Английские письма или история кавалера Грандисона
Шрифт:
Но въ какомъ же состояніи находилась я въ то время, когда перемнила мое намреніе, и когда предалась моему воображенію? Я никогда не знала таковыхъ мечтательныхъ мыслей. О презрительной Гарграфъ! конечно ты привелъ вс мои чувствованія въ смятеніе и неустройство. Я уврена, что сердце мое невинно.
Теперь я начну говоришь о Миссъ Грандиссонъ и о ея брат. Какія новыя явленія! Представлять взорамъ моимъ мое нещастіе! я благодарю всевышняго, слдуя тмъ мнніямъ, кои Сиръ Карлъ обьяснилъ въ мою пользу, что нещастіе учинилось для меня источникомъ благъ! я намрена совокупить двицу Клемеръ тсною дружбою съ новыми моими друзьями, то есть, естьли буду имть щастіе сама сохранить ихъ ко мн дружбу. Что же касается до всхъ прочихъ Лондонскихъ моихъ знакомыхъ, съ коими я познакомилась уже посл сего, по средствомъ сей любезной сестры и сего удивленія достойнаго брата, и которые бы весьма много заняли мста въ моихъ письмахъ,
Генріетта Биронъ.
ПИСЬМО XXIII.
Въ Субботу въ вечеру.
Милосердый Боже! какъ быть? что длать, дражайшая моя? Злобный Гарграфъ обьявилъ по всмъ правиламъ поединокъ Сиру Карлу. Что изъ того выдетъ? Увы! да чемъ я пріхала въ Лондонъ? я посылаю теб списокъ съ того письма; оно прислано мн отъ Багенгалля. Я всячески старалась списать письмо; но нтъ, я была не въ состояніи. Салли, горнишная моя спишетъ оное вмсто меня. Всемогущій Боже! что со мною будетъ?
Двиц Биронъ.
Лондонъ 25 февраля
Милостивая государыня.
"Вы легко судить можете, что по нанесеніи Сиру Гарграфу Поллексфену жесточайшей обиды отъ Сира Карла Грандиссона; такое дло не останется безъ слдствій. Я клянусь вамъ Богомъ, что Сиръ Гарграфъ дйствительно не знаетъ, что я имю честь къ вамъ писать. Во всхъ моихъ размышленіяхъ я нахожу единый токмо способъ къ избжанію кровопролитія, а сей способъ, государыня моя, состоитъ въ вашей власти. Сиръ Гарграфъ клянется, что всегда имлъ относительно къ вамъ честныя намренія. Вы знаете, какое онъ сдлалъ употребленіе изъ той власти, которую имлъ надъ вами. Естьлибъ онъ поступилъ съ вами неблагопристойно, то конечно бы не признался мн въ истинн. Молодая особа, какихъ бы она достоинствъ ни была, съ коею желаетъ совокупиться бракомъ знатной человкъ, имющій десять тысячь фунтовъ Штерлинговъ ежегоднаго доходу, наипаче будучи увренъ, что сердце ея совершенно свободно не должна почитать себя тмъ обиженною; и тотъ, которой побуждаемъ былъ самолюбіемъ принять насильственныя мры, дабы учинить ее своею супругою гораздо мене зла сдлалъ ей, нежели самому себ.
И такъ, государыня моя, когда Сиръ Карлъ Грандиссонъ до того времени былъ ни что иное, какъ неизвстный для васъ человкъ, а Сиръ Гарграфъ считалъ за честь имть о васъ принятыя намренія; вы же ни къ кому еще не имли склонности: то изъ всего выше сказаннаго я заключаю, что естьли благоволите согласиться быть супругою Поллексфена, и естьли Кавалеръ Грандиссонъ пожелаетъ просить прощенія явнымъ образомъ, за причиненную отъ него жестокую обиду, къ коей не подано ему нималйшаго повода: то я отркусь въ сей ссор бытъ Секундантомъ Сиру Гарграфу, полагая, что онъ не пожелаетъ принять такого удовольствія, кое я почитаю равностоющимъ тому насилія, на кое онъ жалуется. Я торжественно повторяю, что онъ нимало неизвстенъ о той вольности, которую я принимаю къ вамъ писать. Вы можете о семъ посовтоваться съ Г. Ревсомъ, двоюроднымъ вашимъ братцемъ; но позвольте мн истребовать, чтобъ къ нему только и была вся ваша довренность, естьли вы дадите мн честное слово, что въ продолженіе одного мсяца, вы согласитесь сочетаться законнымъ бракомъ съ Сиромъ Гарграфомъ; то я всячески постараюсь употребить мою власть, которую по щастію имю надъ его разумомъ, дабы привести его къ примиренію по вышесказаннымъ условіямъ.
"Вчера по полудни, я принялъ на себя трудъ отнести къ Сиру Карлу письмо отъ Сира Гарграфа. Въ то время онъ уже садился въ карету съ своею сестрицею. Онъ развернувши письмо, сказалъ мн, съ приличною ему учтивостію, что онъ отъзжаетъ въ Кольнеброкъ, для принятія весьма любезныхъ для него особъ, возвратившихся изъ Шотландіи; что онъ не прежде понедльника можетъ возвратиться въ Лондонъ, и что ощущаемое имъ удовольствіе видться съ такими друзьями, съ коими онъ уже весьма долгое время былъ въ разлук, не позволяетъ ему до того времени даже и помышлять о писанномъ къ нему, но что по возвращеніи онъ не преминетъ отвтствовать на оное съ достодолжнымъ почтеніемъ, я отъ васъ не скрою, государыня моя, что будучи плненъ столь отличнымъ видомъ Сира Карла, его благородными поступками, и всмъ тмъ что ни примтилъ чрезвычайнаго въ его свойств чистосердечно желалъ, чтобъ столь короткое время, оставшееся допонедльника, могло произвести какую ни есть благополучную перемну. Я почелъ себ за долгъ учинить вамъ вышеозначенныя мною предложенія, и надюсь что вы не мене почтете себя обязанною, какъ и я,предупредить, естьли можно, т пагубныя слдствія, коихъ должно страшиться отъ такой распри и между такими знатными особами.
