Аналогичный мир - 4
Шрифт:
— А ты, Андрюха, пижон. И на покосе бреешься.
— Зато и девки любят, — смеётся Андрей, убирая помазок и бритву.
— Бородатому почёта больше, — ухмыляется Миняй.
— А на хрен почёт вместо любви? — тут же отвечает Колька.
— Спасибо, друг, — Андрей прочувственно трясёт ему руку, шмыгает носом, будто его слеза прошибла, и тут же: — Борода у козла, а щетина у кого? То-то!
— Ну, Мороз, — отсмеялся наконец Миняй, — Ну, брат у тебя…
— Лучше всех, — улыбнулся Эркин.
— Во! — восхитился
— Успеешь.
Колька разлил чай по кружкам, дружно разобрали хлеб.
За чаем так же дружно дразнили и подначивали Андрея. Тот уже не краснел, как прошлым летом, а весело отругивался. Он тоже знал и про Кольку, и про Миняя.
— Кольк, а чего ты с ними вяжешься? Они ж…
— Честные давалки, — закончил за Миняя Колька. — Все удобства и без претензий. Понял? — и серьёзно: — Мне из дома не уйти, братьев не бросить, и в дом привести не могу, не бывает на одном корабле двух капитанов, а я не монах.
Миняй кивнул.
— Мущинское дело известное.
Пока напились чаю, пока Эркин засыпал крупу и наладил огонь, чтоб к обеду поспело, солнце уже поднялось.
— Ну, — встал Миняй, — айда, мужики.
— Айда, — тряхнул шевелюрой Андрей. — Косить-то уже не будем?
— Вчера чисто прошлись, только грабли бери, — распорядился Миняй.
Работали, как и вчера, в ряд. Миняй первым, за ним Эркин, Андрей и Колька. Ворошить — не косить, да и приспособились за вчерашний день. Ну, и спешить некуда: пока до конца дойдут, в начале просохнуть должно.
Солнце над головами, неумолчный стрёкот внизу и вокруг, душные пьяные запахи вянущей травы, струйки пота, ползущие по спине и груди.
В полдень Миняй остановился.
— Стоп, мужики. — Чем полудновать-то будем? — Андрей вытер локтем лицо. — Квас-то тю-тю.
— Вот тюрю опять и заведём, — ответил Миняй. — В самый жар работать толку не будет.
— От травы? — не унимался Андрей.
— От тебя! — рявкнул Миняй. — От жара голова худеет.
— А ему это без печали, Миняй, — заржал Колька.
— Точно, — горячо согласился Андрей. — За меня братик думает, на то он и старший.
— Ага, — согласился Эркин. — Сейчас я тебя воспитывать буду.
— Не-е, — рванул в сторону костра Андрей. — Я ещё жить хочу!
— Лови его! — скомандовал Кольке Миняй. — Ща мы Морозу подмогнём.
— А то он невоспитанным ходит, — ржал Колька, пускаясь бегом в обход и на перехват.
В общей толкотне и суматохе скатились к ручью. Утопить никого не получилось: больно мелко, но к костру поднялись мокрые все насквозь. Миняй проверил баклажку из-под кваса, вытряхнул себе в рот последник капли и погнал Андрея за водой.
— Мороз, хлеба отрежь, по два на брата и хватит.
— Останется совсем мало, — возразил Эркин.
— Тогда по одному.
Андрей принёс воду. Миняй положил в каждую
— Вот, теперь ложкой разотри, и всё. Жалко, луку нет.
— Жалко, — кивнул Колька. — И масла.
Густая коричневая масса в первый момент не понравилась Эркину, напомнив питомник, там на обработке и туманных картинках так же кормили, но всё вокруг было по-другому, да и есть сильно хотелось. И он очистил миску наравне с остальными.
Поев, как и вчера, легли в тени. Андрей заснул сразу, едва голову опустил, и Эркин его слегка подвинул, чтоб не так на солнце лежал.
Спали недолго: сегодня росы ждать незачем. Ещё раз перевернуть, сгрести и собрать в стога. Да и… эх, была бы телега, сегодня бы и свезли. Ну, уж как есть, так и есть… давай, мужики, не до вечера же колупаться… давай веселей, начать и кончить осталось…
Поставили четыре стога. Можно бы и в два, но чтоб далеко не грести и не носить. И так… помаялись. Но уж подгребли вчистую, травинки не оставили.
— Ну, всё, — Миняй удовлетворённо оглядел луг, — свалили, мужики, айда.
— Айда, — устало кивнул Колька. — Спасибо вам.
— Не за что, — Миняй ещё раз огляделся и, крякнув, взвалил на плечо вилы. — Помочь — святое дело, пять грехов с человека снимает.
— А за предателя десяток, — машинально, явно думая о своём, откликнулся Андрей.
— Балабол ты, — покачал головой Миняй. — Нашёл что с чем равнять.
Эркин быстро искоса посмотрел на Андрея и промолчал.
Каша на костре слабо булькала и пахла совершенно упоительно. Эркин достал остатки мяса, нарезал, как и вчера, кусочками, заложил в котелок, перемешал и прибавил огонь. К его удивлению, Колька покопался в своих вещах и достал бутылку водки.
Удивились и остальные. Миняй даже руками развёл.
— Ну… чёрт, ну, никак не ждал.
— После боя… трудового это самое оно, — ответил Колька, срывая фольговый колпачок.
Колька разлил водку по кружкам, Миняй нарезал хлеб.
— Ну… — Колька обвёл их блестящими глазами, — будем, братишки.
— Будем, — кивнул Эркин.
Жухать было не место и не время, и выпил он, как все: залпом и до дна.
Зажевали хлебом с солью. Миняй довольно крякнул.
— А хорошо пошла.
— Ага, — согласился Андрей и лукаво: — Самое оно для сугреву.
— Ну, балабол, — заржал Миняй. — Ну, язык без костей.
Андрей самодовольно ухмыльнулся и чуть ли не раскланялся.
Эркин разложил кашу по мискам, сразу выгребая до дна. Ни добавок, ни остатков. Ели не спеша, не так смакуя, как отдыхая. Наломались всё-таки… но и сработали! Тоже, как надо! Шутка ли, вчетвером за два дня с таким лугом управиться… а ежили ещё не спамши… ну, на это вольному воля…
— А что? — Андрей ухитряется трепаться с полным ртом. — Завидно небось!