Аристократия духа
Шрифт:
Но вскоре душа его снова смягчилась, он испытывал какое-то обманчивое наслаждение, поглаживая дорогие переплеты из японской кожи, которая нежно благоухала женьшенем и ночной родниковой водой, вобравшей в себя лунный свет и пение цикад, и, закрывая глаза, чувствовал пальцами в ее поверхности нежность женской кожи...
– А мне казалось, вам должны претить претенциозность и нарумяненные прелести прошлого столетия, - неожиданно услышал он за спиной голос леди Джейн, - молодежь редко предпочитает старину. Сегодня никто не читает Вордсворта, Колриджа, Саути, им подавай этих бунтарей Байрона, Шелли, Китса...
Энселм усмехнулся.
– Моя старина чуть-чуть старше Саути, леди Джейн. Церковные сочинения одиннадцатого века на латинском, рыцарские стихи и поэмы на французском, английские предания на англо-саксонском, стихи Джона Гауэра, "Королева фей" Спенсера, "Кентерберийские рассказы" Чосера.
– О, он местами вульгарен... Вам не кажется?
– Зигзагами своих фраз он порой действительно напоминает грубоватое шутовство Рабле, порой - Иоганна Эрхарта, бьющегося в припадке мистической падучей, но порой там мелькает и тонкий, уравновешенный ум моего патрона Энселма Кентерберийского...
– О, как вы дипломатичны, юноша.
Старуха не ждала ответа, они с его тёткой отошли в соседний библиотечный зал, и тут леди Блэквуд обратилась к леди Эмили, продолжая, видимо, начатый в гостиной разговор.
– Пойми, глупо ожидать, что он ко мне прислушается, да и что толку вразумлять столь запоздало? Ничего не изменить.
– Ты все-таки поговори с ним. Мозгов у девчонки совсем нет, а если и у опекуна в голове не больше, чем у его подопечной, то далеко ли до беды? Мало ли подлецов вокруг крутится...
– Пытаться вразумить глупца - пахать волну, дорогая.
Обе собеседницы замолчали, Энселм услышал тяжёлый вздох тётки, потом они заговорили о каком-то сэре Эдварде, которого Кейтон не знал, и он перестал слушать, однако неожиданно услышал имя мисс Сомервилл и насторожился.
– Да, в девочке халдейская ученость и загадочность античной Цирцеи, но отказ трём женихам в одном сезоне... Говорила я Сомервиллу - до добра это образование не доведёт ... Зачем женщине такие мозги? Только остаться старой девой, как мы с тобой, Эмили.
– Да полно тебе, Джейн, - голос его тетки был холоден и высокомерен.
– Обзаведшийся детьми - дал заложников судьбе, только и всего. У меня есть служанки и деньги, зато я сплю по ночам спокойно. Вон Эмброз... чуть ведь с ума не сошёл из-за Льюиса...
– Если так рассуждать - род Кейтонов канет, дорогуша. Он и так на волоске держится.
– Полно тебе... что кликушествуешь-то? Мальчишку женить, конечно, надо. Эмброз спит и видит...
– Так и я племяннице-то внушаю... Я - последняя из Блэквудов. Но там хоть Эрнест... мальчик толковый. А Эбигейл... Я не упрекаю дочь Сирилла за переборчивость, но надо понимать, что рано или поздно скажут, что моя племянница ждёт принца...
– Кому она отказала?
– Митчелу, Армстронгу и Прендергасту. Один-де глупец, второй - волочится за всеми подряд, ничем не брезгует: all is fish that comes to his net , третий - мот, gentility without ability is worse than plain beggary. Сейчас рядом крутится молодой Камэрон, два месяца проходу ей не дает, навязчив до неприличия, но Эбигейл уже сказала, что настойчивость ненравящегося мужчины угнетает больше, чем равнодушие нравящегося, и высказала, по счастью, приватно, мысль, что he that has an ill name is half hanged . Я ей твержу, что знала Тимоти Камэрона, неплох был, а она, знай, своё: many a good father has but a bad son .