"Хотя я не имю чести, государыня моя, быть лично вами знаемъ; но нравы мои толико извстны, что нимало не сумнваюсь, дабы можно было приписать мн другія причины, кром тхъ, въ коихъ уже я вамъ отчетъ отдалъ. Естьли вы по милости своей удостоите Сира Гарграфа своимъ отвтомъ, хотя бы оный состоялъ въ двухъ словахъ, надписавъ на мое имя въ Кавендиш-Скваръ; то я могъ бы познать изъ того ваши намренія. При семъ пребываю, милостивая государыня, съ глубочайшимъ почтеніемъ и преданностію, вашъ и проч.
Багенгаль.
О дражайшая моя! сколь ужасно сіе письмо! Сердце Г. и Гжи. Ревсъ чувствительно онымъ поражено. Г. Ревсъ весьма почитаетъ себя увреннымъ, что естьли сей Гарграфъ твердо будетъ настоять въ своемъ предпріятіи; то Сиръ Карлъ не можетъ отрчься изъ чести, чтобъ не удовлетворить его желанія. Честь! ужасная мечта! И такъ что значитъ честь въ такомъ смысл? Не есть ли она въ семъ случа врагъ долгу, благодушію, закону и всму тому, что ни есть въ свт почтеннйшаго и священнйшаго между человками? Какъ могу я тогда перенесть взоры Миссъ Грандиссонъ? Я должна страшиться отъ нее ужасной ненависти. Проститъ ли Она меня когда ни будь, что вторично подвергаю опасности жизнь ея брата?
Но что ты о томъ думаешь? Гжа. Вильліамсъ такого мннія… поелику Г. Ревсъ тайнымъ образомъ просилъ совта у Гжи. Вильліамсъ. Она сказала, что естьли надлежитъ предупредить злощастныя слдствія… справедливое Небо! она сказала, что почитаетъ меня обязанною… увы! дражайшая моя, учиниться женою такого человка, каковъ Гарграфъ! исполненнаго злостію, жестокостію, вроломствомъ! о чемъ думаетъ Гжа. Вильліамсъ? Однако, естьли состоитъ въ моей власти спасти жизнь Сира Карла; то позволено ли мн будетъ отрещись отъ оной изъ самолюбія, и къ польз толико же кратковременнаго благополучія, какова жизнь, между тмъ когда видимъ великое множество честныхъ женщинъ осужденныхъ жребіемъ влачить злощастную жизнь съ злыми мужьями?..… Но сей кровожаждущій человкъ не получилъ ли уже пожертвованія моей жизни? Я во всякое время готова ему оною жертвовать. Естьли варваръ желаетъ пронзить кинжаломъ мою грудь и удовлетворить свою алчность моею кровію; то я ни единою минутою не замедлю.
Съ другой стороны, Г. Ревсъ судитъ, что Сиръ Карлъ не легко согласится на принесеніе прощенія. Могу ли я сумнваться, отвчала я, чтобъ проклятой Гарграфъ, естьли желаетъ чрезъ Багенгаля получить себ удовольствіе тою цною, какую отъ меня требуетъ, удобно склонился отречься отъ всякаго другаго требованія, дабы обратить на него всю свою мстительность, когда я къ злощастію моему учинюсь его женою? Не каваренъ ли онъ, не злобенъ ли, и не мстителенъ ли? Но да удалена будетъ и самая мысль, чтобъ я когда ни есть склонилась раздлитъ съ нимъ мой жребій… Впрочемъ произойдетъ ли отъ того какая ни есть перемна? Самый гробъ мой можетъ ли произвести въ томъ какую ни есть перемну? и его ненависть къ изящнйшему изъ всхъ человковъ, не учиниться ли отъ того еще жесточайшею? О Люція! какое бы страшное изображеніе ни начертала я теб о моихъ прискорбіяхъ, опасностяхъ, и о жестокомъ поступк претерпнномъ мною отъ сего изверга, но никогда я не ощущала еще того, что теперь дйствительно происходитъ въ моемъ сердц.
Но, естьлибъ Миссъ Грандиссонъ совтовала мн и понуждала меня принять то условіе, которое приводитъ меня въ трепетъ; то могла ли бы я отказать ей въ моемъ согласіи? Не иметъ ли она права требовать отъ меня сего повиновенія для безопасности невиннаго своего брата? И не поучали ли насъ, что сей свтъ есть мсто искушенія и печалей? И нещастіе не необходимо ли для насъ нужно, дабы отдаляться отъ суетъ его? Естьли въ моихъ доводахъ видна справедливость и благодарность; естьли я помышляю токмо о спасеніи гораздо драгоцннйшей жизни, нежели моя собственная, и которая подвержена была опасности единственно ради меня; то должна ли я колебаться хотя единую минуту?… Однако, дражайшая моя Люція, чтожъ могу я теб сказать? увы! колико я злощастна тмъ, что не могу просить совта у столъ нжной сестры, которая великое принимаетъ участіе въ сей драгоцнной жизни, и которая была бы въ состояніи наставить меня спасительными своими совтами, естьлибъ я того была достойна!