Аравия. Прошлое и настоящее
Шрифт:
С началом XX столетия, отмечается в аналитических записках МИД России того времени, «Императорское правительство признало необходимым начать новую политику в Персидском заливе — политику дела»(5).
В контексте такого подхода «оно установило с этим регионом непосредственные торговые сношения, открыло банк в Бендер-Бушире, направило в воды Залива с миссией мира российские военные корабли «Гиляк», «Варяг», «Аскольд» и «Боярин», и, наконец, создало там сеть своих дипломатических представительств». Из документов Архива внешней политики Российской империи видно, что именно дипломатические миссии, «с божьей помощью», и должны были выступать «проводниками этой новой политики» (6).
До 1901 г. всеми вопросами, связанными с зоной Персидского залива, занималось российское консульство в Багдаде. В инструкции МИД России от 1899 г. отмечалось, что консульству в Багдаде, «ввиду полнейшего отсутствия русских агентов в здешних краях», предписывалось внимательно «наблюдать за деятельностью англичан на юго-восточной окраине Персии, в бассейне Персидского залива, в Аравии и в Месопотамии». Перед консульством ставилась также задача «получать, по возможности, сведения, политического и торгового характера, из Бендер-Бушира; следить за ходом дел в долине Евфрата, открывающей англичанам доступ со стороны Персидского залива в глубь Азии» (7). Из сказанного выше видно, что российское консульство в Багдаде было в то время главным наблюдательным пунктом Российской империи в зоне Персидского залива (в 1901 г. к работе по отслеживанию текущей ситуации в этом районе подключились российские консульства, открытые в Басре и Бендер-Бушире) [34] .
34
Штат генконсульства России в Бендер-Бушире состоял из 3 человек. Имелась охрана — 10 конных казаков. Пост генконсула последовательно занимали И. Ф. Похитонов (1901 г.), А. И. Гире (1902 г.), И. П. Пассек (1903- 1912 гг.), Л. С. Кохановский (1913-1915 гг.), К. В. Иванов (1916 г.), П.И. Лойко (1917-1918 гг.). В начальный период деятельности обязанности управляющего генконсульством Выполнял секретарь миссии Г. В. Овсиенко. Генконсульство в Бендер-Бушире закрылось в конце 1918 г.
Что касается российского консульства в Басре, наблюдавшего также за положением дел в Кувейте, Катаре и на Бахрейне, то работа его, по оценке центрального аппарата МИД, носила «по преимуществу наблюдательный и ознакомительный характер». Консульство проработало до начала Первой мировой войны. Его штат состоял из 2 человек. Консулами, сменяя друг друга, были А. А. Адамов (1901-1905 гг.), К.В. Иванов (1906-1909 гг.), С.В. Тухолка (1910-1913 гг.), С.П. Ольферьев (1913- 1914 гг.).
Соображения МИД России насчет открытия дипломатических представительств непосредственно в арабских шейхствах Персидского залива предполагалось обсудить на специальном заседании Госсовета (1901 г.), когда рассматривались вопросы об учреждении консульских миссий в Басре и Бендер-Бушире. Обсуждение данной темы сочли тогда преждевременным. Дело в том, что правители арабских шейхств Прибрежной Аравии в соответствии с договорами, заключенными ими с Англией, обязались: в сношения и договорные отношения со всеми другими державами, кроме Англии, не вступать; агентов их к себе не допускать; никакой части владений своих никому, кроме Англии, не уступать. Поэтому члены Госсовета решили страсти в Лондоне вокруг вопроса о дипломатическом присутствии России в Аравии не разогревать и англичан лишний раз не провоцировать.
