Аллоген. Пенталогия
Шрифт:
— А, ты кто такой? Из какой расы? — с подозрением спросил Максим.
— Я не Олег, а Аллоген [9] . Я странник.
— Что это за раса?
— Попытаюсь тебе объяснить по-понятному. После биологической смерти, души или эманации [10] как часть энергии вливаются в плерому и через некоторое время попадают в новые организмы. Каждая душа несет в себе часть информации, полученной за время существования в биологическом теле, а биологическое тело несет и передает часть информации через гены, полученную от эманации. Некоторые эманации существуют только в телах определенного вида, а некоторые могут существовать в разных телах различных рас, но они после рождения не помнят свои прежние жизни, хотя несут информацию о них. А я могу выбирать расу, в которой могу существовать и помню все свои жизни в физических телах. Поэтому я обладаю способностями всех рас, в которых существовал. Я странник и мое призвание поддерживать баланс во Вселенной. Таких как я есть еще несколько эманаций, но я с ними никогда не встречался.
9
Аллоген — в сифианских трактатах описывается как «Небытийное существование», «Странник», «Некто из другой расы». В различных, сохранившихся источниках, описывается, что Аллоген получает божественные слова и видения и рассказывает их своему «сыну» Мессу передавая ему Сокровенные Знания, которые частично изложены в тексте под названием «Книга Алогена».
10
Эманация — Эон. Истечение Универсума (вселенной) из запредельного первоначала. Часть Вселенной. Душа.
— Я так понял, что ты вроде как бог.
— Я не тот за кого ты меня посчитал, — ответил Аллоген.
— А кто бог? Есть ли он вообще? Кто создал Вселенную и всех этих существ, про которых ты мне рассказывал? Кто определил этот порядок существования?
— Он Невидимый, Он Вездесущий, Он Совершенен. Он более велик, чем совершенен. Он также един, и он существует, будучи несказанным, безымянным, он, которому, если кто-то различит его, никто не пожелал бы ничего из сущего прежде него среди наделённого существованием. Он суть — Источник, из которого все эманировали. Он прежде Совершенства. Он был прежде всякой Божественности, ведь он наделяет Силой. И он — Невещественное Вещество, ведь он, она или оно над которым нет Божественности… Плерома — это и есть бог. А эманации часть Плеромы.
— Так…Ладно, а что ты от меня хочешь? — поинтересовался Максим.
— Ты избранный, — ответил Аллоген.
— Вот мне радостно.
— Дослушай и не иронизируй, — резко осадил его Аллоген, — твоя эманация очень сильная, потому что ты побывал во всех сущностях, существующих во Вселенной, только этого не помнишь. Что бы это вспомнить и активизировать твои возможности необходимо твоему физическому телу попасть в энергетическое поле планет, на которых ты ранее проживал, либо пообщаться с представителями видов которыми ты раньше был. Надо снять печати с твоей эманации и ты обретешь знание.
— А, что кроме меня больше таких нет, — поинтересовался Максим.
— На этой планете и среди представителей твоего вида нет.
— Подожди… Есть люди где-то еще кроме Земли?
— Конечно. Ведь армия адамасов в Великом сражении была уничтожена не вся. И оставшиеся в живых дали потомство, которое существовало среди вас и собирало информацию о системах обороны планеты.
— Ты хочешь сказать, что они засылали этих людей сюда как шпионов?
— Конечно. С середины двадцатого века архонты засылали к вам шпионов. Они расконсервировали свою базу на Луне и оттуда готовились к вторжению. Их солдаты ничем не отличаются от людей, только ростом повыше и бледная кожа. Они многие поколения рождались и жили на кораблях-матках архонтов и их кожа не восприимчива к солнечному свету, а зрачки черного цвета. Они могут быть только белокожими. Архонты называют их Пандорцами, потому что до Великого сражения они проживали под их контролем на планете Пандора [11] .
11
Пандора — в мифах Древней Греции прекрасная девушка, созданная богами, из-за которой пошли все несчастья на Земле (ящик Пандоры).
Максим стоял с открытым ртом и лихорадочно размышлял. Похоже, что этот человек, или вовсе не человек, говорил правду. Но сомнения одолевали Максима, и он колебался в принятии решения ввязаться в авантюру.
