Атаман А.И. Дутов
Шрифт:
Поездка Рудакова на Дальний Восток также не была самовольной: в ноябре 1918 г. Помощником Дутова и главным начальником Оренбургского военного округа на театре военных действий Генерального штаба генерал-майором И.Г. Акулининым ему была дана инструкция во избежание краха оренбургского фронта во что бы то ни стало достать вооружения и денежных средств, хотя бы и на Дальнем Востоке, «ибо в противном случае будет крах войска» [1406] . По мнению Акулинина, которое он высказал, очевидно, уже в период нахождения Рудакова в Омске, такая поездка могла бы способствовать ликвидации «семёновщины». Дал санкцию на поездку и сам Дутов. Кроме того, поехать в Читу и Владивосток Рудакова просил начальник штаба Верховного главнокомандующего Генерального штаба полковник Д.А. Лебедев.
1406
Там же. С. 140.
Командировочные документы Рудакова подтверждают его право ехать на Дальний Восток. В рукописном черновике удостоверения № 3902 от 15 ноября 1918 г. указано: «Дано сие Члену Войскового правительства Оренбургского Казачьего Войска Полковнику Рудакову в том, что он командирован в г. Омск в центральное правительство с чрезвычай[ной] важности поручением и секретными докум[ентами], а посему Начальникам дорог и комендантам Станций Российских железных дорог предлагается оказывать содействие в предоставлении Полковнику Рудакову служебного вагона и в прицепке этого вагона к поездам, следующим без задержки при проезде в г. Омск, и при возвращении из командировки к месту служения. Пом[ощник] Вой[скового] Ат[амана] [Генерального штаба генерал-майор И.Г. Акулинин]» [1407] . В том
1407
ГАОО. Ф. Р-1912. Оп. 2. Д. 22. Ч. 3. Л. 1281—1281об.
1408
Там же. Л. 1291—1291об.
1409
Там же. Л. 1291об.
1410
Там же.
Ещё один документ от 14 декабря 1918 г. разграничивал полномочия полковников Анисимова и Рудакова: «В целях установления правильного взгляда [в] правящих кругах Омска на Оренбургского представителя полковника Анисимова, изменившегося [с] прибытием [в] Омск полковника Рудакова, Войсковое Правительство заявляет, что полковник Рудаков был командирован [в] Омск исключительно (выделенный курсивом текст зачёркнут. — А.Г.), главным образом, для всестороннего освещения положения [в] Оренбургском крае и войске пред Центральной властью, участие [в] совещании при помощнике Военного министра Рудакову было поручено [с] целью ознакомления [с] постановкой казачьего вопроса вообще [и] личного доклада Войсковому Пр[авительст]ву, ибо вызов [в] Оренбург для этой цели полковника Анисимова Войсков[ое] Пр[авительст]во считало невозможным, поэтому полномочия полковника Анисимова командированием полковника Рудакова нисколько не умаляются» [1411] .
1411
ГАОО. Ф. Р-1912. Оп. 2. Д. 23. Л. 458—458об.
Переговоры в Чите с раненным в обе ноги и руку осколками бомбы (в результате покушения 19 декабря 1918 г. в Мариинском театре Читы [1412] ) Семёновым 22 декабря 1918 г. Рудаков вёл от себя лично, а не от имени Дутова, причём Семёнов предложил направить на Оренбургский фронт забайкальские казачьи части (бригаду, в перспективе же речь шла о направлении под Оренбург конной дивизии, бригады пехоты, конно-артиллерийского дивизиона, инженерного и железнодорожного батальонов и трёх бронепоездов [1413] — до трети имевшихся в Забайкалье сил [1414] ) и бесплатно осуществить поставку военного имущества. Военное имущество (400 винтовок, 48.000 патронов, 20.000 фуфаек, 30.000 поясных ремней, 10.000 брезентовых патронташей, 10.000 котелков, 1000 ружейных ремней, 500 кобур, 600.000 аршин мануфактуры и т.д.) было отправлено в войско. Кроме того, Семёнов согласился подчиниться Дутову и тем самым Колчаку. Примирение Колчака и Семёнова при посредничестве Дутова резко повышало авторитет оренбургского атамана, значительно укрепляло белый лагерь на Востоке России, а кроме того, вело к усилению Оренбургского фронта за счёт забайкальских частей, которые предлагал Семёнов. Однако Дутов не взял на себя бремя быть посредником между Читой и Омском, хотя имел все шансы на успех. Более того, во время разговора с Рудаковым 24 декабря 1918 г. по прямому проводу он в угоду политическому моменту заявил: «Помощь Семёнова нам не нужна» [1415] . Несмотря на отказ Дутова, товары от Семёнова войско получило, однако забайкальские казаки на Южный Урал так и не были посланы [1416] . Спустя неделю после этого разговора, как уже говорилось выше, Рудаков получил от Дутова новое ответственное назначение. Таким образом, до конца 1918 г. у оренбургского атамана не было претензий к своему помощнику, в том числе и в связи с вопросом о Семёнове.
