Assassin’s Creed: Renaissance
Шрифт:
Глава 19
Вернувшись в «церковь» Теодоры, Эцио попытался взять себя в руки. Теодора и Антонио обеспокоено смотрели на него.
— Я видела, как Сильвио подкупил церемониймейстера, — поведала Теодора. — И не сомневаюсь, что карманы судей тоже пополнились. Я ничего не смогла поделать.
Антонио саркастически рассмеялся, и Эцио бросил на него раздраженный взгляд.
— Теперь понятно, почему Сильвио так хотел, чтобы их человек выиграл Золотую Маску, — продолжила Теодора. — Они все еще настороже и не хотят рисковать Дожем Марко. — Она перевела взгляд на Эцио. — Они не успокоятся, пока ты не умрешь.
— Тогда им предстоит множество бессонных ночей.
— Нужно что-то придумать. Прием уже завтра.
— Я попробую вслед за Данте прокрасться на прием, — решил Эцио. — Как-нибудь заберу маску и…
— Как? — поинтересовался Антонио. — Убив несчастного дурака?
Эцио сердито развернулся к нему.
— У тебя есть идея получше? Ты знаешь, что на кону!
Антонио протестующе поднял руки.
— Послушай, Эцио, если ты убьешь его, они отменят прием, и Марко вернется во дворец. Мы в очередной раз зря потратим время! Нет, я предлагаю выкрасть маску.
— Мои девочки помогут, — добавила Теодора. — Многие из них будут на приеме, как артистки. Они отвлекут внимание Данте, пока ты будешь заниматься маской. А когда окажешься на приеме, не бойся. Я тоже буду там.
Эцио неохотно кивнул. Ассасину не нравилось, когда кто-то указывал ему, что делать, но в этом случае он признал, что Антонио и Теодора правы.
— Хорошо, — отозвался он.
На следующий день, когда солнце уже скрылось за горизонтом, Эцио поджидал Данте в месте, мимо которого он должен был пройти по пути на прием. Девочки Теодоры прогуливались неподалеку. В конце концов, громила появился. Он был одет в длинные одежды, выглядящие дорого и вычурно. Золотая Маска висела на поясе. Едва завидев его, девушки заворковали и стали подзывать Данте, а потом пошли по обе стороны от него. Двое из них взяли Данте за руки, убедились, что маска болтается сзади, и повели его в сторону широкой, охраняемой площади на набережной Моло, где должен был проходить (и вероятно уже начался) прием. Точно рассчитав свои действия, Эцио в последний момент срезал маску с пояса Данте. Он подхватил ее и обогнал Данте, появившись с маской перед стражниками, охранявшими вход на прием, прежде телохранителя. Увидев маску, Эцио пропустили внутрь. Несколько секунд спустя подошел и сам Данте, пошарил на поясе в поисках маски и обнаружил, что она исчезла. Девушки, сопровождавшие его, скрылись в толпе, надев собственные маски, так что он не мог их узнать.
Данте все еще спорил со стражей у ворот, у которой был конкретный приказ, когда Эцио пробрался через толпу гуляк и отыскал Теодору. Она тепло поприветствовала его.
— У тебя получилось! Поздравляю! Теперь слушай. Марко в самом деле очень осторожен. Он остался на борту галеры «Герцог Бучинторо», пришвартованной рядом с набережной Моло. Ты не сможешь подобраться к нему вплотную, поэтому тебе придется найти удачную позицию для атаки. — Она обернулась, подзывая четырех куртизанок. — Девочки помогут тебе пройти через толпу незаметно.
Эцио двинулся было вперед, девушки, закутанные в сияющие шелка серебряных и красных оттенков, пошли следом через море гостей, как вдруг внимание ассасина привлек высокий, величественного вида мужчина средних лет с ясными умными глазами и короткой белой бородой. Он разговаривал с венецианским дворянином примерно того же возраста. Оба носили маски, скрывающие лишь часть лица, и Эцио узнал в первом из них Агостино Барбариго, младшего брата Марко. Если бы с его братом случилось что-нибудь, Агостино мог бы многое сделать для Венеции. Поэтому Эцио подумал, что в его положении будет целесообразно подобраться к ним поближе и подслушать разговор.
Когда Эцио приблизился, Агостино тихо смеялся.
— Честно говоря, мой братец сам выставляет себя на посмешище этой показухой.
— Вы не должны говорить подобных вещей, — отозвался дворянин. — Он же Дож!
— Да, да. Он Дож, — ответил Агостино, поглаживая бороду.
— Это его прием. Его Карнавал. И он волен тратить свои деньги так, как посчитает нужным.
— Он Дож только номинально, — чуть более резко отрезал Агостино. — И тратит деньги венецианцев, а не свои собственные. — И продолжил более тихо. — У нас есть более важные дела, ты же знаешь.
— Марко законно избранный правитель. Правда, ваш отец считал, что из Марко не выйдет толку, поэтому связал свои надежды с вами, Агостино. Но, учитывая сложившиеся обстоятельства это уже неважно, правда?
— Я никогда не хотел становиться Дожем…
— Тогда поздравляю вас, вы получили, что хотели, — холодно ответил дворянин.
— Послушайте, — сдерживая свой гнев, проговорил Агостино. — Власть это куда больше, чем деньги. Неужели, мой брат, правда, верит, что был избран по каким-то иным причинам, нежели его богатство?
— Он был избран за свою мудрость и способность руководить!
Их прервал начавшийся фейерверк. Агостино посмотрел на шоу несколько секунд и произнес:
— И это все, на что он способен со своей мудростью? Световое шоу? Он прячется во Дворце Дожей, пока весь город трещит по швам, и полагает, что парочка дорогих хлопушек заставит людей позабыть о проблемах.
Дворянин пренебрежительно отмахнулся.
— Людям нравятся зрелища. Это в человеческой природе. Вот увидишь.
В этот момент Эцио заметил плотную фигуру Данте, в сопровождении стражи проталкивающегося через толпу в поисках ассасина. Поэтому Эцио двинулся дальше, выбирая незаметное место, откуда он мог выстрелить в Дожа, даже если тот покинет борт «Бучинторо», пришвартованного в нескольких ярдах от набережной.
Раздались фанфары, и фейерверки стихли. Толпа стихла, а мгновение спустя разразилась аплодисментами, когда Марко вышел к левому борту свой галеры, намереваясь обратиться к людям, и паж прокричал:
— Дамы и господа! Поприветствуйте сиятельного Дожа Венеции!
Марко начал речь.
— Добро пожаловать! Добро пожаловать, друзья мои, на самый главный празднике года! Мир или война, время процветания и упадка, — в Венеции всегда будет Карнавал!
Когда Дож начал говорить, Теодора подошла к Эцио.
— Слишком далеко, — сказал Эцио. — И он не сходит с корабля. Мне придется плыть туда. Черт!
— Я бы не советовала, — тихо отозвалась Теодора. — Тебя сразу заметят.
— Значит, придется пробиваться силой…
— Подожди!
Дож тем временем продолжал.
— Сегодня праздник нашего величия. О, как ярко сверкает наша звезда на небосклоне!
Он распростер руки, и снова грянули фейерверки. В толпе раздались одобрительные и приветственные крики.
— Вот оно! — воскликнула Теодора. — Воспользуйся пистолетом! Тем, что помог тебе остановить убийцу в моем борделе. Он громыхает так же, как эти взрывы. Если точно рассчитаешь время, никто и не заметит!