– Девочка слишком умна, Джейн.
– Увы. Порой избыток ума хуже, чем его недостаток.
Кейтон с удивлением слушал этот разговор. Он ничего не знал об этом. Стало быть, мисс Эбигейл пользуется не меньшим, а, судя по всему, куда более значительным вниманием мужчин, нежели мисс Вейзи? Сам он замечал, что её часто приглашают и роняют по её адресу льстивые комплименты, но...
Между тем старые подруги продолжали обсуждение светских происшествий. Молодой мистер Элвин сделал предложение мисс Мейбл Фарделл. Его приняли. В прошлом году мистер Элвин здорово сглупил: на вопрос друга, мистера Тингли, сколько он берёт за своей невестой, мисс Краммонд, он ответил: "пятьдесят тысяч" и посетовал, что впридачу к ним вынужден взять и девицу. На его беду, невеста оказалась неподалеку и всё слышала. Обладая нравом твёрдым и характером решительным, девица тут же потребовала расторгнуть помолвку, - и вышла за мистера Тингли. Мистер же Элвин остался на мели, был вынужден сдать в аренду имение, оказавшись на грани разорения. Милорд Комптон задавался вопросом, не специально ли мистер Тингли и завёл эту беседу, зная, что мисс Краммонд его слышит? Но это уже вопрос академический. Теперь мистер Элвин не имеет ни друзей, ни привычки болтать. За сезон сказал только десять слов.
– Что же, значит, поумнел, - проронила леди Кейтон.
Этого можно пожелать и мистеру Сейбину, продолжила леди Блэквуд. Сколько не уговаривал его милорд Дарлингтон опомниться и не жениться на леди Бейн, ибо слухи о её мотовстве и крайне предосудительном поведении по отношению к покойному супругу, увы, подтвердились, - мистер Сейбин ничего не хотел слышать. По счастью, уладив дела с нотариусом и поверенным на два дня раньше, чем намеревался, влюблённый глупец поспешил к невесте - и застал у неё любовника, мистера Хамфри, in flagranti. И что же? Сегодня он начал ухаживать за миссис Сноупи, чья репутация ничуть не лучше! А ведь глупец учился в Вестминстере и окончил Кембридж... Чему их там учат?
– The darkest place is under the candlestick , - снова прокомментировала леди Кейтон.
Впрочем, не следует корить его, ибо нашлись те, кто превзошли его нелепостью поведения. Мистер Гиллеспи, ярый тори и член Карлтон-клуба, запретил своему сыну жениться на мисс Джулии Рейнард, с которой тот был помолвлен два года, а всё потому, что поссорился с её отцом, мистером Рейнардом, убежденным лейбористом, членом клуба Брукс. Они не сошлись во взглядах на политику. Мистер Рейнард, в свою очередь, выдал, чуть не насильно, дочь замуж за мистера Даньелла, вига по убеждениям. Сын мистера Гиллеспи в итоге бросил колледж и основательно осел в блудных притонах Бристоля, притом ещё и запил. А Джулия, наставив мистеру Даньеллу, который ей, к слову сказать, в отцы годился, рога, оказалась на редкость консервативной в своих склонностях - и сегодня слухи о её похождениях только разрастаются...
– Возраст часто приходит с мудростью, но порой ... может разминуться с ней в дороге, и тогда - приходит один, - брюзгливо изрекла леди Кейтон.
– Но если глупость юных можно оправдать отсутствием ума и опыта, то чем оправдать глупость двух старых идиотов? Некоторые ещё говорят о вселенской глупости... Глупо так сужать её границы.
На прощание леди Джейн угостила племянника подруги редким вином, привезённым с континента, цвета луковой шелухи, которое напоминало выдержанную испанскую малагу, но обладало особым привкусом высушенного на солнце сахаристого винограда. Энселм с наслаждением пригубил его, потом осушил бокал и так поэтично расхвалил букет, что леди Блэквуд, смеясь, приказала завернуть для него непочатую бутылку.