Судя по архивным материалам, дипломатическая миссия России в Багдаде достойно справлялось с поставленной перед ней задачей. Отмечая «поступательное движение Англии на Басру и берега Персидского залива», работавшие в консульстве дипломаты совершенно верно характеризовали деятельность Англии как «самый существенный элемент военно-политической обстановки в регионе» (8). Меры, предпринимаемые здесь Англией, отмечается в одном из документов Архива внешней политики Российской империи того времени, ведут к «постепенному установлению гегемонии Британской империи на весь Персидский залив», и, конечно же, «в ущерб влиянию России в Персии и в Аравии». Донесения российских дипломатов из Басры, Багдада и Бендер-Бушира, свидетельствуют, что «антирусский аспект», занимал тогда важное место в политике Англии в Персидском заливе. В аналитических записках МИД России конца XIX — начала XX веков отмечается возросшее значение района Персидского залива, — «приковавшего к себе взоры всей Европы», — в системе международных отношений. Подчеркивая своевременность «новой политики» России для данного района мира, МИД Российской империи акцентирует внимание своих представительств на том, что роль их в регионе «должна перейти из скромно-наблюдательной в активную». И что в Санкт-Петербурге ожидают от них конкретных рекомендаций относительно путей и методов расширения политических и торговых позиций России в Персидском заливе (9).
Четко представить себе цели и задачи дипломатии Российской империи в зоне Персидского залива в рассматриваемый нами период времени помогут изложенные ниже инструкции, дававшиеся российским консулам в Басре: А. Адамову — в 1901 г., С. Тухоле — в 1910г.
«К №201
Конспль 1901
Копия инструкции, данной Послом в Константинополе Консулу в Басре Колл. Асс. Адамову 31 августа 1901 г. за № 468.
По прибытии к месту Вашего назначения в Басру, где Императорское правительство не имело до сих пор постоянных агентов, Вы должны обратить особое внимание на тщательное изучение этого края в этнографическом, политическом и экономическом отношениях. Бывшим секретарем консульства нашего в Багдаде тит. сов. Овсеенко собраны были во время его двукратной командировки в Басру весьма интересные данные, пролившие свет на положение дел в этом недостаточно известном нам крае, и Вам предстоит дополнить их. Все собираемые Вами данные Вы будете доставлять, без замедления, вверенному мне посольству, которое будет ими руководствоваться в направлении Вашей служебной деятельности.
В ожидании этих данных я нахожу необходимым ныне же обратить внимание Ваше на наиболее существенные соображения, коими обусловливается взгляд Императорского посольства на значение и деятельность вновь учрежденного консульства в Басре и на различные факторы, имеющие влияние на ход дел в этих краях.
В Басрском вилайете, образующем юго-восточную окраину азиатских владений султана, сосредоточены многочисленные и весьма существенные интересы Турции, охранение коих сопряжено с немалыми затруднениями и требует от местной администрации неусыпной бдительности и большого такта. Как сопредельная с Турцией держава, заинтересованная в ее будущей судьбе, Россия не может равнодушно относится к этим интересам, и это обстоятельство обязывает агентов Императорского правительства неуклонно следить за деятельностью турецких властей и извещать посольство О всяком мероприятии, могущем иметь влияние на местные отношения.
Население вилайета, за исключением городского, состоит из кочевых племен, отличающихся большей частью хищническими наклонностями и своеволием. В состав вилайета входят и другие арабские племена, которые хотя и были некогда покорены турецким оружием, но сохранили известную самостоятельность, которую они упорно отстаивают. Ради этой цели шейхи племен этих нередко поддаются внешним внушениям, враждебным Турции. Поддержание авторитета султана среди арабских населений составляет один из наиболее существенных интересов Оттоманской империи, вследствие чего от басрских властей требуется особая осмотрительность в сношениях с названными Шейхами.
Обязанности властей этих осложняются особенно те.м, что им приходится постоянно считаться с английскими замыслами и происками. Обеспечив себе преобладающее положение в бассейне Персидского залива, Англия, видимо, стремится еще больше расширить область своего влияния; пользуется всяким случаем, дабы вмешиваться в местные споры и недоразумения, и старается привлечь на свою сторону даже шейхов, состоящих в зависимости от Турции. Осведомившись о том, что в текущем году против Кувейта приготовлялась турками экспедиция, кувейтский шейх Мубарак Сабах немедленно обратился за помощью к англичанам; и только приостановка делавшихся в Басре военных приготовлений удержала его от более тесного сближения с английскими властями в Персидском заливе.
Сделанная на этих днях турецкими властями попытка высадив в Кувейте Небольшой отряд встретила противодействие со стороны командира находившегося там английского крейсера. Командир этот заявил командиру турецкого корвета, что Англией ранее заключена была конвенция с кувейтским шейхом, что ввиду этого ему предписано не допускать высадки турецких войск, и что в случае нарушения этого распоряжения он должен будет открыть огонь по турецкому корвету и объявить, что Кувейт принимается под покровительство Англии.
