Ангелам здесь не место
Шрифт:
Заглянул мужчина, разумеется, и к Ларе. Правда, ей не тыкал, но в кресло для посетителей опустился без приглашения. И заявил:
– Да, карьера у вас резко в гору пошла. В другое время вы, Лара Константиновна, стали бы для следствия основным подозреваемым.
– В какое время? – уточнила Покровская, не отрывая взгляда от сводной ведомости.
Порфирьев не ответил, а девушка не собиралась наблюдать за его реакцией.
– Кабинетик бы сменили, – посоветовал глянцевый человек, – вам теперь по статусу полагаются и приемная, и секретарша. А лучше секретарь-референт. Кстати,
– Очень внимательно, – ответила Лара и наконец подняла голову.
Порфирьев смотрел на нее пристально, гипнотизируя холодным равнодушным взглядом.
– Машина и охрана – это, наверное, хорошо, – обронила она, – только я никуда особо выезжать не собираюсь. А живу, как вы знаете, недалеко – пять минут пешком.
– Для киллера достаточно и секунды. Кстати, за одну только секунду стрелок столько заработать может – другим лет пять надо от звонка до звонка вкалывать. Тысяч сто евро за один заказ хороший специалист получает.
Слышать такие вещи было неприятно, и Лара кивнула лишь для того, чтобы закончить разговор об убийствах и киллерах.
– Ладно, пусть будет машина с охранником.
– Вот и славненько, – все тем же ледяным голосом продолжил Порфирьев. – Теперь, если надо куда-то ехать, вызывайте машину. А сначала мне доложите, куда и по какой надобности отправляетесь, а я уж решу, сколько вам в сопровождение людей дать – одного или четверых.
– Соседей по дому пугать? – усмехнулась Лара.
– Испугаются или нет – их дело, а вот уважать будут точно.
Глянцевый человек поднялся, еще раз оглядел рабочий стол Покровской и, не прощаясь, направился к выходу.
– Кабинетик все-таки поменяйте, – то ли приказал, то ли посоветовал уже с порога.
После его визита настроение было вконец испорченным. Лара отложила бумаги и посмотрела в окно. В голову лезли нехорошие мысли и путались. Почему-то вспомнился Бухович с его яркими галстуками, собеседование, которое он устроил, принимая ее на работу. Года не прошло, а как все повернулась. Если бы все знать заранее… Если б можно было предвидеть, какие вещи будут твориться в банке, попав в который Лара радовалась поначалу и старательно пыталась понравиться начальству…
Да, такое было и вспоминалось теперь с чувством стыда и обиды за то, что приходилось унижаться.
Хотя Ада Семеновна вроде привязалась к ней искренне. Рядовые сотрудники, замечая это, иначе относились к новой сотруднице – почтительно здоровались с ней и приветливо улыбались, встречаясь в коридоре. Все это кануло в Лету, больше не будет спокойной и размеренной жизни, не будет Ады Семеновны с ее рассуждениями о жизни и рассказами о двух своих мужьях. Одного женщина вспоминала с обидой, о другом отзывалась уважительно и с благодарностью, а кого любила больше, и сама, кажется, понять не могла. Хотя о любви к ним она не говорила ни разу. А ведь любила, потому и вспоминала.
Любовь, куда же без нее… И как Лара жила без любви столько времени? Теперь все изменилось,
Лара подошла к окну и выглянула на улицу. Мимо проносились автомобили, спешили не замечающие друг друга люди. Возле автобусной остановки стояла молодая мама с детской коляской. Она курила и смеялась, разговаривая по мобильному.
Лара сняла трубку телефона и позвонила в гараж.
– Это Покровская. Подготовьте машину, через пятнадцать минут я спускаюсь. Поедем в представительство Центробанка.
И сама удивилась своему тону, словно всю жизнь вот так вызывала к подъезду служебный автомобиль. Только почему вдруг сказала про представительство Центробанка? Ведь не собиралась туда сегодня. Может быть, потому, что не могла больше сидеть в кабинете, который казался ей теперь тесным и душным, как и здание банка в целом. Все здесь вдруг стало чужим и враждебным.
Лара сидела за столом, отгоняя от себя разные неприятные мысли, потом вышла, постояла в коридоре, зачем-то спустилась в операционный зал, но и там не задержалась. И, только спускаясь по лестнице, поняла, куда она поедет.
Глава 19
В кабинете дирекции кладбища стоял один-единственный стол, не рабочий, обычный. По сторонам его друг напротив друга сидели двое мужчин: один в костюме и при галстуке, второй в темной куртке. Определить, кто из них главный, было сложно, потому что они о чем-то лениво переговаривались без намека на субординацию. Говорили вполголоса и с одинаковыми интонациями, не оборачиваясь на дверь, старательно не замечая вошедшую посетительницу. В помещении пахло цветами, хотя их здесь не было, и сквозь этот аромат пробивался едкий дух вяленой рыбы.
Лара поздоровалась, но мужчины даже не посмотрели на нее.
– Я бы хотела поговорить с руководителем, – обратилась к ним Лара, немного повысив голос, чтобы привлечь к себе внимание.
– Вы разве не видите, что мы заняты? – ответил один из них, едва бросив взгляд. – Подождите в коридоре. Когда освободимся, позовем.
Выйти сейчас – значит стоять и ждать, пока эти двое будут обсуждать свои пустые дела, ощущая свое превосходство и ее зависимость от них, уверенные в том, что она будет торчать за дверью столько времени, сколько им захочется ее мучить.
– Я издалека добиралась, – сказала Покровская, не трогаясь с места.
– И что? – отмахнулся тот, что был в куртке.
Второй уставился на Лару равнодушными глазами и уточнил:
– Откуда?
Она молча открыла сумочку, достала из нее купюру достоинством в тысячу рублей, на пару секунд поднесла к глазам, как бы рассматривая город, изображенный на ней, шагнула к столу и положила тысячную на стол.
– Из Ярославля. Хочу только узнать…
Мужчина переглянулись.
– Что интересует? – спросил человек в куртке.