Аравия. Прошлое и настоящее
Шрифт:
В декабре 1887 г. резиденту Англии в Персидском заливе полковнику Россу удалось добиться от шейхов племен в землях Эш-Шамал письменных обязательств, что ни при каких обстоятельствах они не будут входить ни в какие соглашения и договоренности ни с кем, кроме Англии. Более того, не будут разрешать представителям других иностранных держав, не проконсультировавшись прежде с Англией, находится и действовать на территориях своих шейхств (120). Однако в конце 1891 г. французам все же удалось, хотя и ненадолго, но пробить брешь в этой, как они ее называли, «аравийской стене английских договоров» и убедить правителя шейхства Умм-эль-Кайвайн разрешить им «поднять в его землях французский флаг». Архивные документы свидетельствуют, что шейх хотел избавиться от диктата англичан. И поэтому решил установить полнокровные, по его выражению, дружеские отношения с французами, гарантируя «должный прием у себя французских граждан» (121).
Реакция Англии на активизацию Францией политико-дипломатической деятельности в Южной Аравии последовала незамедлительно. В марте 1892 г. майор Тэлбот, который сменил на посту английского резидента в Персидском заливе полковника Росса, используя весь имевшийся у англичан арсенал средств подкупа и давления, принудил шейхов Договорного Омана или Договорного Побережья подписать так называемое Исключительное соглашение. Этот документ обязывал правителей шейхств в землях Эш-Шамал и их наследников строго придерживаться англо-арабских договоренностей от 1887 года. Предписывал им не входить ни в какие контакты, ни с кем из иностранных государств, кроме Великобритании, и «не привечать у себя» никаких иностранных представителей без разрешения на то английских властей в Британской Индии (122).
Это соглашение стало базовым юридическим документом для заключения впоследствии Англией аналогичных договоров с шейхами Бахрейна, Кувейта и Катара, где военно-политическое утверждение Великобритании произошло несколько позже.
После серии проведенных Англией «акций усмирения» Рас-эль-Хаймы и других шейхств в землях Эш-Шамал, после уничтожения их флота и, как следствие этого, — подрыва их позиций в торговле авторитет шейхов племен кавасим среди других племен юго-восточной Аравии пошатнулся. Усилились сепаратистские тенденции, в частности в шейхствах Аджман и Умм-эль-Кайвайн; и прочное некогда здание союза арабских племен Эш-Шамал дало трещину (123). К 1892 г. разногласия между ними углубились и обострились настолько, что центробежные тенденции окончательно взяли верх, и здание союза племен Эш-Шамал, державшееся на фундаменте племенного объединения кавасим, покосилось и стало разваливаться. Ситуация усугублялась еще и тем, что пошатнувшийся альянс племен на территории земель Эш-Шамал, географически разделенных на две части горами Хаджар, как бы раскололся на две, утратившие друг с другом связь, половинки вследствие выхода из него племен шихух и шаркиин, контролировавших связывавшие эти части горные проходы (124).
Справедливости ради следует отметить, что росту сепаратистских тенденций среди племен-участников антианглийского альянса на юге Аравии способствовало обозначившееся еще в 1823 г. обострение разногласий между двумя ведущими племенами этого альянса — бану кавасим и бану яс. Принадлежали они к разным, исторически противостоявшим друг другу, родоплеменным партиям Южной Аравии — гафири и хинави (о них уже упоминалось в этой книге). Объединение племен кавасим оказалось, таким образом, в «клещах» далеко не благоволивших к ним Маската, на юго-западе полуострова, и Абу-Даби (там проживало племя бану яс) — на юго-востоке.
Разлад среди племен в землях Эш-Шамал, положенный межплеменной войной 1624-1749 гг. между гафири и хинави, искусно впоследствии подогревался Англией. Когда племена шихух и шаркиин, поддержанные имамом Маската, решили выйти из конфедерации племен во главе межплеменным союзом кавасим (1855 г.), то шейх Султан бен Сакр (1803-1866 гг.) попытался, было, не допустить такого развития событий, и в качестве средства нажима на эти племена блокировал их порты с моря (125). Англичане добились прекращения блокады и тем самым опосредованно, но поддержали племена, ставшие в оппозицию шейху Султану. Раздробленность арабов была им на руку. Пытаясь генерировать центробежные тенденции среди арабских племен, англичане искусно играли на самолюбии и амбициях шейхов. Примером тому — поддержка ими отделившихся от союза племен кавасим. шейхов Аджмана и Умм-эль-Кайвайна (126).
Одновременно с усилиями по размыву конфедерации племен кавасим англичане поощряли, как могли, и процесс дезинтеграции другого мощного племенного объединения на юго-востоке Аравии — бану яс. Думается, что не без их участия в 1833 г. одна из крупных родоплеменных ветвей племени бану яс во главе с родом Аль Бу Фаласа отделилась от бану яс, оставила Абу-Даби и создала на побережье новое шейхство — Дубай.