Находясь на большом водном пути, образуемом реками Тигром: и Евфратом, Басрский порт служит одним из самых оживленных коммерческих рынков в этой части Азии. Торговля в этих краях была до известной степени монополизирована Англией, но в последние годы и другие державы, в том числе и Россия, стремятся открыть в бассейне Персидского залива рынки для сбыта своих произведений.
Вам известно, конечно, что германским правительством был предложен: Турции проект постройки железной дороги... до Персидского залива. В случае постройки этой дороги, установился бы непрерывный железный путь между Заливом и Константинополем; но есть основания думать, что ввиду финансовых затруднений Турции к осуществлению предприятия этого, которому мы не можем сочувствовать, еще не скоро будет приступлено.
Ввиду признанной невозможности безучастно относиться, долее, к политико-экономическим замыслам Англии Императорским правительством сделано было в последнее время несколько предварительных попыток с целью водворения русского влияния в Персидском заливе. В минувшем году командиру мореходной канонерской Лодки «Гиляк» предписано было обойти главные порты Залива с тем, чтобы показать побережным населениям наш флаг и поколебать глубоко укоренившееся среди них убеждение, будто Залив доступен: для одних английских военных судов. Радушный прием, оказанный нашему военному судну, как в Басре, так и в Кувейте, несмотря на тайные происки английских агентов, дает право заключить, что цель наша была до известной степени достигнута. Должно надеяться, что и в будущем военные суда наши будут по временам показываться в Персидском заливе, дабы поддержать произведенное появлением «Гиляка» впечатление.
В начале текущего года было впервые Послано в Залив наше торговое судно — пароход «Корнилов», на котором: отправились представители нескольких выдающихся русских фирм с образцами наших произведений. Этот первый опыт не мог не дать немедленных положительных результатов; должно ожидать, что вторичная посылка того же парохода поможет выяснению условий, при которых наши торговые сношения с побережьем Персидского залива могли бы упрочиться.
Как донес, наш генеральный консул в Багдаде, английские негоцианты и агенты твердо решили сделать все, что только от них зависит, чтобы помешать успеху наших коммерческих предприятий. Обстоятельство это обязывает Вас оказывать представителям наших торговых фирм самое широкое содействие в видах облегчения возложенных на них доверителями поручений. Постепенно знакомясь с условиями местной торговли, Вы не оставите, между прочим, усилий, чтобы облегчить им приискание среди местных благонадежных негоциантов лиц, на которых можно было бы возложить обязанности комиссионеров по сбыту наших товаров. На необходимость приискания таких комиссионеров указывает в своем донесении временный агент Общества пароходства и торговли Г. Классинг, полагающий, что было бы как нельзя более желательно избегать услуг иностранных коммерческих домов, которые все до известной степени подчиняются английскому влиянию.
О результатах Ваших наблюдений, касающихся наших торговых предприятий, Вы будете как можно чаще извещать Императорское Посольство.
Что касается отношения Вашего к местным политическим интересам, то в ожидании окончательного выяснения вопроса этого Императорским Министерством я предлагаю Вам руководствоваться нижеследующими соображениями.
При настоящем положении дел, не имея прочной опоры в бассейне Персидского залива, мы вынуждены воздерживаться от деятельного участия в политической жизни этого края. Ввиду этого наш главный интерес заключается в поддержании status quo, каковой устраняет возможность неожиданных и крупных осложнений, которыми не преминула бы воспользоваться Англия для осуществления своих честолюбивых замыслов.
В силу этих соображений Вам надлежит при удобном случае внушать местным властям, что для них самих всего лучше заботиться о поддержании в крае мира и спокойствия, и воздерживаться от предприятий, способных вызвать новые осложнения и усугубить затруднения, с которыми турецкому правительству приходится бороться на Аравийском: полуострове. Несмотря на присутствие в Йемене значительной турецкой военной силы, длящееся уже несколько лет в области этой восстание еще далеко не подавлено, и турецкому правительству небезызвестно, что непокорные арабские племена встречают поощрение и поддержку со стороны англичан и, между прочим, снабжаются ими оружием.
