Анна навсегда
Шрифт:
– Я не работаю журналистом?
– Нет, ты преподаешь в университете и оканчиваешь аспирантуру. И я тобой горжусь, малыш. А сейчас мне пора.
Он протянул мне блокнот с ручкой, спрятанной между страниц, и поднялся с постели.
Я машинально перелистнула несколько страниц и подняла голову, глядя вслед Арису.
– Что мне ответить читателям, которые спросят, почему я не проверила тебя на любой очевидной вещи? Например, что я люблю на завтрак? Каким шампунем мою волосы? Какого цвета блузку предпочту: мятного или сиреневого?
– Потому что ты хочешь мне верить.
– И все же?
– Мятного. И кофе с круассаном на завтрак, - коротко ответил он и вышел за дверь.
Я
Не могу сказать, что меня это пугало. Это было странно, да. Но больше всего мне хотелось понять, кто прав. На стороне Ариса было большое количество совпадений. Он рассказывал обо мне такие вещи, которые знать стороннему человеку просто невозможно. О чем бы он ни говорил, это звучало так, словно это с ним, а не со своим мужчиной я провела последний десяток лет жизни. На моей стороне был голос разума и уверенность в том, что я психически здоровый человек. Я много читала о том, на что способен человеческий мозг. Как он умеет адаптироваться, отстраниться или просто отключиться. Но в моей жизни ни разу не было момента, в котором я могла бы усомниться. Ни разу я не остановилась и не задумалась: "Быть может, это всё нереально?".
Я не была звездой мирового масштаба. Мой муж не был миллионером. Мы жили жизнью обычных людей, каких на свете большая часть. Я ходила на работу днем, а вечерами писала статьи. Временами стихи. Чаще рассказы. Иногда участвовала в небольших конкурсах на литературной платформе. Я не могла назвать себя хорошей женой и хозяйкой. Я, была девушкой, с которой приятнее встречаться, нежели делить жилище пополам. Я не любила готовить, стирать и убирать. Полы были на совести робота - пылесоса, посуда - на посудомойке, белье - на стиралке с функцией глажки, а готовка - на мультиварке. Сама я изредка откладывала в сторону клавиатуру, лишь бы смахнуть в сторону пыль с монитора и вытащить из барабана чистые носки. Большую часть моей жизни занимали слова. Я действительно любила свою работу всей душой и готова была жить в собачьей будке, если там есть компьютер с выходом в сеть.
Жизнь моего мужчины тоже была абсолютно обыкновенна. Он руководил небольшой сетью автосервисов. Они занимались ремонтом автомобилей. Мой мужчина когда - то сам начинал автослесарем, но сейчас, поднявшись и открыв несколько мастерских, он сидел в чистом офисе и занимался исключительно закупками, отдав бразды бухгалтерии своей старой знакомой, с которой они и начинали это дело вместе. Алисия давно и счастливо была замужем, а с моим мужчиной их связывали исключительно добрые, почти братско - сестринские отношения. Он доверял ей. Она его не подводила. Я не ревновала, потому что не было смысла, хоть Алисия и упоминалась в нашей семье намного чаще, чем требовалось на самом деле. Они были знакомы с самого рождения, еще с тех времен, когда их мамы ленились спускать две коляски и предпочитали класть их рядышком на прогулке. Если между ними и было что - то большее, чем просто дружба, то это могло случиться еще лет пятнадцать тому назад.
Я не могу сказать, что мой брак был умопомрачительно счастливым. Нет, только глупец может считать брак между разными людьми всепоглощающе прекрасным. Мы часто ссорились, грубо мирились. Я любила своего мужчину. А он любил меня. Этого уже было немало для того, чтобы быть вместе. Любила. Меня покоробило от того, с какой легкостью это слово возникло в моей голове. Почему любила, если я люблю его до сих пор? Люблю ли? Почему всё чаще при мыслях о моем мужчине в голове возникает образ Ариса?
