Аравия. Прошлое и настоящее
Шрифт:
Анализируя действия Франции в Персидском заливе в начале XX века, российский консул в Багдаде А. Круглов писал следующее: «Невольно является мысль, что французы идут за нами по пятам в деле торговых начинаний в этом районе...». Очевидно, «мы присутствуем при рождении нового направления ... экономической борьбы» в регионе, в которую «намереваются вступить здесь французы, а за ними, скорее, может быть, чем мы думаем, и более грозные конкуренты — немцы, которые на рынке, конечно, не пощадят противника, к какой бы национальности он не принадлежал» (20).
Несколько опережая хронологию повествования, следует отметить, что в 1905 г. Гаагский третейский суд признал за Францией право предоставлять французский флаг местным судовладельцам в маскатских водах. Этим решением престижу Британской империи в бассейне Персидского залива была нанесена, по выражению российского посланника в Гааге Н.В. Чарыкова, «звонкая пощечина». Получая разрешение на поднятие французского флага, местные парусные суда выходили из-под полицейского надзора, осуществлявшегося в маскатских территориальных водах английскими военными кораблями. Тем самым как бы подчеркивалось наличие там прав и интересов не только у Англии, но и у Франции.
Аравия и Германия: путешествие в историю. Прогноз российских дипломатов относительно появления в лице Германии нового претендента на «жемчужную корону» Персидского залива полностью подтвердился. Начиная с 1895 г., то есть со времени учреждения в Багдаде немецкого консульства, «демонстрация Германией кайзеровского флота в бассейне Персидского залива становится, — по выражению российского консула А. Круглова, — явлением периодическим, основанном на расчете напомнить англичанам о том, что воды названного залива находятся еще не в исключительном их владении» (21).
Заинтересованность Берлина в Персидском заливе объяснялась целым рядом факторов торгово-экономического и военно-политического характера. Во-первых, задачами по укреплению позиций Германии в торговле Восточной Африки (где у нее к 1884 г. появились колонии) с Персией и Аравией, двумя давнишними, по выражению немцев, коммерческими партнерами восточноафриканцев. Во-вторых, обеспокоенностью в связи с «антитурецкой активностью» англичан в Персидском заливе, их, как выражались в Берлине, давлением на Порту (главного союзника Германии на Востоке) всей тяжестью «аравийского пресса».
Самыми яркими страницами в аравийском дневнике событий, связанных с деятельностью Германии в зоне Персидского залива, можно считать, пожалуй, те из них, что посвящены планам сооружения Багдадской железной дороги, коммерческим операциям торговой фирмы Р. Ванхауса и усилиям пароходной компании «Гамбург — Америка» по налаживанию морского сообщения с портами Персидского залива (22).
История вопроса о строительстве Багдадской железной дороги и связанных с этим проектом политико-дипломатических коллизиях исследована российскими учеными довольно основательно. Сооружение ее было «становым хребтом», если так можно сказать, колониальной деятельности Германии на Востоке, являлось, по меткому выражению английских дипломатов, ничем иным, как «крупнокалиберным орудием немецкого экспансионизма, прицельно наведенным на грудь Британской Индии».
Намного меньше известно о деятельности фирмы Роберта Ванхауса. Впервые предприниматель громко заявил о себе в районе Персидского залива в 1897 г. — открытием в Линге отделения своей фирмы по торговле жемчугом и совершением нескольких крупных сделок (23). По мнению российских дипломатов, фирма Р. Ванхауса была не только серьезным коммерческим конкурентом английским купцам, но и «достойным соперником» самой Ост-Индской компании — «ловким проводником» на Востоке интересов германского империализма. Англичанам пришлось приложить немало усилий, чтобы «обуздать строптивого Ванхауса». Достаточно будет упомянуть лишь об одной «головной боли», доставленной Р. Ванхаусом бриттам, — инспирированном им инциденте с нападением на представителя своей компании на Бахрейне, — чтобы представить себе степень ненависти англичан к этому человеку. Инцидент, им же ловко спровоцированный, чуть было не перерос в предлог для развязывания Германией военной интервенции против Бахрейна и некоторых других, по выражению немцев, «недружественных Германии», протекторатов Англии в Персидском заливе (24).
«Тяжелой головной болью» была для Англии и деятельность в районе Персидского залива одной из крупных пароходных компаний того времени — «Гамбург — Америка». Ее деятельное присутствие в регионе, начиная с 1906 г., и размах коммерческих операций представляли собой, по мнению российских дипломатов, «серьезный вызов морской монополии и политико-экономическим интересам Англии» в зоне Персидского залива. Региональным представителем этой компании была уже хорошо известная англичанам фирма Р. Ванхауса. В Лондоне такую «команду» считали, и совершенно обоснованно, чрезвычайно опасной для интересов Британской империи. Английские дипломаты называли ее «восточным локомотивом» Германии, «Не требуется много ума, чтобы понять, — писала «Таймс оф Индия», — что решение Германии об открытии пароходной линии в Персидском заливе продиктовано не одними только коммерческими интересами» (25).
