Антропологическая поэтика С. А. Есенина. Авторский жизнетекст на перекрестье культурных традиций
Шрифт:
Этимологически лексема «мастер» восходит к латинскому первоисточнику magister (*mag-is-teros) – «глава», «вождь», «правитель», «начальник», «руководитель», «учитель» (от magis – «больше, в большей степени, сильнее»), попавшее в русский язык через немецкое посредство; «магистр» (с вариантами маистр, мастер, местер ) как исторический титул главы средневекового рыцарского или монашеского ордена известен с древнерусской эпохи. [1811] Слово «мастер» широко применялось и предшественниками имажинистов, особенно символистами. Георгий Чулков в статье «Казни» (из статейной подборки 1905–1911 гг.) возвел термин в эстетическую категорию: « Мастер не будет увенчан, если он не решится принять на себя тяжелую ответственность жреца. И горе жрецу, если он не умеет ладно петь песен и жесты его не ритмичны». [1812] В пролетарской
В отличие от действительных членов всякого рода «закрытых обществ», имажинисты, наоборот, стремились достичь самой широкой популярности у народа – вплоть до мирового признания. Отсюда проистекают лозунги и прочие словесные клише имажинистов, являющиеся шутовской переделкой официальных революционных слоганов, призывающих к всемирному объединению: «Имажинисты всех стран, соединяйтесь!» и «Кто не с нами, тот против нас!» (12 июня 1921 г. – VII (2), 555). Свидетельством пародирования догм и правил «тайного общества» является также нарочитое озорничанье имажинистов при их публичных выступлениях, выставление напоказ воинственного духа в афишах. Так, 3 апреля 1919 г. в Политехническом музее в Москве устраивалась «Выставка стихов и картин имажинистов», на которой В. Шершеневич должен был выступить с речью «Мы кто и как нас оплевывают», А. Мариенгоф – «Бунт нас (нота имажинистов миру)» и др., а на 3-м отделении предполагалась «СЛОВОПРЯ: бомбы критики, очередная бестолочь, дружеское против шерсти, последнее слово, как всегда, за ИМАЖИНИСТАМИ» (VII (2), 544); в ноябре 1921 г. «Ассоциация вольнодумцев в Стойле Пегаса организует МИТИНГ ИСКУССТВ в целях выявления позиции современного искусства и ЕГО ВРАГОВ» (VII (2), 557). Современник поэта Н. Н. Никитин сообщал о есенинских правилах проведения литературных вечеров, похожих на стремительную атаку: «Он не любил прю, то есть прений. Длинных разговоров. Его вполне устраивали короткие реплики, и больше всего – эмоциональное отношение слушателя». [1814]
Обрядность имажинистов
Имажинисты были очень склонны к проведению обрядов, вовлекая в них даже «сочувствующих» имажинизму. Обладание собственной обрядностью является важнейшим реальным показателем или намеренно ложным постулированием «древности» учения, свидетельством его исконности и традиционности. Вновь возникающие учения (каковым оказался имажинизм) используют привычную обрядовую канву и лексику, приспосабливая ее для своих нужд и иногда чуть-чуть переделывая ее. В революционном духе ожидания нового Мессии и провозглашения Третьего Завета применялся библейский лексикон: сравните стилистику «маленьких поэм» С. А. Есенина 1917–1918 гг. и строки В. Г. Шершеневича «Ты внесешься в новую библию // Великомученицей и святой», («Слезы кулак зажать», 1919), А. Б. Мариенгофа «Толп вал, // Пощади, во имя Новейшего Завета » («Развратничаю с вдохновеньем», 1919–1920). [1815] Так, по словам И. Г. Эренбурга, «“имажинизм” подавался не как одно из многочисленных литературных направлений, но как скрижали завета ». [1816] По воспоминанию И. В. Грузинова, «Хлебников в Харькове всенародно был помазан миром имажинизма ». [1817]
Известно, что в православии миром отмечали (и отмечают по сей день) простых смертных единственный раз в жизни – при совершении таинства миропомазания (после крещения), и только государей при возведении на царство вторично помазывали миром. Священник наносит освященное миро кисточкой на определенные части тела и произносит: «Печать дара Духа Святого», – в ознаменование того, что в таинстве крещения человеческая плоть стала вместилищем Божьей благодати. Миро варят в первые три дня Страстной седмицы в Москве и Киеве при чтении Евангелия из 28 (53–55 в XVII веке) благовонных веществ символического значения: из оливкового масла (для заживления ран телесных и язв духовных), белого виноградного вина (для увеселения сердца человека и дарования радости), смирны (то есть благовонной мази из растений – для противодействия греховному разрушению плоти и смерти духовной), эфирных масел (в качестве тонких духовных энергий) и множества других ароматических и минеральных веществ. [1818] В Великий четверг миро освящается архиереем и вливается несколько капель благовонного состава прежнего освящения, затем развозится по епархиям.
