Али Бабаев и сорок покойников
Шрифт:
Пригубив рому, Полуда сказал:
– Сделаем. Какие у нас еще вопросы?
– Сущий пустяк, Денис Ильич. Хотелось бы пересмотреть наш предварительный договор. Совсем немного. В части вас, меня и Сосновского.
По три процента снимет, решил Полуда и вздохнул. Или по пять?… Скорее по пять, но нужно биться за три…
Он допил ром и произнес:
– Ладно! Какие будут предложения?
«Вы не поверите!» – газета журналистских расследований», 1 апреля 200… года
Удивительно, но самоубийство генерала Погромского, известного черносотенца, не оказалось первоапрельской шуткой. А мы так боялись, так боялись!
«Столичный комсомолец», 2 апреля 200… года
Очень сомнительно, что депутат Госдумы генерал в отставке Погромский ушел из жизни без чьей-то активной помощи. Процесс, состоявшийся в Свердловском районном суде в день его гибели, рисует генерала в крайне неприглядном свете – в частности, как человека малодушного. Такие люди самоубийством не кончают, для этого они слишком трусливы. Поэтому мы думаем, что…
«Оппозиционная газета», 2 апреля 200… года
…ему помогли. Как политическая фигура генерал скончался днем, а точку в его жизни поставили вечером. После судебного процесса и блестящей речи адвоката Пензер-Янковского, он не подлежал реанимации, и, вероятно, Дума сняла бы с него депутатский иммунитет. Обозлившись, генерал мог заговорить и рассказать много интересного. А разговорчивые политические зомби, которые могут дать интервью журналистам, никому не нужны. Более того, они опасны…
«Известия РФ», 4 апреля 200… года
По факту гибели генерала и депутата Думы Погромского ведется следствие, которое курирует Генеральная прокуратура. Согласно первой версии, Погромский застрелился из табельного оружия (своего наградного пистолета), вернувшись домой после заседания суда. Причина – вскрывшиеся на процессе позорные факты его биографии. Но эта версия не единственная. Согласно гипотезе следователей, его могла застрелить жена, узнавшая о романтических похождениях генерала, имевших место как в прошлом, так и сейчас. Также Погромский мог стать жертвой иных обстоятельств, связанных с его политической деятельностью – известно, что он лоббировал интересы неких финансовых кругов, предпочитающих оставаться в тени. Вдруг генерал разговорился бы?… Наконец не исключается, что это месть одной из генеральских пассий – ведь у многих женщин-военнослужащих был к генералу крупный счет. Все эти предположения будут тщательно расследованы. На сегодняшний день имеется три четко установленных факта: на пистолете, из которого якобы застрелился генерал, нет отпечатков; супруга генерала не имеет алиби; покинув зал суда, Погромский сообщил репортерам, что подаст апелляцию в Мосгорсуд и, если потребуется, дойдет до международного суда по правам человека.
«Факты и домыслы», 6 апреля 200… года
…многие слышали, как он грозился обратиться в международный суд по правам человека. Это стандартное заявление, которое обычно делают нечистоплотные политики, криминальные авторитеты и чиновники-казнокрады. Мы знаем, что им ответить: так вас и ждали, ребята, в этом международном суде! Если даже и достучитесь, так вспомните, кто там сидит! С Карлой дель Понте шутки плохи!
«Ведомости северной столицы», 12 апреля 200… года
Новость о самоубийстве – или убийстве?… – генерала Погромского оставила Петербург равнодушным. Московские игры, столичные разборки и интриги… Что нам до них? У нас своих дел по горло. К нам переезжает Конституционный суд, «Газприм» собирается строить небоскребы, а там, глядишь, закончат дамбу и кольцевую дорогу…
«Бюллетень Государственной Думы»
Определен состав комиссии, которая произведет инспектирование особо секретных объектов в отдаленных российских регионах. Ожидается, что выезд на первый объект такого рода произойдет в начале мая.
«Военный альманах», 22 апреля 200… года
Этот военнослужащий, опозоривший честь офицера, все же нашел в себе силы, чтобы уйти из жизни достойно. И потому мы, готовясь к очередному празднику Победы, должны простить, примириться и…
Глава 14, в которой Бабаев приобщается к чудесам и теряет самое дорогое
Самое лучшее в космических путешествиях то, что ты можешь отправиться куда угодно.
В Арзамас-22 вылетели самолетом, так как других путей-дорог туда не было. Несомненно, Арзамас упоминался с той целью, чтобы сбить со следа ЦРУ и британскую службу МИ-5; на самом же деле тайным местом был Таймыр, причем не Норильск, не южная часть полуострова, а горы Бырранга, куда Макар телят на гонял. Телята туда бы не добрались да и Макар тоже, остались бы вместе с мамонтами в вечной мерзлоте.
Летели на борту военного транспорта, приписанного к полярной авиации. Самолет небольшой, но вполне комфортный: мягкие кресла, туалет, спецпитание, симпатичная бортпроводница и пилоты-асы. Дважды попадали в болтанку в грозовых фронтах и слегка обледенели, но других неприятностей за восемь часов не случилось. Бабаев читал газеты, беседовал с Ахматским и Сердюком и принимал знаки внимания от стюардессы – то нежную улыбку, то бокал шампанского, то семгу под маринадом и бутерброды с черной икрой. Пассажиров в этом спецрейсе было шестеро – каждому члену комиссии дозволялось взять помощника. Помощники, и среди них Гутытку, сидели в хвосте самолета и тоже угощались икрой, но не черной, а красной. Черная входила только в депутатский рацион.
Но хоть летел Бабаев первым классом, хоть еда была вкусной, а беседы с коллегами поучительны, на сердце у него лежала тяжесть. Нина приехала к нему в конце апреля, вместе провели четыре дня, и он покинул свою афсунгар, улетел из весенней Москвы в дикие заснеженные горы… Правда, ненадолго – ко Дню Победы он собирался вернуться. И думал Али Саргонович о том, что вот отпразднуют они великий день, а двенадцатого мая улетят в Прагу, где в это время цветет сирень и плывут по широкой Влтаве речные пароходики. О Праге он слышал много хорошего, но бывал там лишь в мечтах. Этот город был не похож на пыльный душный Каир с его пирамидами и нищими, на Багдад, где по улицам разъезжали военные патрули, на Тегеран, придавленный законом шариата, на Стамбул, Анкару и другие столицы Востока, посещенные Бабаевым. В любом из этих городов, даже самом красивом и богатом, он не чувствовал себя в безопасности, он не отдыхал в них, не жил, а работал. Другое дело, Прага… цветущая сирень, собор святого Вита, Карлов мост и пивная, где бравый солдат Швейк сдувал с кружки белую пену… Посмотреть бы на это! И показать любимой зарбану!
Он не оставил ее в одиночестве и надеялся, что Нина скучать не будет. Вересова переселилась в его квартиру и обещала с Нины глаз не спускать, ходить с ней по музеям и выставкам, по бутикам и магазинам – словом, куда захочет афсунгар. На них обеих возлагались важные обязанности: выгуливать Кабула, кормить рыбок и приготовить к возвращению Бабаева харчо – по рецепту, оставленному Гутом. Али Саргонович уже предвкушал, как сядут они вчетвером за стол с дымящейся супницей, как Нина разольет по тарелкам харчо, и как будет славно – он с женой, и Гут, сын и помощник, с хорошей девушкой… Чем не семья!