Деятельность Р. Ванхауса, отмечали в своих депешах российские дипломаты, изобиловала неожиданными и, как правило, неординарными ходами в той партии «политических шахмат», которую разыгрывала в регионе Германия. Примером тому — приобретение концессии на поисковые работы и разработку природных ресурсов на острове Абу-Муса, что в Персидском заливе, чрезвычайно важном в военно-стратегическом отношении. Такими ходами-акциями, усиливавшими авторитет Германии и «маравшими престиж» Британской империи в зоне Персидского залива, Р. Ванхаус наносил, по выражению российских дипломатов, «болезненные удары» англичанам.
Об истории с островом Абу-Муса, наделавшей в свое время немало шума, стоит, пожалуй, рассказать поподробней. Случилась она в 1898 г. Шейх Сакр бен Халед, правитель Шарджи, шейхства, которому тогда принадлежал этот остров, совершал паломничество в Мекку. Во время отсутствия шейха его дядя, Салем бен Султан, исполнявший обязанности правителя, заключил неплохую, как он считал, сделку: предоставил концессию на практически незаселенном острове, а взамен приобрел новый, притом весьма солидный по тем временам, источник доходов. Вроде бы ничто не предвещало беды: концессию получал соплеменник, некий Хасан Сумайа из Линге, и его компаньон, Абдель Латиф, уроженец Шарджи, временно исполнявший к тому же обязанности английского агента в землях Эш-Шамал. Однако, как выяснилось позже, за спиной этой сделки, хорошо просчитанной, ловко обставленной и мастерски проведенной юристами, стоял Р. Ванхаус. Только в июне 1906 г. он вышел из тени. И оказалось, что настоящим концессионером является все тот же, ненавистный англичанам, «изворотливый и ловкий немец». Для бриттов, как отмечали в своих донесениях российские дипломаты, «трубивших на всех перекрестках мира» об «исключительных правах» Великобритании в районе Персидского залива, это был «дипломатический нокдаун». Исполнявший обязанности английского политического агента в Персидском заливе майор Кокс [32] получил специальное указание (27 августа 1907 г.) незамедлительно встретиться с шейхами Договорного Омана (земель Эш-Шамал). Ему поручалось напомнить шейхам, притом в максимально жесткой, и даже ультимативной форме, что предоставление подобного рода концессий есть нарушение ими третьей статьи договора от 1892 г. [33] Шума вокруг этой сделки и в Лондоне, и в Бомбее было много. И конец тяжбе, возникшей из-за острова Абу-Муса между Р. Ванхаусом и Управлением торговли английских колониальных властей в Индии, а по сути, между Берлином и Лондоном, смогла положить только Первая мировая война (26).
32
Сэр Перси Кокс был талантливым колониальным администратором, широко известной среди арабов Южной Аравии личностью (бедуины прозвали его «Кокку-сом»), В 1899-1904 гг. сэр Перси Кокс занимал пост политического агента в Маскате; в 1904-1909 гг. исполнял обязанности политического агента в Персидском заливе и консула в ряде провинций Персии. Именно он сумел добиться от правителя Маската закрытия французской угольной станции в Маскате и серьезно пошатнуть тем самым позиции Франции в зоне Персидского залива.
33
Договором от 1892 г. Англия, цо выражению российских дипломатов, «зацементировала» свой протекторат над шейхствами Договорного Омана, взяв на себя «ответственность за их внутреннюю и внешнюю политику». Правители Шейхств обязывались не заключать самостоятельно никаких договоров с третьими странами. Не давать им никаких привилегий, не сдавать в ар енду ни пяди своих территорий без согласия на то Англии.
Инцидент с островом Абу-Муса послужил для майора Кокса основанием для того, чтобы поставить перед центральными властями вопрос об учреждении консульства в Линге. Одновременно с этим П. Кокс инициировал и назначение на должность агента в шейхствах Эш-Шамал англичанина — для эффективного, как он писал, противодействия опасным для интересов Англии комбинациям немцев, виртуозно исполняемым изворотливым Р. Ванхаусом (27).
О «громких триумфах» Р. Ванхауса над англичанами в зоне Персидского залива докладывали в Санкт-Петербург и российские дипломаты. Архивные документы свидетельствуют, что пристальное внимание при этом они уделяли анализу налаженной им сети агентов. Консул в Басре С. Тухолка, например, сообщал следующее: «В декабре 1910 г. Германия открыла в Басре консульство с нештатным консулом Р. Ванхаусом», имеющим здесь торговый дом и представляющим интересы пароходного общества «Гамбург — Америка». Р Ванхаус находится в основном в Гамбурге, поэтому повседневными делами консульства поручено управлять г-ну Гессе, немецкому консулу в Багдаде (28). Торговый дом Р. Ванхауса располагает, продолжал С. Тухолка, «широкой сетью торговых агентов», в том числе в Басре, Мохаммере, Бендер-Бушире, Бендер-Аббасе, Линге и на Бахрейне; «хлопочет, как стало известно, и о допуске агентов в Кувейт». Иными словами, действует энергично и напористо (29).