Ангерран де Мариньи. Советник Филиппа IV Красивого
Шрифт:
Мы уже говорили о том, что Мариньи желал, чтобы при входе во дворец стояло его скульптурное изображение, следовательно, ему должно было нравиться, что его считают создателем этого архитектурного творения. Статуя Мариньи, описанная Сен-Фуа, находилась на самой верхней из широких ступеней, построенных, по его указанию, перед Торговой галереей Людовика Святого. Стояла она на одном из столбов портала, в простенке которого находилась скульптура Филиппа Красивого; [726] и должна была помещаться в левом проеме, поскольку Жоффруа Парижский уточнял, что она находилась справа от статуи короля. Тот же хронист упоминал о белом цвете головного убора Мариньи, [727] следовательно, можно предположить, что скульптура была многоцветной. Мариньи изображался как рыцарь с подвешенным к расшитой перевязи мечом, в то время как в Экуи, где находилась еще одна его статуя, он был представлен в светской, очень элегантной одежде.
726
J. Gu'erout, op. cit., 2еpartie, p. 89.
727
G. de Paris, 'ed. Diverr`es, p. 196.
Еще одно изображение камергера, на этот раз живописное, долгое время украшало стену, соединявшую кухню с восьмиугольной башенкой, над правой лестницей, которая вела в Большой зал. [728] Рядом с ним на стене можно было увидеть надпись: «Пусть каждый считает свои деньги, кто не имеет достатка, тот не имеет ничего».
Таким образом, было бы преувеличением утверждать, что новый дворец был построен по приказу Мариньи. Тем не менее именно он являлся вдохновителем очень давно задуманной постройки, благополучным итогом которой стало одно из главных творений эпохи правления Филиппа Красивого. Причем не возникает никаких сомнений в том, что Ангерран знал, где и как достать деньги на проведение работ. На этом произведении искусства, автором которого Ангерран являлся лишь частично, остался столь яркий отпечаток его личности и главным образом его амбиций, что очень легко ошибиться в определении его роли в создании дворца. Мариньи активнейшим образом занимался строительной деятельностью для себя, но также и для короля. Будучи меценатом, он, возможно, направлял также меценатские побуждения короля: он поместил во дворце собственное скульптурное изображение, заказал статую короля и третью статую из группы парадного входа, возможно, изображение Жанны Наваррской… Он даже занимался вопросами декорации интерьера и посылал своих людей на поиски мрамора за границу. Творения парижских скульпторов эпохи Филиппа Красивого, даже те, что находились на самом входе в королевское жилище, засвидетельствовали могущество камергера.
728
J. Gu'erout. op. cit., 2еpartie, p. 131 et plan II
Глава V
Дела королевства
1. Акты, составленные по распоряжению «господина Ангеррана» («per dominum ingerranum»)
Число составленных под руководством Ангеррана де Мариньи [729] королевских приказов и грамот – довольно большое. Если обратиться к огромному количеству дошедших до нас оригиналов или копий документов без каких-либо пометок вне содержания, придется признать, что результаты исследования остальных будут не особенно важны, их достаточно будет просто принять к сведению; тем не менее они, бесспорно, представляют некоторый интерес. Со времени первого знакомства с подобными пометками мы обнаружили три письма, составленных под руководством короля, [730] и, письмо, составленное в сентябре 1307 г. под руководством Ангеррана де Мариньи. [731] Как мы уже сказали, на девяти предписаниях, относящихся к марту 1305 г., есть пометка «per dominum Ingerranum». [732] Не считая утерянные или поврежденные бумаги, оригинальные документы без всяких пометок и неполные копии, нужно также учитывать возможность существования пометок под сохранившимися печатями. Пометки, не относившиеся к содержанию посланий, в действительности ставились в нижней левой части документа, на одном краю пергамента, и повторялись на другом его краю, который вдавливался в воск. И так как эта последняя надпись часто оказывалась единственной, то важная для нас пометка порой оставалась спрятанной, если печать не была разломана… Конечно же, под такими печатями от нас скрываются и другие пометки.
729
На сгибах можно заметить надписи «per dominum Ingerranum» или «per dominum Marrianiaci», единственный раз «per dominum de Marrianiaco», причем все они даны в сокращении: то есть «P. D. Ima.».
730
Arch, nat., JJ 44, № 19, 6 et 7.
731
Arch, nat., JJ 44, № 9, f. 7.
732
Bibl. nat., Clairamba"ult, 15, № 116; 43, № 19; 54, № 7; 59. № 250; 71, M 199; 81, № 114; 93, № 64; 99, № 42;110. № 32.
