Алхимик
Шрифт:
Перестань, Монти, ты становишься параноиком.
Она успела увидеть съезд на Рединг, проехала небольшую дистанцию по Кольцевой дороге, подрулила к автобусной остановке, чтобы разобраться в чертежике, который набросала на обратной стороне конверта, и двинулась дальше. Оставив за собой примерно милю, она повернула налево, где тянулся целый ряд магазинчиков, посмотрела в зеркало. Похоже, за ней никто не следил.
Она медленно ехала по улице, уставленной современными домиками-коробками, увидела номер 31
Дверь ей открыла полная женщина лет шестидесяти, на несколько дюймов ниже ее самой. Мимо проскочил рыжий кот, и на Монти пахнуло сильным запахом жареной рыбы. Когда женщина узнала Монти, она уважительно выпрямилась.
— Мисс Баннерман… добрый вам вечер, — сказала она с приятным уэльским акцентом.
Монти встречалась с этой пожилой женщиной лишь однажды, на их ежегодной рождественской вечеринке.
— Надеюсь, что не обеспокоила вас. Я не прервала ваш ужин?
— Нет, мы примерно час назад покончили с чаем… он просто что-то смотрит по телику. Пожалуйста, заходите.
Монти оказалась в маленькой прихожей, где ее ноги тут же утонули в толстом оранжевом ковре. Из комнаты до нее донеслись звуки пулеметных очередей, визг тормозов и бравурная музыка.
Взглядом женщина попросила Монти подождать и прошла во внутреннюю комнату. Монти, слегка смутившись, услышала почтение в ее голосе.
— Уолтер… это мисс Баннерман… приехала повидаться с тобой. — Она вышла из комнаты. — Он сейчас появится. Могу ли я предложить вам чашку чаю или что-нибудь еще?
— Нет, большое спасибо… я как раз еду домой. Я собиралась заехать пораньше… но пробки просто ужасные.
— Ну, вам тут всегда рады; мы так благодарны, что вы вернули Уолтеру его работу. Он был так несчастен, когда его сократили. Он всегда говорил мне, как ему повезло работать с такими милыми людьми, как ваш отец и вы сами.
Монти покраснела от таких горячих комплиментов и погладила кота, который терся о ее ноги.
Телевизор внезапно замолчал, и через мгновение появился бывший старший техник-лаборант ее отца. Казалось, что за последние пару недель он заметно состарился, или, может, дело было в том, что он был не в белом лабораторном халате, таком привычном для Монти.
В свои шестьдесят шесть он был крепко сбит и высок ростом — шесть футов и два дюйма, с симпатичным добрым лицом и аккуратной прической седых волос. Он всегда поражал Монти тем, что казался физически слишком крупным для той деликатной работы, которой занимался в лаборатории, — точно так же, как и сейчас выглядел непомерно большим для этого маленького домика и своей невысокой жены. Монти он всегда казался добрым вежливым великаном.
— Добрый вечер, мисс Монтана, — сказал он. — До чего приятный сюрприз. Вы снова на ногах. Я слышал, вы очень мужественно
Она пожала плечами:
— Какая там мужественность… просто я оказалась там и должна была хоть что-то сделать. — Монти улыбнулась. — Я не буду отнимать у вас много времени.
— Проходите, моя дорогая. — Он пригласил ее в гостиную, которая была почти полностью занята набором мебели из трех предметов и большим телевизором.
Она села на диван и почти утонула в нем. Кот немедленно устроился у нее на коленях.
— Брысь, Рыжик! — приказал Уолтер, но кот не обратил на него внимания. Сам хозяин опустился в кресло. — Кажется, я так толком и не поблагодарил вас за то, что вы вернули мне работу.
— Вас никогда не должны были сокращать — это условие было частью соглашения, которое мы заключили с «Бендикс Шер». — Она посмотрела на пляшущие языки пламени в электрокамине. — Допускаю, что такие накладки иногда случаются в больших организациях. Как у вас складываются дела?
— Грех жаловаться. Работа довольно интересная, хотя волокиты и канцелярщины выше головы. Любую заявку на все и вся приходится заполнять в трех экземплярах.
Она улыбнулась:
— Одна из жалоб, которые я вечно слышу от отца.
Кот стал громко мурлыкать.
— Как он?
— Все такой же. Получил лабораторию, воплощенную свою мечту, но у него всегда есть еще какие-то требования. Я думаю, что в глубине души он никогда не хотел расставаться со старой лабораторией. Я знаю, что ему вас не хватает.
— А мне — его. И всех вас не хватает. — Он пожал плечами. — Как ни жаль, ничто в жизни не может длиться вечно.
Она посмотрела на этого пожилого человека. Внезапно ее охватило чувство ответственности за все те перемены, которые так сказались на жизни их сотрудников.
— Уолтер, мне нужна ваша помощь, но я не хотела говорить об этом по телефону.
— Потому что его прослушивают?
Она вытаращила глаза.
Заметив ее изумление, Уолтер Хоггин сказал:
— Ходят самые разные слухи. Говорят, что все лаборатории на прослушивании… в «Бендиксе» весь штат службы безопасности ничего не делает, а только круглые сутки шпионит за всеми нами. — Он рассмеялся. — Вы, наверно, уже знаете, но я только сегодня услышал, что сотрудникам не разрешается заниматься делами ни в поезде, ни в самолете — из-за опасений промышленного шпионажа. За такие проступки вас ждет немедленное увольнение.
Она кивнула:
— Должно быть, это самая параноидальная компания в мире.
— На другой же день после разговора с прессой я получил основательный разнос. Решил, что меня выставят. После всех хлопот, которые вам достались из-за меня, это было бы просто позором. — Он помолчал. — В любом случае, в каком одолжении вы нуждаетесь?
Монти перевела дыхание.
— Мне нужно, чтобы вы кое-что сделали… досталидля меня…
Уолтер не скрывал своего удовлетворения.