Изложенные выше сведения не оставляют ни малейшего сомнения в том, что точно такой же образ действий будет усвоен английскими властями в случае, если бы возникли осложнения среди арабских племен по соседству с Басрским вилайетом:.
Весьма вероятно, что Вам представится случай войти в сношения с кувейтским шейхом или непосредственно, или же при посредстве его доверенных лиц, проживающих в Басре.
В апреле текущего года шейх адресовал нашему генеральному консулу в Багдаде письмо, коим просил «обратить на него внимание». Согласно объяснению лица, через которое доставлено было коллежскому советнику Круглову означенное письмо, русского подданного Аббаса Алиева, шейх Мубарак ас-Сабах желал бы быть принятым под наше покровительство, но из боязни себя скомпрометировать он не решился вполне ясно высказать свое желание.
Ввиду изложенных выше соображений мы лишены возможности удовлетворить такое ходатайство, к искренности коего нельзя Отнестись с полным доверием, но, при всем том, было бы нежелательно лишать шейха надежды на наше сочувствие. Ввиду этого и на тот случай, если бы шейх пожелал узнать о результате своего ходатайства, я предлагаю Вам разъяснить ему, что, пользуясь нашим влиянием в Константинополе, мы всегда будем готовы защищать его законные интересы, ходатайствовать за него перед турецким правительством и удерживать последнее от посягательств на самостоятельность, которой пользуется ныне Кувейт ... С другой стороны, мы советуем ему, в его собственных интересах, не портить своих отношений с Турцией и не поддаваться внушениям англичан, ожидающих лишь благоприятного случая, чтобы наложить руку на все побережье Персидского залива. Слабая турецкая империя менее опасна для независимости арабских владетелей, нежели Англия, честолюбивые замыслы которой могут принять под влиянием обстоятельств весьма широкие размеры.
В сношениях Ваших с агентами английского правительства Вы будете весьма осторожны, но не должны сторониться от них. В случае их запросов относительно наших видов в бассейне Персидского залива, Вы имеете разъяснить им, что постепенное развитие нашей внутренней промышленности обязывает нас, также как и другие государства, заботиться о приискании новых рынков для сбыта наших произведений; что мы совершенно чужды намерений вредить успехам Англии на этом поприще и надеемся, что и англичане будут относиться с неменьшей терпимостью к нашим коммерческим предприятиям.
Хотя персидский порт Мохаммера, лежащий при слиянии Каруна с Шатт-эль-Арабом, и не входит в округ вверенного Вам консульства, тем не менее, за отсутствием русского консульского агентства в этом порту Вам надлежит наблюдать за ходом событий в сопредельных с Басрским вилайетом владениях шаха. Я полагал бы также весьма полезным, чтобы, воспользовавшись первым удобным случаем. Вы вошли В личные сношения с мохаммерским шейхом... Как Вам известно, в отношениях наших с Персией мы держимся тех же консервативных начал, коими руководствуемся и в Турции. Копии с Ваших донесений, касающихся Персии, Вы имеете пересылать непосредственно посланнику нашему в Тегеране.
С донесений Ваших, адресуемых вверенному мне посольству. Вы будете, по возможности, отправлять копии в генеральное консульство в Багдаде или же будете направлять сами донесения Ваши за открытой печатью в генеральное консульство, на котором будет лежать обязанность отправлять их по назначению.
Если Вам представится случай лично увидеться с колл. сов. Кругловым, то Вы не оставите сообщить ему для сведения настоящую инструкцию...
Примите и проч. — ». (10)
Документ, предложенный вниманию читателя, чрезвычайно важен с нескольких точек зрения. Во-первых, как подтверждение коммерческих, а не военных намерений России в Персидском заливе. Во-вторых, как свидетельство филигранного анализа российской дипломатией политической ситуации в регионе и желания избежать там политических коллизий, чреватых обострением противоречий и, как следствие, — возникновением региональных конфликтов. В-третьих, как демонстрация (на примере Кувейта) политического курса России в отношении аравийских шейхств — с акцентом на защите их законных интересов (в случае с Кувейтом — перед турецким правительством). И, наконец, как документальное свидетельство отсутствия у России планов относительно военного противостояния Англии в Персидском заливе.