Несмотря на существование таких пробелов, в нашем распоряжении оказался шестьдесят один документ, согласно которым мы можем очертить деятельность Мариньи. Ш. Дюрье написал, что Ангерран «заверял очень малое количество королевских бумаг, которые, практически без исключений, относились к делам государственной казны и делал он это лишь начиная с 1307 г.». [733] После проведения более тщательных исследований Борелли де Серр выявил тридцать три подобных документа в регистрах Сокровищницы хартий, но он исключил несколько документов из каждого регистра, кроме JJ 48 и необъяснимым образом оставил без внимания реестры JJ 42 В и 41 и JJ 50, [734] в которых мы нашли сорок восемь составленных Мариньи писем; [735] к ним необходимо добавить двадцать три документа, сохранившихся в других собраниях и в коллекциях Архива Национальной библиотеки, а также муниципальных и районных архивов. [736] Хронологически они распределяются следующим образом:
733
Ch. Durier, Positions des th`eses de l'Ecole des chartes.1878, p. 13.
734
Borrelli de Serres, Recherches…,t. III, p. 53.
735
1 в JJ 44, 4 в JJ 42 B. 6 в JJ 45, 4 в JJ 47, 15 в JJ 46, 6 в JJ 48, 10 в JJ 49. 2 в JJ 50.
736
Мы не нашли подобных документов в бельгийских фондах и фондах Ватикана.
Наконец, необходимо отметить, что оригиналы документов, где сохранились следы вмешательства Мариньи, либо не зарегистрированы, либо на их копиях не содержится таких же пометок, как на оригинале; кроме того, на документах, с наибольшей, долей вероятности составленных самим Мариньи, может не быть никаких надписей, как, например, на хартии с позволением капитулу Экуи приобрести имущество. [737]
Изучение составленных под руководством Мариньи документов представляет огромный интерес со множества точек зрения: оно дает много информации о маршрутах передвижения Мариньи, позволяет узнать о его взаимоотношениях с королевскими нотариусами и другими людьми; наконец, оно дает возможность познакомиться с некоторыми сторонами деятельности Ангеррана и оценить ее масштабы. В. большинстве случаев окончательное решение принимал тот, под чьим руководством составлялся королевский акт.
737
Arch, de l'Eure, G 221, № 1; оригинальный документ скреплен шелковым шнурком, без каких-либо помет (extra sigillum).
В предыдущей главе мы уже сказали о том, что в большинстве своем эти акты относились к делам отеля. Бытовые вопросы очень редко становились темой королевских грамот, но когда в Лувре учреждали должность коменданта, [738] а также когда король оказывал милости и преподносил дары служащим своего отеля, Ангерран отдавал королевским нотариусам распоряжение составить акт. Мы даже обнаружили предписание, составленное по распоряжению Мариньи, которое обязывало Жана де Крепи, королевского писца, выплатить слуге короля Мишле Наваррскому жалованье, заслуженное им во время военных действий в Гаскони и во Фландрии. [739] Поскольку этот документ не был зарегистрирован наряду с другими девятью предписаниями, относящимися к марту 1305 г., не остается практически никаких сомнений в том, что Мариньи давал и другие указания о выплате жалованья, но оригиналы этих документов не сохранились; вероятно, какие-то указания он давал и в устной форме.
738
R. Fawtier. Registres,№ 1436.
739
Bibl. nat., francais 25697. № 52.
Значительное количество «составленных по распоряжению Мариньи» документов относится к сфере финансов. Среди них встречаются бумаги о взимании податей и налогов, доверенности, документы об ассигнованиях ренты и о различных операциях с казной и государственным имуществом, наконец, о разнообразных выплатах. Речь в них идет о десятине, которую король востребовал с Карла де Валуа, [740] о сборе приданого для Бланки Бургундской и об использовании денежных вложений, сделанных по этому случаю Маго д'Артуа, [741] об уменьшении штрафа городу Ажену, [742] налоговых льготах, [743] об отсрочке выплат экстраординарного налога (эд) в Пуату, [744] обо всем, что мы будем рассматривать на последующих страницах нашего повествования. Документы о делах казны и домена весьма многочисленны не только среди составленных по распоряжению Мариньи, но и среди актов Филиппа Красивого. Мариньи выпустил акты о даровании ренты из казны, а также и о других ассигнованиях, составил несколько актов дарения. Наиболее трудны для изучения платежные документы, поскольку их не регистрировали и, как правило, уничтожали после исполнения содержавшегося в них предписания.
