Амфитрион
Шрифт:
И вдруг Митя понял. Он вспомнил эпизод из «Властелина колец», когда Гэндальф, пытавшийся ввести Хранителей в Морию, долго не мог понять тайну надписи над воротами – а всего-то надо было сказать слово «друг», как там и предлагалось. Ведь «Гнозис», ударил себя по лбу Митя, – это «знание», как они договорились с Салли в самом начале. Как звучал вопрос Страттари на интервью? «В чем вам видится основная проблема современности?» А Митя ответил – в том, что человек не является суммой эталонов прошлого… Вот что интересует Заказчика – получение знания о том, почему люди таковы, почему действуют так, а не иначе.
Митя вздохнул, вылез из машины и, расплатившись, направился к зданию № 16 по Краснопресненской набережной. Он уже почти вошел в бесконечные вращающиеся двери, когда внимание его привлек рекламный щит. Дикий сбежал по ступенькам и, упершись взглядом в мрачный и гордый портрет на щите, прочитал: «Выставка неоготической живописи. ЦДХ, 1–20 декабря 2020 г.». А в углу мелко: «В оформлении использована картина И. Монферран «Лорд Ратвен». 2018 г.»{36} Стоит ли говорить, что лицо и осанка лорда Ратвена, этого первого европейского вампира, в интерпретации неизвестной Мите И. с говорящей фамилией Монферран в точности соответствовали облику того, кто столь безраздельно властвовал Митиными думами? Митя уже не удивлялся.
Оснащенный такими выводами, Митя вернулся в здание, поднялся на этажи, занятые компанией Русского, подошел к стойке администратора и заявил:
– Я хочу встретиться с господином Русским.
– Одну секундочку, – отозвалась секретарь именно тем голосом, которым полагается говорить эту фразу.
Впрочем, вместо ожидаемого Русского к Мите откуда-то из-за гипсокартонных стен вышел охранник размером с циклопа, раздувшегося от гордого осознания своей двуглазости.
– Да? – начал он разговор с освященного веками приветствия.
– Я хотел бы встретиться с Артемием… – поскольку Митя не знал отчества Русского, фраза повисла на неопределенной интонации.
– Мало ли чего вы хотите! – ловко парировал охранник. Он принадлежал к бессмертному племени вертухаев, по странной прихоти истории до сих пор не сдавшему своих трудных социальных завоеваний. – Я, может, вертолет хочу, зарплату в десять тысяч и чтоб ничего не делать!
Митя плоско улыбнулся – свойство таких людей наслаждаться своим квадратно-гнездовым остроумием было ему хорошо известно.
– Передайте-ка ему два имени, – предложил он охраннику, – если сможете запомнить, конечно: Монферран и Фардарриг.
– Что? – уточнил охранник. – Манфиран и Фонарик?
– ФАРДАРРИГ, – сказал Митя большими буквами. – Записать?
Видимо, охранник расслышал в Митином голосе слабую зверскую нотку, потому что двинул мощной шеей и ушел. Митя сел и приготовился ждать, записывая что-то в молескине, счастливо оказавшемся в кармане джинсов, случившихся на нем при побеге по карнизу. На шестнадцатой минуте ожидания дверь офиса распахнулась, и к нему вышел Русский. Персонал напрягся, делец же, увидев Митю, остановился.
– Кто вы такой? – спросил он неприязненно. Митя удивился, увидев, что Русский сбрил свою ужасную патриархальную бороду, да и вообще был прилично одет. Оказалось, он вовсе не стар – на вид ему было лет пятьдесят.
– Итальянец, – коротко ответил Митя. – На совещании сидел.
– Какой еще… – Русский осекся и повел головой, обрабатывая новые данные. – Ах, вот оно что. А лицо как будто совсем другое. Ну да мало ли. Пошли-ка, – он сделал резкий жест и скрылся за дверью. Охранник, на всякий случай угрожающе взглянув на Митю, отошел в сторону. Митя проследовал внутрь и, миновав глухую дверь, вошел в кабинет Русского. Он открыл было рот, но хлебопек остановил его движением руки.
– Вы что здесь делаете? – бизнесмен Артемий за это время уже успел занять кресло власти во главе стола и чувствовал себя более комфортно. Митя подумал, что он похож на человека, перемещающегося из одной ниши, в которую входит со щелчком, в другую – с рабочего места – в машину, из машины – в дом. Окружающий мир в непривычных проявлениях, похоже, тяготил Артемия Русского. Мите неожиданно стало жаль его.
– Я пришел вас навестить, – ответил Митя просто. – Всвязи с тем, что недавно меня пытались убить.
– Сочувствую, – заметил Русский. – Я б вас тоже пощекотал. Гнусная вы свора.
– «Мы» – свора? – Митя сел на посетительский стул. – Кто это «мы»?
– Вы и этот ваш шотландец. Но если как на духу, с ним бы я охотнее поквитался.
– Ирландец… Так что же вам мешает квитаться?
– Его в стране нет. А то вы об этом не знаете.
– Так, значит, не вы прислали убийц?
– Каких убийц? Зачем мне убивать секретаря? Да и вообще, это не мои методы.
От слова «секретарь» дыхание в зобу у Мити сперло. Однако он воздержался от остроумных комментариев, потому что вспомнил, как совсем недавно, во время разборки с богатырями хлебного бизнеса, из-под расписной дохи Русского с готовностью вылетел ствол. А еще вспомнил рассказ Алены, как ее полуголую конвоировали в «Скоречник» Хорхе вот для этого самого человека. Но все эти мысли Митя в себе аккуратно задавил. Русский не знал, что Алена (Бемби) – любимая девушка Мити. Знал об этом, скорее всего, только Заказчик.
– Да не томи ты! – прервав молчание, Русский внезапно перешел на «ты». – Зачем пришел? Фардаррига я найду, у нас толковище еще будет. Не говоря уж об этих двоих. – Тут могучий делец нанес удар по ладони кулаком. – Приехали хрен знает откуда… чуни{37}, небось, до сих пор в шкафу держат. И вообще, слушай: не знаю, кто ты такой и как с этим связан, но хочу, чтоб ты кое-что понимал. Артемия – Русского – не – кидают.
Арт. Русский сделал паузу, как будто не уверенный в том, что полагается говорить после такой стенобитной фразы. Мите показалось, что он выдохся.
– Я… – попытался продолжить Митя.
– У тебя ж другое лицо было, итальянец, – Русский ткнул в направлении Митиного лица уверенным пальцем. – Ты из этих, что ли? Которые экспериментируют?
– Не от хорошей жизни, – пробормотал Митя. Странно, но агрессивность Русского почему-то не вызывала у него ни страха, ни даже особенного отторжения. «У него свои игры, – подумал Митя, – а у меня свои, и делить нам, в сущности, нечего…». – Разрешите, я скажу вам кое-что, – продолжал он. – Но прежде скажите мне…