Антракт для душегуба
Шрифт:
– Что? – оторопел Габриэль. – Как она к тебе обращалась?
– Именно так, как слышал. Не хочется повторять. Лена всегда ставила мне в пример фигуру Александра. Вот, мол, как человек над собой работает! Но не все же пляшут в балете!
– Танцуют, – поправила Варя. – Балет – это колоссальный труд, которому надо посвятить всю жизнь. И конечно, не каждый человек должен выглядеть, как Саша, – заступилась она за партнера, нацеливаясь на специально для нее заказанный легкий десерт – чернослив с йогуртом и грецкими орехами.
– Я
– В какую клинику? – спросил Габриэль.
– В ту, у которой мы встретились.
– А зачем?
Хозяин номера вновь наполнил рюмки гостей.
– Если бы она мне доверяла и хоть что-то говорила… Со стопроцентной уверенностью не знаю, могу только догадываться. Лена приходила домой с распухшим лицом, иногда с синяками на подбородке и скулах. Думаю, ей там делали «уколы красоты», какие-то инъекции. Но чем больше их делали, тем сквернее характер становился у Лены.
– Правильно! – закивала Варя. – Потому что женщина может сделать десять пластических операций и остаться недовольной. И будет стремиться к ним еще и еще. Потому что дело не во внешности, а в голове. Вот что надо менять, это всем известно. А головой Лена не занималась, только о красоте думала. Поэтому ей и становилось хуже и хуже.
– Может быть, я не знаю… – пожал плечами гигант Миша. – Наверное, и я вел себя как тюфяк. Не смог убедить женщину, что я ее люблю такой, какая она есть. Хотя я вроде все для этого делал.
– Ты бы ничего не изменил. Женщину интересует мнение только того мужчины, которого она любит. Ты мог бы сто раз признаться ей в любви и дни напролет петь песни о ее красоте, а Лену бы это только раздражало, и все, – буркнул Габриэль. – Вряд ли она тебя любила, извини.
– Думаю, ты прав.
– И как долго такое творилось с Леной? – спросила Варвара.
– Месяцев шесть. Причем с тенденцией к ухудшению. А в последний месяц я заметил на ее коже какие-то пятна, которые она тщательно маскировала, скрывала от меня. А потом произошло страшное – Лена шагнула из окна, с двенадцатого этажа.
– Она умерла так?! – ахнула Варвара.
– Ужас… Прими мои соболезнования, – хлопнул мужчину по плечу Габриэль.
– Спасибо. Да, это ужасно. Просто ужасно.
– Миша, а зачем ты приехал в центр? – осторожно поинтересовался бывший подполковник. – Хотел поговорить с ее лечащим врачом, спросить, почему тот не заметил ее психического состояния? Ты хотел объяснений?
– Сам не знаю, чего я хотел, просто на душе как-то неспокойно. В этой клинике мощнейшая лаборатория, насколько мне известно, вот я и привез сюда ее тело для полного исследования причин смерти, – пояснил Михаил.
– Причина смерти известна – самоубийство. Ты же сказал только что, как она умерла. Или подозреваешь, что Лену довел и до самоубийства? – спросил Габриэль.
– Я хочу все проверить, и если есть виновные, толкнувшие ее на такой шаг, то негодяи должны ответить.
– Пока из твоих слов понятно, что Лена сама себя довела алкоголем и несбыточными мечтами, – отметила Варя.
– А Александр не мог сказать ей, что Лене надеяться не на что, поскольку он – гей? Не могло такое известие ввергнуть Лену в отчаяние и толкнуть на необдуманный поступок? – покачал головой Миша.
– Ты у меня спрашиваешь? Я не знаю, но могу аккуратно спросить у Саши, – пожала балерина плечами и отодвинулась от стола, держась за живот. – Все, наелась. Аж корсет трещит.
Габриэль закурил третью сигарету и задумчиво произнес:
– В этой клинике работает мой очень хороший друг, и я могу с ним поговорить. Ну чтобы к исследованию тела Елены отнеслись с бо'льшим вниманием.
– Друг работает? – переспросил Михаил. – И кто же, если не секрет?
– Да какой секрет! Он директор платного отделения – Константин Беляев.
И после этих слов с гостем произошла неожиданная метаморфоза – Миша мгновенно изменился в лице, вскочил на ноги и, схватив со стола бутылку коньяка, начал размахивать ею перед собой, не понятно, во что или в кого целясь, одновременно крича:
– Вот оно что! А я все сижу и не пойму, в чем подвох… Дружка покрываете?!
– Миша, что с тобой? – оторопел Габриэль.
– Не подходить! Убью! Сидите, где сидите! Стукну бутылкой! Вы что со мной надумали сделать? Отравить? Опоить? А потом скинуть с высоты? Так же, как Лену?
В глазах хозяина номера и Абрикосовой читалось полное непонимание. Варвара боялась пошевелиться и даже вздохнуть полной грудью.
– Миша, успокойся! Друг, да что с тобой? – Габриэль поднялся с места, пытаясь заслонить собой Варвару, чувствуя, естественно, ответственность за женщину, которая в данный момент находилась у него в гостях.
Но Михаил вконец озверел и набросился на него. Тот, увернувшись от бутылки, вступил с ним в схватку. Завязалась нешуточная драка, быстро, впрочем, закончившаяся полной победой Габриэля. Бывший подполковник превосходил противника в ловкости и технике борьбы, но все равно справиться со столь крупным соперником было делом нешуточным. Габриэль тяжело дышал, а Миша стонал, периодически выкрикивая:
– Сволочи! Ладно, убивайте меня, вы же профессионалы! Вы добились своего! Давайте, не тяните!
Варвара озадаченно подняла брови.
– Что это, Габриэль? Я сплю? Или люди, с которыми мне приходится сталкиваться, заразились каким-то вирусом? Уже второй человек при мне буквально сходит с ума. Один ни с того ни с сего швырнул меня со сцены в оркестровую яму, другой сейчас сидел, вроде нормально с нами общался и вдруг стал кидаться с бутылкой. Хотя Саше, теперь известно, подсунули психотропный препарат. А с Мишей-то что такое?