Англичанка
Шрифт:
До сих пор угощение служило предметом интерьера. Михаилу в руку сунули рюмку — водки, чего же еще! — и усадили на почетное место, у окна с отличным видом на черное море. Дмитрий Бершов, настоящий атлет, расхаживал по периметру комнаты, медленно и уверенно, как готовый выйти на ринг боец. Павел Жиров — страж тайн «Волгатека» и похититель Мадлен Хэрт — смотрел в потолок, будто прикидывая, сколько потребуется веревки, чтобы повесить Михаила. Наконец он перевел тяжелый взгляд на Геннадия Лазарева, который устроился у камина. Лазарев смотрел на огонь, обдумывая заданный чуть ранее Михаилом вопрос: «Что я здесь делаю?»
— Что вы здесь делаете? — ответил наконец русский.
— Вы сами меня пригласили.
— И часто вы принимаете приглашения врагов того, кто платит вам зарплату? — Лазарев медленно обернулся, готовый выслушать ответ.
— Так вот в чем дело? — произнес Михаил. — Вы вербуете меня шпионить за Виктором?
— Смотрю, вам знакомы шпионские термины, Николас.
— Я мальчик начитанный.
— Что же вы читаете?
Михаил нарочито медленно отставил рюмку в сторону.
— Наш разговор начинает напоминать допрос, — спокойно проговорил он. — Если не возражаете, я бы хотел вернуться к себе в номер.
— Уехав, вы совершите ошибку.
— Почему?
— Я ведь еще не сделал вам предложения.
Улыбнувшись, Лазарев забрал у Михаила рюмку и отошел к тележке с напитками. Михаил посмотрел на Павла Жирова безжизненным взглядом, а мысленно снял с него черный свитер и надел летний костюм, в котором Жиров обедал в «Ле Пальмье». Когда вернулся Лазарев, Михаил стер этот мысленный образ, как рисунок мелом с доски, и посмотрел на главного волгатековца. Тот хмурился так, словно бился с заведомо нерешаемым уравнением.
— Вы не против, если разговор мы продолжим на русском? — предложил он.
— Боюсь, моего словарного запаса хватает лишь на заказы в ресторанах и поездку в такси.
— Один авторитетный источник сообщил, что по-русски вы говорите довольно хорошо. Даже бегло.
— Кто вам это сообщил?
— Один мой друг из «Газпрома», — честно ответил Лазарев. — Он беседовал с вами в Праге, когда вы ездили туда с Виктором.
— Быстро же работает цыганская почта.
— Боюсь, в Москве секретов нет, Николас.
— Да, я слышал.
— Учили русский в школе?
— Нет.
— Значит, дома?
— Значит, да.
— У вас родители — русские?
— И бабушка с дедушкой тоже.
— Каким ветром их занесло в Англию?
— Самым обыкновенным.
— То есть?
— После свержения царя они бежали в Париж, а после перебрались в Лондон.
— Так ваши предки — буржуа?
— Они не были большевиками, если вы об этом.
— Да, я об этом.
Сделав вид, что тщательно подбирает слова, Михаил сказал:
— Мой прадед был довольно успешным предпринимателем и не хотел жить под гнетом коммунизма.
— Как его звали?
— Вообще, мы Авдонины. Со временем наша фамилия изменилась, стала Эйвдон.
— Значит, на самом деле вы Никита Авдонин?
— Николай.
— Могу я вас так называть, Николай?
— Да ради бога.
Дальше Лазарев перешел на русский.
— В Москве бывали? — спросил он.
— Нет, — тоже по-русски ответил Михаил.
— Что так?
— Повода не представилось.
— На историческую родину не тянет?
— Англия — вот моя родина. Из России мы бежали.
— Вы были против Советского Союза?
— Тогда я был слишком молод.
— Как вам наше нынешнее правительство?
— А что с ним?
— Вы разделяете мнение Виктора Орлова о том, что наш президент — авторитарный клептоман?
— Вы, наверное, удивитесь, но мы с Виктором политику не обсуждаем.
— И правда, я удивлен.
Михаил не ответил, и Лазарев решил не развивать тему дальше. Он взглянул на Бершова, на Жирова, потом снова на Михаила.
— Полагаю, — продолжил Лазарев по-английски, — вы слышали, как недавно мы добились от британского правительства разрешения разрабатывать месторождения в Северном море?
— У берегов Гебридов, — будто с листа прочел Михаил. — Сто тысяч баррелей нефти в день в перспективе.
— Впечатляет.
— Это моя работа, господин Лазарев.
— Вообще-то моя. — Лазарев немного помолчал. — И вот я предлагаю вам вести ее за меня.
— Гебридский проект?
Лазарев кивнул.
— Прошу прощения, господин Лазарев, — уважительно произнес Михаил, — но я не менеджер по проектам.
— Ту же работу вы выполняли в «КБС ойл сервисез».
— И больше ею заниматься не желаю. К тому же у меня контракт с Виктором. — Михаил встал. — Простите, что не останусь на ужин, мне и правда пора возвращаться.
— Вы не дослушали.
— Если вторая часть предложения похожа на первую, — сдержанно произнес Михаил, — то мне уже неинтересно.
Лазарев его как будто не слышал.
— Вы знаете, Николай, что «Волгатек» расширяет сферу деятельности в Европе, да и во всем мире. Если мы преуспеем, то нам на местах понадобятся талантливые люди. Люди вроде вас, которые понимают и мир Запада, и Россию.
— Это ваше предложение?
Лазарев подошел к Михаилу и положил ему руки на плечи.
— Гебриды — это только начало, — произнес он таким тоном, будто в комнате, кроме него и Михаила, больше никого не было. — Помогите построить нефтедобывающую компанию поистине глобального масштаба, и я сделаю вас богачом, Николай Авдонин. О таком богатстве вы и не мечтали.
— Мне уже неплохо живется.
— Я знаю Виктора, он кормит вас объедками с барского стола. — Улыбнувшись, Лазарев стиснул плечи Михаила. — Переходите в «Волгатек», Николай. К своим, к родным.