Аморальные байки с плохими словами
Шрифт:
— Вижу, — женщина оторвалась от протокола и прищурилась на Витю. Мент незаметно поплевал через плечо.
— Это временный протез. — Я печально поджал губы. — Он свой глаз в Венгрии за тыщу двести долларов сторговал, а себе страусиный имплант хочет вживить. Он значительно дешевле. Тоже синий… Вы не знали, что у страусов глаза синего цвета? И по размеру совпадают с человеческим.
— Не-е-ет, — удивленно протянула санитарная женщина. Милиционер украдкой глянул на себя в боковое зеркало и повращал одним глазом.
— Теперь будете знать… Да что там глаз… Такого скупердяя как Виктор поискать надо:
С этими словами я хорошенько шлепнул Витю по согнутой спине. Он в этот момент склонился над протоколом о загрязнении окружающей среды и шевелил губами, пытаясь осознать суть правонарушения. И тут, не знаю, возможно угорь от моего хлопка проснулся, а может Витя вспомнил вкус соплей Сигизмунда Сидоровича, но вдруг он неприлично икнул, выпучил влажные страусиные глаза и издал чавкающий звук. Затем из ноздрей подсобника брызнула коричневая слизь, а изо рта прямо на государственные бумаги выплеснулся скользкий угорь. Он был облеплен яблочно-морковной массой и красиво блестел. Свежевыблеванная рыба яростно извивалась и щелкала пастью. Изрыгнув угря, Витька бодро чихнул, вытер морду казенным полотенцем, достал из за уха пожеваную спичку и, вставив ее промеж зубов, произнес:
— Насчет Сигизмунда Сидоровича ты гонишь, шеф. Я тогда не пятьсот, а тыщщу гривен срубил… Нинка еще босоножки купила и мне спортивный…
Но об удачном приобретении босоножек ни прыщавый милиционер, ни тетя-врач не узнали. Мент с искаженным лицом выскочил из экологической будки, пал на сухую траву и, порвав китель, возвел глаза к небу. Трясущимися губами он что то бормотал в небеса, а его молодой коллега бежал к нам, расстегивая кобуру:
— Что, Коля, где?!? Кого гасить, Коляны-ы-ы-ыч??!
Тетка на каблуках в этот момент окончательно проявила свою лживую сущность и, вместо того, чтобы охранять окружающюю среду, принялась злобно бить невинного угря картонной папкой. Волосяная башня на голове у нее увеличилась вдвое и некрасиво растрепалась. При этом эпидемическая врачиха визжала так, что в шкафчике треснуло несколько химических колб и боковое стекло в лабораторной машине. Я был удовлетворен.
— Ладно, Вы тут природу охраняйте, мадам, — сказал я, беря за плечо Витьку, — а мы, пожалуй, поедем. Впрочем, у меня в машине еще два таких хунвейбина сидят, могу позвать их сюда, протокол подписать. Как свидетелей. Тоже посконные христиане.
— И чего? — Глеб Егорыч так заслушался, что даже забыл палец из стакана вынуть, — куда угря то дели?
— Да забрали мы его, Егорыч, от этих бездушных тварей и обратно в чистое озеро отпустили. Заслужил свободу угорь… А приборчик этот крендебобельный, что газы в машинах меряет, Витька все же спионерил, — я подозвал тощего маклера, — ну ты наливай, дружок, не стесняйся. Розовый траминер тащи.
Валдис Йодли, 2012Свидетельство о публикации № 21205210644
Запасной вариант
Мое терпение лопнуло и я выгнал Витьку с работы. Пнул его под зад, как шелудивого пса. Ладно, я мог еще стерпеть его послеобеденный сон, порчу дорогих инструментов и регулярное просверливание проводов в стенах, но когда он проиграл в домино мои "дайвинги" с фосфорным циферблатом, то я взорвался. Сначала в резкой форме я сказал Виктору, что он "уникальный олигофрен, паталогический маньяк, скот и, вообще, результат неудачного опыта по скрещению ишака и ленивца". Затем в этой же последовательности записал ему все вышесказанное красивым почерком в трудовую книжку.
— Катись на биржу труда!
– крикнул я ему вслед, потирая то место на руке, где раньше был мой "Таг Хауер". Блин, лучше б я сам батарейки заменил…, -Я тебе такую характеристику накатаю, осел, что тебя ни один идиот на работу не примет! Скотина.
Витька осознавал свою вину, возражать не смел и, сняв со стены свой календарик с поросенком, грустно побрел домой. На пороге офиса он еще что то буркнул про "тиранию", "запасной вариант" и "крепкую память".
"Я тебе дам тиранию, — злился я набирая в интернете объявление о поиске профессионального плиточника. — У меня тоже память крепкая… До сих пор помню перламутровый блеск циферблата и фосфорные стрелки". Плиточник мне нужен был по той причине, что Йончи, мой основной игрок на плиткорезе, резко сдриснул на заработки в Прагу и теперь я не мог закончить в срок серьезный интерьер.
Витька времени не терял: выпил пива на районе, прошвырнулся по игровым залам, посмотрел по телику армреслинг и лег спать. С утра пораньше Витя, как честный гражданин, отправился в городской Центр Занятости. Пожилая блондинка в окошке с надписью "диспетчер" поставила его на учет и выдала маленький талончик на обязательное посещение семинара. Семинар назывался "Треннинг самопрезентации". И, так как неявка на семинар приравнивалась к измене Родине и лишала претендента на пособие по безработице, то на следующее утро ровно в восемь сорок Витька уже стоял под дверями конференцзала.
Семинар проводил молодой подвижный человек с выпучеными глазами и, судя по его глубокому знанию проблемы, сам недавно был безработным. Юный лектор энергично вещал:
— Что такое самопрезентация, дорогие мои безработные? Это искусство представить себя собеседнику. И это совсем непростое искусство. Оно требует наработки техники. А техника визуального контакта зиждется на трех китах: Язык. Жесты. Интонация…
Витька жадно хватал слова и что то писал в блокнот. Сидевшая слева женщина в волосатой кофте ковырялась шариковой ручкой в зубах. Мужчина справа спал с открытыми глазами.
— Сегодня я открою Вам несколько безотказных приемов воздействия на собеседника, — продолжал возбуженный лектор, — Сразу запоминайте имя собеседника. Ничто так не ласкает слух человека, как его собственное имя. Несите изюминку. Не бойтесь жестикулировать. Включайте мимику. Улыбайтесь. Улыбка вселяет веру. Вся информация, которую Вы выдаете, должна исходить из Вашего личного опыта. Не усложняйте обсуждаемую проблему…
Витя увлеченно записывал. Женщина сломала в зубе ручку, а у мужчины со стеклянными глазами изо рта потекла струйка слюны.