Наверное, потому что с Арисом у нас особенная связь. Он чувствует меня на уровне интуиции. Мой Мужчина только задумчиво кивал, когда я начинала с восторгом рассказывать ему о своих задумках. Он не задавал вопросов, он не интересовался. Он просто выслушивал меня, как и полагается супругу. Иногда мне не хотелось делиться с ним, но я делала это на автомате. Чтобы не позволить себе отдалиться от него. Он меня любил. Но даже не пытался понять.
Арису не нужно было меня понимать. Мы были с ним такими близкими, будто у нас была кровная связь. Я не успевала толком обдумать свою мысль, как он уже успевал рассмотреть её и высказать собственную точку зрения. Достаточно было того, что он принес мне блокнот. Хоть я его об этом и не просила. Мой Мужчина не сделал бы этого никогда, даже если бы я попросила пятьдесят раз. "Николь, это пустая трата времени" - сказал бы он мне и предложил пойти покататься на горных лыжах. Мой Мужчина никогда не испытывал того чувства, что испытывала я, когда в моей голове рождались новые герои и новые события. Арису не нужно было рассказывать об этом. В его голове тоже жили образы и герои.
Я открыла блокнот на первой странице и задумчиво щелкнула автоматической ручкой. На кончике тут же показалась паста с черным шариком.
"В этой жизни меня зовут Анна" - аккуратно вывела я каждую букву так, словно пыталась почувствовать себя не Николь, а Анной.
В голове творился кавардак. Как можно почувствовать себя другим человеком? Но рука упорно продолжала выводить буквы. "В этой жизни мне всегда будет ровно 25".
Я не смогла продолжать дальше.
Сегодня буквы не подчинялись мне.
Захлопнув блокнот, я поднялась с кровати и отошла к импровизированному окну, освещенному диодной лентой, имитирующей дневной свет, что спасало весьма условно, ведь светло было только на стене, а само подвальное помещение находилось в постоянном полумраке.
После месяцев, проведенных в этом подземелье, я, кажется, никогда не смогу привыкнуть к солнечному свету, когда, наконец, смогу выбраться отсюда. Солнечный свет - это было второе, по чему я скучала так отчаянно. Номером один для меня по - прежнему оставалась Молли. Мой милый маленький щенок никак не выходил у меня из головы. Я всё время думала, смогла ли она добраться до дома? Смогла ли она найти дорогу? Не разорвали ли её псы, охраняющие помоечные баки?
Поначалу мне было категорически странно жить без моего любимого мужчины, но шло время, а вместе с ним отходили на задний план воспоминания. "Я" сегодняшняя была сильнее "Я" вчерашней. "Я" сегодняшняя была женой Ариса. "Я" вчерашняя жила с лучшим мужчиной на свете. Теперь я всё чаще думала об Арисе и представляла рядом с собой именно его, а не своего Мужчину. Любила ли я его на самом деле? Раньше я, ни секунды не сомневаясь, отвечала положительно на этот вопрос. Сегодня я не смогла бы дать никакого ответа. Я не знаю. Пока он был рядом, я нуждалась в нем. А сейчас всё совсем иначе. Кажется, я разочаровалась в нем. Я так искренне верила, что он мой "тот самый единственный". Что ему понадобится максимум неделя, чтобы определить моё местоположение и вытащить меня из плена.
– Арис?
– позвала я.
Он сидел рядом, прислонившись спиной к стене. Его босые ноги были сложены по - турецки, а губы искусаны в кровь от творческого напряжения. В руках он держал планшет, в динамик которого надиктовывал свои стихи. Какая - то местная компания захотела поработать с его группой. И перед тем как отправиться с ребятами на студию, Арис решил сделать устную перезапись всего своего творчества в хранилище. Я знаю, что он хотел издать книгу со стихами в ближайшем будущем. То, что делал он сегодня, станет одной из глав его сборника.