Не менее интересен и другой документ.
«К № 18
Конспль 1910
Копия инструкции консулу в Басре надв. сов. Тухолке от 22 января 1910 года, № 15.
Ввиду Вашего назначения консулом в Басру считаю долгом преподать Вам следующие указания касательно Вашей там деятельности.
А) С точки зрения экономических интересов России, Вам, понятно, надлежит заботиться о развитии в Персидском заливе русской торговли и оказывать всякое содействие пароходам Русского общества пароходства и торговли, имеющего в Басру регулярные рейсы.
Б) С точки зрения политической, Вам надлежит доносить о политическом положении как в Округе басрского консульства, так и вообще в Персидском заливе и, в частности, обратить внимание на следующие пункты:
1) Арабские племена в округе Басрского вилайета (Амара, Мунтефик, Эль-Хаса), а также в Неджде и в Джебель-Шаммаре, в Кувейте и вдоль всего западного берега Персидского залива (ЭльКатар, Бахрейн, «Берег пиратов», Маскат), их отношение к турецкому правительству и, в частности, к новому режиму и к младотуркам.
Национальная идея среди арабских племен, Отношения между шиитами и суннитами, отношения племен и шейхов между собой.
2) Пограничные отношения между Турцией и Персией; Персидский Арабистан; влияние мохаммеровского шейха Хазаля.
3) Влияние и деятельность англичан в Маскате, вдоль «(Берега пиратов», на Бахрейнских островах, на полуострове Эль-Катар, в Кувейте и вообще в Персидском заливе.
Так как деятельность Англии в Персидском заливе направляется, главным образом, из Индии, то желательно, чтобы между Вами и генеральным консулом в Бомбее установилось полное взаимодействие, при обоюдном осведомлении по тем вопросам, которые входят одинаково в область ведения Вашу и колл. сов. Арсеньева.
Такого же образа действий Вы могли бы держаться и по отношению к нашим консульским представителям: в Бендер-Бушире и Бендер-Аббасе.
Ввиду соглашения, установившегося между Императорским и Великобританским правительствами по отношению к Персии, Вам надлежит поддерживать наилучшие отношения с Вашим английским коллегою. Но в тоже время внимательно следить за всем, что будет делаться англо-индийскими властями в пределах вверенного Вам консульского округа.
4) Борьба в области Персидского залива между английским и германским влияниями, вопрос о продолжении строящейся Багдадской железной дороги от Багдада до Басры и о выходе ее к Персидскому заливу.
Отношение местных жителей к проискам сказанных государств, и, в частности, к Багдадской железной дороге.
Вопрос об английской компании Линча (пароходство по Тигру).
5) Проекты турецкого правительства о возрождении Месопотамии, с одной стороны, через орошение пустыни, а с другой — через осушение болот, при участии английского инженера Вилькокса.
Обращаю Ваше внимание также на проект известного Вам г-на Эструла, предлагающего образование датско-шведской компании для производства оросительных и осушительных работ в Месопотамии.
Желательно выяснить, в какой мере эти проекты исполнимы: в техническом и в финансовом отношениях, и как на них смотрят различные элементы местного населения.
Равным образом подлежит выяснению вопрос об иммиграции в Месопотамию и о том, какие продукты будут, в случае успеха этих планов, возделываться в Месопотамии (зерновые или хлопок), и как это может отразиться на торговых интересах России.
6) Вопрос 0 возможности Колонизации Месопотамии евреями и, в связи с этим, о возможной роли и значении там сионизма.
7) Так как задачи нашего консульства в Басре имеют много общего с задачами нашего генерального консульства в Багдаде, то Вам надлежит руководиться также подробной инструкцией, данной мною колл. сов. Орлову 30 декабря 1909 года за № 106, и, с целью совместного с ним выяснения общих обоим консульствам вопросов и объединения Вашей с ним деятельности, Вы должны поддерживать с ним постоянные сношения как по почте, так, в случае нужды, и путем личных поездок в Багдад.
8) Вам надлежит поддерживать также наилучшие и дружеские отношения с местными турецкими властями, причем Вы можете рассчитывать на полное взаимодействие с их стороны.