К концу XIX века двумя главными составляющими политической обстановки в землях Эш-Шамал выступали такие, рельефно обозначившиеся к тому времени, тенденции, как формирование новых городов-княжеств и утверждение в структуре родоплеменной «иерархии» края новой семейно-родовой элиты.
Глава 3
ПЕРСИДСКИЙ ЗАЛИВ И АРАВИЯ
В ПОЛИТИКО-ДИПЛОМАТИЧЕСКОМ КАПРИЧЧИО ФРАНЦИИ И ГЕРМАНИИ
В 1890-х годах в борьбу с Англией в зоне Персидского залива вступили Франция, Германия и Россия. Цель их действий в регионе состояла в том, чтобы обеспечить свободу доступа своим промышленным товарам на рынки Персии и Аравии и воспрепятствовать превращению Персидского залива в «британское озеро».
Выход на политическую арену зоны Персидского залива трех крупнейших держав мира не на шутку встревожил Лондон. Английская дипломатия приложила максимум усилий к тому, чтобы затруднить их продвижение в Аравию и в этот район мира в целом. В острой борьбе с ними Англии удалось одержать верх над новоявленными конкурентами и вытеснить их из бассейна Персидского залива: Францию — в 1904 г., Россию — в 1907 г., Германию — в 1913г. (1).
Кокон тайн французской дипломатии в Аравии. Соперничество Великобритании с Францией в зоне Персидского залива просматривалось уже в XVII веке. Для противодействия там английской экспансии министром финансов Франции Кольбером была основана (1664 г.) знаменитая Торговая компания (ее еще называли французской Ост-Индской компанией) (2). В фокусе внимания деятельности Торговой компании находились Индия, Персия и Маскат. И поначалу удача ей сопутствовала. Уже первая разведмиссия, направленная ею в Персию (1673 г.), увенчалась успехом — приобретением торговых концессий. Открыть двери Персии помогли компании смелость, находчивость и неутолимая жажда славы ее первопроходцев в «восточных морях».
Французы, оказавшиеся в 1673 г. в Персии, действовали на свой страх и риск, никаких поручений от французских властей не имели. Капитан судна-разведчика, авантюрист по натуре, горел желанием разбогатеть и прославиться. И он решил, под видом представителя официальной миссии, добиться аудиенции у шаха и получить разрешение на торговлю в его землях.
К затеянной им авантюре предложил подключиться переводчику экспедиции — попросил его сыграть роль «посла» Франции, прибывшего, дескать, в Персию со специальным поручением от французского правительства. Переводчик, будучи, похоже, человеком не из робкого десятка, предложение капитана принял. Был он профессиональным торговцем. Достаточно долго в молодости прожил в Персии. Хорошо изучил язык, обычаи, традиции и нравы персов. Сопровождавшие экспедицию монахи, рискнувшие — в интересах дела, как они потом говорили, — затею капитана поддержать, составили для «посла» соответствующую «посольскую грамоту». Несмотря на то, что от нее за версту, по выражению Д. Шардена, автора нашумевшей в свое время книги «Путешествие в Персию», веяло подделкой, грамота-фальшивка сработала. Шах «миссию» принял. «Посол» с отведенной ему ролью справился блестяще. Шах Персии распорядился наделить французов, «посол» которых пленил его своим обхождением и знанием персидского языка, торговыми концессиями, позволил им открыть торговую факторию в Бендер-Аббасе (3).
Другим заметным шагом Франции на «пути в Персидский залив» явилось учреждение в 1740 г. французского генерального консульства в Багдаде. Возглавил его епископ Балейя. Он стал первым дипломатическим представителем Франции в Месопотамии и прилегающих к ней областей в Аравии. Началом проникновения Франции в Месопотамию, а оттуда в Аравию можно считать 40-е годы XVII столетия — время появления в Багдаде французских монахов. В 1638 г. там было учреждено епископство Вавилонское.
В 1755 г. Франция направила резидента в Басру. Работал он толково и инициативно. За ситуацией в регионе следил внимательно. Именно по его предложению в октябре 1759 г. французская эскадра обстреляла Бендер-Аббас. Под нажимом французов англичане были вынуждены, хотя и на время, но покинуть этот порт. Интересам Британской империи в данном районе мира был нанесен тем самым ощутимый урон. Притом как в торговом, так и в военно-стратегическом отношении. В 1769 г. французы еще раз не на шутку встревожили англичан — стали «активно осваивать» остров Харк; заложили на нем торговую факторию и разместили там военный гарнизон. Иными словами, своими широкими наступательными действиями в бассейне Персидского залива, как сообщали российские дипломаты, Париж ясно давал понять Лондону, что на шкале внешнеполитических приоритетов Франции имеется место и для этого района мира.