Анатомия зла
Шрифт:
ГЛАВА 23
Дом Уилфордов выходил фасадом на улицу. Площадка перед подъездом была ярко освещена. По припаркованным автомобилям Гроссе без труда определил состав гостей. Цвет местного общества! Не слишком подходящая компания для его спутницы. Своим появлением она шокирует хозяев. Хотя, еще вопрос, кто кому неровня. Просто в этом захолустье слишком придирчиво относятся к понятиям морали и нравственности. А их связь ни для кого не секрет. Вот если бы они жили в Лос-Анджелесе или Нью-Йорке, там никому и в голову бы не пришло искать различия между женой и герлфренд. Однако отступать Гроссе не привык, к тому же в шахматной партии выигрышный маневр не обходится без жертв. И он остановил свою жемчужную Alfa Romeo рядом с Acura мэра.
Гости уже были в сборе, когда Гроссе, под руку с Кларой, вошел в залитую ярким светом гостиную. Как он и ожидал, их появление привлекло всеобщее внимание.
Клара изо всех сил старалась держаться непринужденно, но выглядела при этом так, будто сквозь нее пропустили тонкий, не гнущийся прут.
Кажется, ты совсем одичала в застенках своего возлюбленного, - с усмешкой сказала она себе.
Кремовое шелковое платье с плиссированной юбкой до пят и скромным вырезом, только что купленное в дорогом магазине, коричневые замшевые туфли на позолоченном каблучке и такая же сумочка на длинной цепи показались ей школьной формой в сравнении с нарядами присутствовавших дам. К тому же Гроссе забыл об украшениях. Не вспомнила и она. На ней не было ничего, кроме часов и тонкой серебряной цепочки от спрятанного на груди крестика, тогда как шеи, уши и запястья дам блистали изумрудами, рубинами и бриллиантами.
Отвесив общий поклон, Гроссе направился к хозяевам дома и, с нарочитой непринужденностью, извинившись за опоздание, представил им свою спутницу:
– Мисс Клара. Прошу любить и жаловать. Как видите, Майкл, сегодня я лишаю вас вашего излюбленного занятия – измываться над закоренелым бобылем.
Николь, превратив свои обычно кукольно распахнутые глаза в щелочки, откровенно разглядывала Клару, не скрывая враждебности. Ее оскорбленно-презрительный взгляд, казалось, вопрошал: Да как ты посмела! Черные, опасно-бездонные глаза самозванки защищались: Только попробуй тронь! Озадаченная немым отпором, Николь заставила себя сдержанным кивком поприветствовать соперницу.
Гроссе, все еще державший в руках букет темно-бордовых роз, наконец, протянул их хозяйке.
– Это вам, Николь.
– А я уже решила, что это новое мужское украшение, – съязвила та, принимая цветы. – Как, скажем, бабочка или трость, которых вы никогда не носите... Вы балуете меня, Эрих. Ваши великолепные орхидеи до сих пор украшают мой будуар.
Теперь в щелочки превратились огромные глаза Клары. За столько лет Гроссе ни разу не подарил ей ни единого цветка. Но тут она услышала такое, отчего все прочие мысли разом вылетели у нее из головы.
– Если я не ошибаюсь, Эрих, мисс Клара ваша ближайшая сотрудница, – явно из вежливости поинтересовался Майкл, приветливо улыбнувшись гостье.
– Совершенно верно, – небрежно отозвался Гроссе. – И моя невеста.
У Николь вытянулось лицо.
Ее супруг был удивлен не меньше. Но Гроссе весьма кстати предлагал ему выход из довольно щекотливой ситуации – одно дело явиться в его дом с любовницей и совсем другое – с невестой. И он поспешил воспользоваться этим.
– Вот так сюрприз, Эрих! Вот так сенсация! – взревел он зычным баритоном. – Минуту внимания, леди и джентельмены! Позвольте сообщить вам сногсшибательную новость: наш бесподобный Эрих Гроссе – наша гордость и надежда, но закоренелый, хронический, можно сказать, холостяк, решился, наконец, покончить с этим возмутительным безобразием, явив нам сегодня свою избранницу. Предлагаю поднять бокалы за хирурга-чудотворца и его невесту!
Короткая пауза, не ускользнувшая от обостренного внимания Клары, сменилась веселыми возгласами. Еще острее ощутила она ту злополучную спицу, на которую было насажено ее тело. Нижняя губа ее предательски начала подергиваться, в горле пересохло, а внутри девятибальным штормом бушевала ярость. Ей хотелось у всех на глазах отхлестать по щекам этого жестокосердного эгоиста, не ведающего ни любви, ни сострадания. Она ни на минуту не сомневалась, что весь этот фарс с невестой придуман им на ходу для самооправдания перед благопристойным обществом.
Гроссе, как ни в чем не бывало, набросился на еду. А Клара, сжав сердце и пустой желудок в комок, сидела рядом, воинственно-надменная, готовая разорвать на куски любого, кто осмелится посмеяться над нею, как только что это сделал он.
Когда всеобщий интерес к ним поостыл, а Гроссе утолил наконец свой голод, он соизволил вспомнить, что она рядом.
– Не вижу искрометного счастья в твоих глазах, – упрекнул он, окинув ее сканирующим взглядом.
– С чего бы? – прошипела она, не разжимая зубов.
– То-есть как? – искренне удивился он. – Разве наша помолвка уже недостаточный для этого повод?
– Прекрати. Прошу тебя. Всему есть предел... Впрочем я оценила по достоинству твое чувство юмора и твою находчивость. – Ее голос дрожал.
– Дурочка. Разве ты не поняла? Это мой, вполне продуманный и заранее подготовленный сюрприз для тебя. Ты ведь, как никто, знаешь, что опрометчивых поступков я не совершаю.
Бесконечно долгую минуту она пристально всматривалась в его глаза, пытаясь выискать в закоулках скрытой от нее души его истинные намерения и их скрытый смысл.
– Ты хочешь сказать, что действительно решил на мне жениться? – Вопрос прозвучал неприязненно и отчужденно.
– Ах, Клара, прежде ты соображала быстрее. – Выразительная пауза придала особый смысл, особую торжественность последовавшим словам: –Дорогая. Я делаю тебе предложение. Официальное. В этом самом доме. При свете хрустальных люстр. В присутствии пары дюжин самых влиятельных, самых состоятельных персон города. Ничего, если я не опущусь на колено?
Сощурившись и наморщив лоб, с мучительной гримасой на лице она слушала его.
– Что-нибудь не так? Почему ты молчишь?
– Думаю. Не слишком ли поздно посетила тебя эта блестящая идея?
Гроссе был готов нагрубить ей, но, помня где находится, заставил себя улыбнуться.
– Понимаю. Как всякая, уважающая себя женщина, ты не можешь согласиться сразу, не поломавшись хотя бы для виду. – Он не удержался от иронии. – Но дальнейшие переговоры, с твоего позволения, мы временно отложим. На нас обращают внимание, а со стороны мы меньше всего сейчас похожи на жениха и невесту. – От этих двух слов, произнесенных вслух, его лицо брезгливо перекосилось.