Успешная деятельность Ваша в македонских вилайетах Турции и знакомство с восточной окраиной Турецкой империи, приобретенное Вами по случаю управления Императорским Консульством в Джидде, дает Мне уверенность в том, что и на новом Посту в Басре, имеющем по преимуществу наблюдательный и осведомительный характер, Вы принесете немалую пользу вверенным Вашему попечению Русским интересам.
Примите и проч. — » (11)
Дистанция между первым и вторым документом — 10 лет. Годы 1901 и 1910 отличаются друг от друга как с точки зрения формата деятельности России в Персидском заливе, так и в плане ее международных интересов и внешнеполитических приоритетов в целом. Если время появления на свет первого документа — это апогей политики Российской империи в зоне Персидского залива, то второго — ее перигей, если так можно сказать. Вместе с тем лейтмотив второго документа, также как и первого, — один и тот же: «забота о развитии» в Персидском заливе российской торговли, «всяческое ее поощрение», притом, заметим, в форме неконфронтационной, а по отношению к Англии — максимально корректной. Из документов, приведенных выше, хорошо видно, что досужие рассуждения относительно «русской дипломатической матрешки» в Персидском заливе, каких-то «коварных планах» России относительно захвата этого района силой, — не состоятельны.
«Когда говорят о выходе России к «теплому морю» на южных берегах Персии, — отмечается в специальном исследовании российских специалистов, посвященном разработке в начале XIX столетия перспективной программы военно-морской деятельности России, — то обыкновенно имеют в виду создание там (в Бендер-Аббасе или в другом пункте Персидского побережья) сильно укрепленного военного порта». Предполагается, что, обустраивая такой порт, цель его должна состоять в том, чтобы он был способен «служить постоянной базой и главным местопребыванием для могучей боевой эскадры». «Вдумываясь в смысл и цель существования в этой местности такого порта и такой эскадры, — подчеркивается в исследовании, — представляется, что ни смысла, ни цели, которые оправдывались бы интересами и потребностями народногосударственного организма России, в подобном начинании усмотреть нельзя». Строить в Персидском заливе военный порт и заводить эскадру «ради только охраны наших нынешних там торговых интересов» нет никаких оснований.
Вместе с тем, подчеркивается в исследовании, «мы весьма далеки от мысли, что России доступ к Персидскому заливу совершенно не нужен, ибо подобное утверждение было бы другою крайностью. Персидский залив уже ныне составляет важный торговый путь, значение которого со временем, весьма вероятно, удесятерится. Вполне естественно, что для русской торговли доступ к этому пути мирового значения представляется делом весьма важным» (11*).
В контексте такой оценки российские дипломаты высказывают ряд конкретных соображений. Из их донесений следует, что получение своевременной и правдивой информации о положении дел на морских торговых путях в зоне Персидского залива без «прямого дипломатического присутствия» России в Южной Аравии, скажем в Ходейде (Йемен), представляется едва ли возможным. Управляющий российским консульством в Джидде Дмитриев высказывается в том плане, что такую информацию могло бы давать «вицеконсульство в Ходейде, с факультативной, по примеру англичан, резиденцией в Сане». Оно «могло бы внимательно, — пишет Дмитриев, — следить за тем, что происходит и в Асире, выделенном теперь от Йемена, и особенно в Адене», региональном центре морских перевозок. Располагаясь в Ходейде, «вдали от пристального внимания англичан, всячески и повсюду мешающих работе русских дипломатов», в том числе непосредственно в Адене, «ходейдинско-санский вице-консул», как его называет Дмитриев, «мог бы добывать, и без всякого труда», сведения, нужные для торговых и морских интересов России в Персидском заливе.
И поставлять их, что важно, — своевременно. При этом нужно иметь в виду, пишет Дмитриев, что и «проживающие в Ходейде купцы из числа русскоподданных бухарцев (150 чел.), и экипажи пароходов Добровольного флота и Русского общества пароходства и торговли, регулярно посещающие Ходейду, имеют постоянную надобность в русском консульском представителе». Совершаемые в Ходейде различного рода «акты по торговым сделкам, — заключает Дмитриев, — присылаются для перевода в Джидду». И все это «с большой потерей времени»; не говоря уже о «необходимости выдачи различного рода свидетельств русскоподданным, постоянно проживающим в Ходейде» (11**).