Введение Велимира Хлебникова в ранг Председателя Земного Шара произошло 19 апреля 1920 г. А. Б. Мариенгоф так описывал это событие:
Есенин говорит: «Велимир Викторович, вы ведь Председатель Земного Шара. Мы хотим в городском Харьковском театре всенародно и торжественным церемониалом упрочить ваше избрание. <…> Хлебников, в холщовой рясе, босой и со скрещенными на груди руками, выслушивает читаемые Есениным и мной акафисты посвящения его в Председатели. После каждого четверостишия, как условлено, он произносит: „Верую“. <…> В заключение, как символ Земного Шара, надеваем ему на палец кольцо, взятое на минуточку у четвертого участника вечера – Бориса Глубоковского. [1819]
По свидетельству А. П. Чапыгина, Есенин остался недоволен проведенной церемонией, говоря:
Хлебников испортил все! Умышленно я выпустил его первым, дал ему перстень, чтоб он громко заявил: «Я владею миром!» Он же промямлил такое, что никто его на слыхал. [1820]
Заметим, что слегка переосмысленную и приспособленную к собственным нуждам библейскую лексику применяли масоны, провозглашавшие равноправие граждан планеты и потому равнодушные к конфессиональным спорам. (В скобках укажем, что возведение в ранг Председателя Земного Шара стало хронологически поздней параллелью к коронованию в Политехническом музее, когда происходила коронация поэтов и был избран Игорь Северянин – с намеченной поездкой по СССР короля. [1821] ) Принцип богоподобного шествия и интронизации был принят на вооружение имажинистами: о творческом вечере объявлялось в духе названия картины Иванова «Явление Христа народу» – « Явление народу имажиниста Рюрика Ивнева ». [1822] В трехтомном научном труде «Масонство в его прошлом и настоящем» (1914–1918), в котором из есенинских знакомых участвовал профессор И. Н. Розанов, дана справка: «Во главе каждой ложи стоял управляющий, мастер стула… председатель ». [1823]
Имажинисты полагали себя действительными властителями над литературной аудиторией. Они считали себя вправе как возводить в ранг Председателя Земного Шара своего собрата, так и лишать его этого титула. Поэтому 21 июля 1920 г. в Ростове-на-Дону в кинотеатре «Колизей» (вскоре после Харьковской акции 19 апреля того же года) Есенин и Мариенгоф произвели обратное «вселенское действо» – «Раздел земного шара» (VII (2), 549).
Идеи братства и строительства
И все-таки идея всеобщего братства, нашедшая наиболее законченное выражение в масонстве, не была чужда Есенину. В «Иорданской голубице» (1918) мотив братства представлен как вышедший из недр церковности, увязан с большевизмом и роднит воцерковленных людей с мирскими:
Мать моя родина,
Я – большевик.
Ради вселенского
Братства людей
Радуюсь песней я
Смерти твоей.
<…>
Братья-миряне,
Вам моя песнь.
Слышу в тумане я
Светлую весть (II, 58).
Мотив свободы, равенства и братства звучит и в «Небесном барабанщике» (1918) Есенина: «Кто хочет свободы и братства, // Тому умирать нипочем» и «Мы идем сплотить весь мир» (II, 70, 71). В трехтомнике «Масонство в его прошлом и настоящем» (1914–1918) сообщено: «…союз вольных каменщиков иногда называют братством, собратством, иногда же орденом. Старейшее, первоначальное название было “братство”; название “орден” возникло позднее, в середине XVIII века с образованием высоких степеней». [1824]
Важнейшей для масонства является идея строительства. В имажинизме она отчетливо – как основополагающая в теории – не выражена, за исключением отдельных манифестов и трактатов. В «Манифесте» 12 сентября 1921 г. за подписями С. Есенина и А. Мариенгофа звучит «строительная лексика»: «Всякому известно имя строителя тракта первого и имя строителя тракта второго» (VII (1), 309). В «Ключах Марии» (1918) Есенин проводил мысль о грандиозной литературной стройке: «…и в свой творческий рисунок мира люди, как в инженерный план , вдунут осязаемые грани строительства », говорил о « строительстве пролетарской культуры» (V, 203, 213).