740
Arch, nat., J 164 A, № 17.
741
Arch, du Pas-de-Calais, A 57, № 6; R. Fawtier. Registres,№ 1440–1441.
742
Arch, municipales d'Agen, FF 131, № 7.
743
Arch, nat., J 384, № 2 et 2 bis;'ed. Edg. Boutaric, Notices et extraits…,t. XX. 2e partie, p. 205–206.
744
Petit, Essai de restitution…p. 27, № 53.
Вмешательства короля в сделки между частными лицами на первый взгляд имели юридические основания, но на самом деле это были обычные финансовые операции: во время их проведения речь шла о праве сеньора на продажную пошлину с феода, на доход сеньора с наследства, о праве «мертвой руки». Тем не менее Мариньи руководил составлением нескольких подобных актов не по этой причине, а лишь потому, что некоторые из тех лиц, о ком шла речь в этих документах, были его друзьями или родственниками, а за других он, иногда через посредников, ходатайствовал. Так, в июне 1313 г. он получил для аббатства Сен-Гильем-дю-Дезер разрешение выкупить 50 ливров ренты, [745] причем произошло это после удачного выполнения миссии при дворе Климента V в Лангедоке, которую, и к этому мы еще вернемся, [746] Мариньи препоручил одному из своих писцов, а именно своему капеллану Жерве дю Бю; аббат Сен-Гильема воспользовался ситуацией и добился вмешательства камергера себе на пользу. [747]
745
К. Fawtier, Registres,M 1960.
746
См. с 173.
747
R. Fawtier. Registres,№ 1960, 1961 et 1962.
Мариньи заверил дар, преподнесенный Эдуардом II Бертрану де Го – откуда мы узнаем, что у последнего были дела с Ангерраном [748] – и Жаном де Лионом коллегиальной церкви в Экуи, [749] а также основание церковных учреждений, [750] заключение сделок о купле-продаже [751] и ассигнования частным лицам. [752]
Несколько документов, «составленных по распоряжению сеньора Ангеррана», относятся к сфере судопроизводства, которая, в принципе, не входила в ведение Мариньи; следовательно, скорей всего, он занимался их оформлением только по случаю. Вероятно, существованием некоей связи с финансовыми или дипломатическими вопросами можно объяснить тот факт, что он составил акт о финансовых льготах для горожан Брюгге в отношении жителей Гента, Ипра и Поперинга, которых король избавил от необходимости платить за отказ брюггцев отправляться в паломничество, [753] но тем не менее не освободил от обязательств перед жителями Брюгге. [754] Напротив, именно ходатайства перед камергером и указы, адресованные ему королем, как мы показали в предыдущей главе, вынудили Мариньи заниматься документами о помиловании и об аноблировании. [755]
748
Ibid.,№ 2238 et 2239.
749
Ibid…№ 1574.
750
Ibid… №1160, 1565 et 1321.
751
Ibid., №1580 et 1925.
752
Ibid.№ 1303.
753
В наказание и искупление резни французского гарнизона, в ходе знаменитой «Брюггской заутрени», Филипп IV потребовал, чтобы 13 тысяч брюггцев отправились в паломничество, дабы искупить вину. Брюггские горожане, чтобы освободиться от этой тяжкой и унизительной повинности, пообещали королю 300000 ливров. Но позже они же потребовали, чтобы и остальные города восставшей Фландрии внесли свою долю в выплаты отступного. – Прим. ред.
754
Arch, du Nord. В 254, Godefroy 4941.
755
R. Fawtier, Registres,№ 1406. 1419 et 1428.
Нам остается упомянуть о документах политического или дипломатического характера, незарегистрированных и, следовательно, немногочисленных. Это королевские грамоты или хартии, в которых урегулировался порядок наследования Артуа, [756] рассказывалось о сохранении приданого Бланки д'Артуа, [757] содержалось прошение к Эдуарду И за горожан Ипра, с просьбой позволить им торговать в Англии. [758] Наконец, это хартия, в которой говорилось об изменении статуса апанажа Филиппа де Пуатье. [759] Мы еще вернемся к ним в дальнейшем.
756
Bibl. nat., M'elanges Colbert 347, № 66.
757
Arch, du Pas-de-Calais, A 57, № 6; R. Fawtier, Registres,№ 1440 et 1441.
758
Bibl. nat., Moreau 692, f. 151, 693, f. 266 et 694, f. 16 `a 18.
759
Arch, nat., J 390, № 10, № II.