на нас до Кануна Всех Святых.
— Дес, — резко говорит Дмитрий.
Она не разрывает наш зрительный контакт.
— Я планирую предупредить Коко о ловушке Михаля. — Ответ слетает с моих губ сам собой, мягкий, уверенный и безмятежный. С каждым словом спокойствие становится все глубже, окутывая меня чудесным теплом, пока я не могу не улыбнуться. Это и есть опасность? Никогда в жизни я не чувствовала себя более довольной. — Я планирую манипулировать Димитрием, чтобы он раскрыл ваши слабости, и я планирую отомстить за смерть Бабетты и остальных, убив вас, если это возможно. Я планирую убить всех Вечных на этом острове.