Антропоцентристская семантика: образ homo sapiens по данным русского языка

Никитина Лариса

2. На чем основана психолингвистическая трактовка концепта?

3. Выделите общие положения, характерные для разных подходов к определению концепта.

4. Как соотносятся концепт и понятие?

5. Определите понятие «языковой образ». Как соотносятся языковой образ и концепт?

6. Обоснуйте целесообразность использования термина языковой образ-концепт в лингвоантропологических исследованиях.

7. Назовите возможные пути семантической реконструкции языкового образа-концепта. В чем сходство и различие разных подходов к семантической реконструкции языкового образа-концепта

как фрагмента языковой картины мира?

Лекция 5

Средства языковой/речевой репрезентации образа-концепта

План

1. Слово как первичный языковой знак.

2. Предложение и высказывание. Высказывание как знаковое выражение. Структурно-семантическая модель.

3. Высказывание и текст.

4. Дискурс как эпизод реальной коммуникации.

Описание языкового образа-концепта предполагает обращение к семантике языковых знаков и знаковых композиций, значения которых являются результатом отражательно-познавательной деятельности человека (категоризации действительности) – процесса выявления и закрепления в сознании и языке актуальных с точки зрения человека сущностей, имеющих большее или меньшее значение в жизнедеятельности людей.

Образ-концепт репрезентируется в языке всеми его значимыми знаковыми единицами и их комплексами, и в первую очередь словом. Слово является элементарным и первичным языковым знаком, репрезентирующим отдельный предмет или явление действительности, «ибо человеческое познание в целом и познавательный образ предмета в частности определены практикой и результатами мышления предшествующих поколений, закрепленными в словах» [Уфимцева, 1990].

Слово может выступать своего рода исходным «банком данных» о смысловой категории: оно способно вызывать в сознании человека разнообразные ассоциации, часть которых типична для представителей языкового коллектива, т. е. оно зачастую становится символом в его культурологическом понимании (А. Ф. Лосев, Ю. М. Лотман, В. Н. Телия и др.).

Анализируя ассоциативные связи слова, можно выявить не только его культурологические характеристики, но на основе зафиксированных отношений с другими словами определить семантически и тематически связанные группы слов, составляющие «языковую часть» концепта, а также получить информацию об индивидуальных толкованиях значения слова, которые в своей совокупности дают представление об объеме его значения.

Кумулятивный и культурологический характер содержания слова делает его важнейшим источником информации, необходимой для описания языкового образа-концепта.

Обращаясь к уровню слова (лексическому уровню), антропоцентристская семантика не ограничивается изучением значения языковых знаков (значения в узком смысле слова) – она ориентирована на весь комплекс смыслов, обретаемых словом в процессе его функционирования. Такой подход к слову не является новаторским: он давно зарекомендовал себя в классической семантике как наиболее эффективный, поскольку позволяет описать семантику слова во всей ее полноте.

Учеными неоднократно отмечалось, что семантика слова вне контекстного окружения и семантика слова в структуре языковых/речевых единиц более высокого уровня (предложения/высказывания или текста) не одинаковы: в предложении/высказывании или тексте слово способно актуализировать те смыслы, которыми вне контекста обладает лишь потенциально. Иными словами, в составе речевой единицы слово имеет смысл, который в ту или иную сторону отличается от его типового (закрепленного в словарях) значения. Более того, слово под влиянием ситуативных факторов, являющихся обязательными спутниками высказывания или текста, может обретать содержание, прямо противоположное тому, которое ему свойственно изначально (на первом уровне означивания, по Э. Бенвенисту).

Данное

положение дел заставляет исследователя, ставящего своей целью описать языковой образ-концепт, обратиться к тем языковым/речевым единицам, которые придают слову как языковому знаку известную асимметричность и открывают широкие возможности его интерпретации с учетом экстралингвистических факторов. Такой единицей является в первую очередь предложение/высказывание.

В лингвистической литературе для наименования единицы речевого общения используется несколько терминов: предложение (А. А. Шахматов, В. В. Виноградов и др.), высказывание (Н. С. Поспелов, Н. А. Слюсарева и др.), фраза (Т. Б. Алисова, Ю. В. Ванников, Д. Н. Шмелев и др.), монорема (в понимании Ш. Балли), речевой акт (Дж. Серль), а также сложный термин предложение-высказывание. На наш взгляд, такая терминологическая «пестрота» не способствует четкости восприятия того, что стоит за тем или иным термином: так, предложением именуют не только единицу речи, но и единицу языка; речевым актом называют и речевое произведение, и речевое действие; термин высказывание используют применительно к любому имеющему смысл отрезку речи, от морфемы и до целого текста, и т. д.

И хотя главная проблема заключается не столько в терминологической неоднозначности, сколько в понимании того, что обозначает каждый термин, исследователю необходимо скорректировать эти два момента исходя из собственного методологического подхода к изучению языковой/речевой сущности.

Как известно, в языкознании существует несколько подходов к проблеме соотношения языка и речи: для первого характерно отрицание дихотомии «язык-речь» и утверждение того, что система языка реально существует только в процессе коммуникации (Г. П. Щедровицкий, А. Г. Волков, Г. В. Колшанский и др.); для второго – признание языка и речи двумя, хотя и взаимосвязанными, но различными по природе феноменами (Ф. де Соссюр, Э. Бенвенист, А. И. Смирницкий, В. А. Звегинцев и др.); третий подход заключается в рассмотрении языка и речи как диалектически взаимосвязанных состояний одного объекта – языковой действительности, Языка как родового понятия (Л. В. Щерба, Т. П. Ломтев, А. А. Леонтьев, Н. Д. Арутюнова, В. Г. Адмони, Ю. В. Левицкий, Ю. В. Фоменко и др.).

Интерпретация языковых единиц только как фактов коммуникации, речи приводит к неразличению понятий «предложение» и «высказывание» (первый из соответствующих терминов оказывается лишним).

Дихотомический подход к проблеме соотношения языка и речи, согласно которому «язык – это все, что располагается ниже предложения», подвергающийся в лингвистической науке обоснованной критике, также не предполагает поиска определенности в использовании терминов предложение и высказывание.

Наиболее аргументированным и потому разделяемым нами подходом является третий, согласно которому язык и речь рассматриваются как диалектически связанные сущности: «речь есть воплощение, реализация языка, который обнаруживает себя в речи и только через нее выполняет свое коммуникативное назначение» [Языкознание. Большой энциклопедический словарь, 1998: 414]; «в речи не может быть таких единиц, которые не имели бы места в языке, а в языке нет таких единиц, которые не имели бы места в речи» [Ломтев, 1972: 58]. В свете данной концепции соотношения языка и речи справедливо утверждение Ю. В. Фоменко о том, что предложение – это лингвистическая единица на уровне языка, а высказывание – лингвистическая единица на уровне речи; предложение так относится к высказыванию, как язык – к речи, общее – к частному, абстрактное – к конкретному, возможное – к действительности, инвариант – к варианту [Фоменко, 1990: 71].