Андропов(Политические дилеммы и борьба за власть)
Шрифт:
В канун 1983 года он обратился с неожиданным новогодним посланием к Западу /126/. Народам и людям «доброй воли» он сказал: «Давайте будем друзьями»; руководителям государств — приоткрыл дверь для проведения встреч на высшем уровне. Андропов пробуждал надежды на мир — говорил о возможности достижения соглашения, о сокращении стратегического оружия, осторожно намекая на возрождение детанта. Он не затушевывал реальных проблем, но и не связывал себя никакими обязательствами, и в представлении масс выглядел, как и хотел выглядеть, — руководителем мудрым, терпимым, готовым на компромиссы. Чего же вам, западные правители, еще от него нужно?
Его выступления — это и последующие, при встречах с корреспондентами,
Он, как и его предшественники на посту Генсека, стремится к военному превосходству над Западом для достижения политических целей в своей стране. Избегая ситуаций, при которых свободный мир был бы вынужден обратиться к оружию, он продолжает укрепление советской армии, поджидая удобного случая безнаказанно нарушить относительное равновесие сил в мире.
Эта выжидательная политика Андропова неожиданно оказалась под угрозой срыва из-за планов американского президента в течение ближайших 15–20 лет приступить к интенсивной разработке лазерного оружия, способного перехватывать и уничтожать ракеты в полете. Несложно предвидеть, что СССР отстанет, если уже не отстал, в развитии этой новой области военной промышленности. Отсюда — несдержанность Андропова, проявившаяся в, казалось бы, не свойственной ему истерической реакции на выступление Рейгана в специальном интервью корреспонденту «Правды».
Впрочем, Андропову удается взять реванш в «холодной войне» с Америкой [17] — здесь технологическая отсталость России вполне компенсируется советской демагогией и умелым, порой доведенным до совершенства, использованием пропагандистского оружия.
За полгода пребывания Андропова у власти из СССР в Западную Европу было запущено несколько идеологических бомб, — так можно назвать движения «Мир без ядерного оружия», «За безъядерные зоны в Европе», «Антиракетный фронт», «Женщины против вооружений» и другие. Их выразителем всегда выступает советская пресса и коммунистические газеты Запада.
17
На наш взгляд, «холодная война», начавшись в 1947 году, никогда не прекращалась. В ней были свои подъемы — в 1947— 53 годах и свои спады — в 60–70 годах — в период, который называют детантом. Сейчас она вновь на взлете.
Разработаны и более сложные, так сказать, многоступенчатые подрывные пропагандистские системы: в солидных уважаемых изданиях появляются, — скорей всего, оплаченные Москвой — статьи, очерки, репортажи и заявления, призывающие к разоружению, выступающие против размещения в Европе ядерного оружия и ракет. Но чаще и успешнее для публикаций на Западе используются материалы, снабженные
1. Комбинация словесных сочетаний, каждое из которых в отдельности — нейтрально, но в совокупности вызывает пацифистские настроения.
В обычную газетную полосу с новостями, в которую обязательно вкраплены рутинные заметки о перевооружении Европы, монтируются рассказы жертв или очевидцев атомной бомбардировки Нагасаки и Хиросимы. Или рядом с таблицей военных расходов подаются сообщения о падении жизненного уровня, о дороговизне. Или же, казалось бы, совсем далекое — о голоде в Мозамбике или стихийном бедствии в Индии.
2. Воздействие на подсознание людей через зрительное восприятие.
Простейший метод — комбинирование фотографии и текста, не имеющего к ней отношения. Тема газетного листа, скажем, — экономическая депрессия, рост безработицы. И тут же портрет министра обороны, лучше всего американского — причем освещение подобрано так, что тени подчеркивают двойной подбородок. При чтении становится очевидным, что эта фотография предназначена совсем для другой статьи, помещенной где-то в конце газеты. Но эффект эмоционального воздействия достигнут: пространственная связь фотографии и текста воспринимается, как причинно-следственная.
3. Создание психологических стереотипов с помощью навязчивого повторения определенных мотивов.
Один из них — самый популярный: возложение на правительство ответственности за гонку вооружений. И если не удается сфабриковать достаточно убедительные аргументы вины собственных политических деятелей, что, как правило, удается, события переносятся в иное время или в другую страну. Причем сперва осуждается с помощью тщательно, но не навязчиво подобранных инсинуаций, исповедуемое правительством мировоззрение, его социальная философия, а затем и само правительство — прямо или косвенно, серьезно или с юмором. Нападки строятся по закону шахматной партии — расправляются с пешками, чтобы добраться до короля.
Читатель подобных публикаций оказывается в сфере действия идеологической войны, приводящей к нравственным и психологическим потрясениям, жертвами которых становятся миллионы «борцов за мир», готовых в своем наивном неистовстве разрушить социальный правопорядок и сокрушить политическую структуру своих стран.
В сущности все «движения за мир» — еще один фасад в андроповской империи фасадов — есть форма необъявленной тайной войны СССР против Запада, которая, если она не даст желанных советскому руководству результатов, может перерасти в обычную войну — в том числе и термоядерную.
Глава седьмая
КОНСОЛИДАЦИЯ ВЛАСТИ
Роль верховного правителя не доставляет Андропову желаемого и ожидаемого удовольствия. Социальная пьеса, в которой ему приходится играть, устарела, с трудом и неохотно воспринимаются голоса идеологических суфлеров, за кулисами происходят бесконечные интриги, старые почитатели покинули или предали его, новые — лицемерны и не внушают доверия.
Во второй половине июня 1983 г. в Москве произошла смена декораций власти. Вернее, идеологически декорации власти остались неизменными — изменилось только их политическое освещение. Из продолжительного небытия (явно помолодевший и еще более динамичный) возвращается Константин Черненко, чтобы провозгласить нового президента государства. Этим президентом становится Юрий Андропов. Отныне он — не только всемогущий партийный босс, но общепризнанный и почитаемый (депутаты Верховного Совета приветствуют Андропова ритуальным «вставанием» — особой почестью, оказываемой вождям) государственный лидер — первый среди неравных, по крайней мере — номинально.