Аллоген словно прочитал его мысли и сказал, — Помнишь тогда в туалете в теплице, ты увидел нечто странное для тебя? Я лишь приоткрыл завесу в твоем сознании. Когда ты снимешь все ограничения, ты сможешь покидать свою физическую оболочку и занимать любое тело какое пожелаешь.
— Мне надо умирать и снова рождаться, а тебе это будет доступно в любое время, когда пожелаешь. Ты сможешь беспрепятственно занимать любую физическую оболочку.
— И что мне даст эта возможность в борьбе с архонтами?
— Ты по ходу начал деградировать в этом питомнике, — со злобой в голосе сказал Алоген.
— Почему питомник?
— Да потому что вы здесь только для того что бы размножаться, а уже ваши дети будут жить в других питомниках и только их внуки уже будут отбираться для нужд архонтов.
— Что-то мне не особо хочется всех спасать.
— Если ты хочешь, что бы твой сын стал настоящим человеком, который понимал, для чего он существует, а не был просто донором для обеспечения превосходства архонтов, тебе просто необходимо держаться за меня.
— Какой сын?
— Ты реально притормаживаешь, или притворяешься?
— Нормально объясни.
— Когда ты зашел в душ я тебе сразу сказал, что Йоко беременная. Она носит под сердцем твоего сына, которому уже две недели. Она об этом догадывается, но стесняется тебе сказать, потому что боится разлуки с тобой. Ведь в скором времени ее переведут в инкубатор.
Смешанные чувства обуревали Максима. С одной стороны, он был очень рад, что у него будет ребенок. Он всегда мечтал о том, какая у него будет семья и как он, лишенный с детства родительского внимания и любви, будет заботиться о своих детках. Но с другой стороны ситуация в настоящее время была не самая подходящая для семейной жизни под пятой архонтов. У него в голове промелькнула шальная мысль, — может сбежать с Йоко, прихватив с собой пару надежных людей, спрятаться в горах и организовать там сопротивление.
— Ну, ты и фантазер, — перебил ход его мыслей Аллоген, — рано или поздно вас вычислят и уничтожат, а отсюда без моей помощи ты не выберешься.
— Ты, что? Читаешь мои мысли?
— Не то что бы читаю. Просто вижу.
— Мог бы и раньше сказать об этом.
— Ну, ну…
— Ладно, какой план действий?
— Я сейчас выйду, а ты останешься с Йоко и сделаешь ей приятно. Она должна выглядеть счастливой, когда выйдет из душа.
— Я не про это.
— А я про это. Ей ничего не говори о том, что ты скоро уйдешь.
— Когда уходим?
— Как только будет благоприятный момент. Он уже скоро. Все я пошел.
Аллоген вышел из-под струй воды и, не одеваясь, вышел с обнаженным хозяйством в спальный блок. По восхищенным возгласам женской половины их блока Максим догадался, что его появление в таком виде произвело определенный эффект.
— Вот конспиратор, — подумал Макс и чуть не упал от неожиданности, когда до этого стоявшая истуканом Йоко, вдруг пришла в себя и накинулась с объятиями на него.
Он ее обнимал и целовал уже с другим чувством, и она это ощутила. В ее глазах было столько благодарности, что Максим почувствовал укол совести за то, что в скором времени он оставит ее здесь одну. Она что-то бормотала в экстазе на своем родном языке и на отвратительном английском, но Макс не понимал, о чем она говорит. Он любил ее так, как никогда никого до этого, словно желая напоследок вдоволь насытиться ее телом.
Когда они вышли из душевой, света в бараке уже не было. Легли они вместе. Йоко крепко его обняла и сразу же мило начала сопеть своим немного курносым носиком. Максим лежал и всматривался в звезды, которые периодически подмигивали ему сквозь ставшим прозрачным в ночное время потолок. Что там ждет его впереди, он не знал, но ему не терпелось увидеть другие миры и узнать тайны, которые были не доступны человечеству.
Потихоньку он начал погружаться в дрему, но засыпая успел заметить, как обнаженная Джессика подкралась к спальному месту Олега-Аллогена и как дикая кошка накинулась на него, чуть не задушив того своей грудью в порыве страсти. Чем это закончилось, он не дождался, потому что сон опутал его своими объятиями и видел он другие миры и ранее не виданных им созданий. В сновидении он общался с этими созданиями и сам был этими созданиями. И так быстро у него проносились эти образы, что даже во сне у него захватывало дух.