1412
Линьков А. Атаман Семёнов. Чита, 1919. С. 18–19. — ГА РФ. Ф. Р-5873. Оп. 1. Д. 7. Л. 1к об. — 1л.
1413
Протоколы 3-го очередного Войскового Круга. С. 146.
1414
Кручинин А.С. Атаман Г.М. Семёнов // Исторические портреты: А.В. Колчак, Н.Н. Юденич, Г.М. Семёнов… / Сост. А.С. Кручинин. М., 2004. С. 265.
1415
Протоколы 3-го очередного Войскового Круга. С. 142.
1416
Сложно сказать, собирался ли Семёнов на самом деле отправлять войска на оренбургский фронт, во всяком случае, заявления на эту тему он продолжал делать до конца марта 1919 г. (см.: Атаман Семёнов. Вопросы государственного строительства. Чита, 2002. С. 19).
Из Читы Рудаков выехал во Владивосток, куда прибыл 2 января 1919 г. Здесь он встречался с генералами П.Г. Бурлиным, В.И. Волковым, П.П. Ивановым-Риновым, Г.Д. Романовским и Д.Л. Хорватом, многими региональными общественными деятелями. Кроме того, во время командировки Рудаков неоднократно встречался с представителями союзников и из этих встреч смог сделать правильный вывод, что они готовы оказывать белым материальную помощь, но на помощь людьми рассчитывать нельзя. Уссурийские казаки передали Рудакову для оренбуржцев 3000 винтовок, 10.000 башлыков и 1000 тёплых халатов для раненых [1417] , владивостокские предприниматели пожертвовали на нужды войска до 2 миллионов руб. Рудаков содействовал закупке и вывозу с Дальнего Востока товаров, заготовлявшихся там для войска, часть из которых должна была быть закуплена и доставлена ещё в конце 1918 г., но из-за разрухи на железной дороге доставлена не была. Таким образом, войско получило три вагона медикаментов, несколько вагонов бумаги для Войскового издательства и другие товары. Кроме того, с Дальнего Востока удалось вывести много товаров, предназначенных оренбургским организациям, предприятиям, штабам, воинским частям и станицам (штабу Отдельной Оренбургской армии, штабу Оренбургского военного округа, окружному интендантству Оренбургского военного округа, окружному правлению 1-го военного округа; Войсковой сапожной фабрике, оренбургскому мыловаренному заводу, станицам Кичигинской, Ключевской, Крутоярской, Луговской, Таналыцкой, Усть-Уйской, окружному
1417
По некоторым данным, было также передано 10.000 комплектов тёплого белья (Савченко С.Н. Дальневосточный казачий сепаратизм в годы Гражданской войны (1918–1919 гг.) и поездка атамана А.И. Дутова на Дальний Восток (июнь — август 1919 г.) // Из истории Гражданской войны на Дальнем Востоке (1918–1922 гг.): Сб. науч. статей. Хабаровск, 1999. С. 54). Также имеется свидетельство о передаче помимо 3000 трёхлинеек ещё и 10.000 берданок (Иртыш. Голос Сибирского казачьего войска: Журнал еженедельный. 1919. № 7. 28(15).02. С. 16).
По словам самого Рудакова, «что касается пущенных по моему адресу ещё бесконечного множества самых нелепых обвинений… я заявляю, что это гнусная клевета и я даже не нахожу нужным на это отвечать, ибо это ниже моего достоинства. Как видите, всё заявление (Дутова. — А.Г.) является каким-то сплошным недоразумением. Действия я свои считаю совершенно законными и правильными, направленными всецело ко благу казаков и Родины вообще… я сделал для войска всё, что было в моих силах. Я отдал войску всё своё знание, всю энергию, всё своё здоровье, я отдал самое для меня дорогое — моего сына… Теперь у меня осталась только моя честь. И вот Вы, для кого я всё отдал, отнимаете у меня последнее — мою честь, нет, этого я Вам не отдам, ибо честь моя дороже моей жизни» [1418] . Протоколы заседаний Войскового Круга скупо свидетельствуют о том, что доклад Рудакова вызвал продолжительные горячие прения, после чего была принята резолюция о переходе к очередным делам. Во всяком случае, Рудаков не был арестован, что уже свидетельствует о недоказанности обвинений в финансовых злоупотреблениях. Однако в составе Войскового правительства его так и не восстановили.
1418
Протоколы 3-го очередного Войскового Круга. С. 142–143.
Получается, что обвинение Рудакова в том, что он «не представил… отчёта» о затратах, было вовсе не основным в речи Дутова. Рудаков в декабре 1918 — феврале 1919 г. направил Войсковому правительству и Кругу восемь телеграмм с отчётами о своей работе, так что войсковая администрация была осведомлена о его действиях. Разумеется, спустя 85 лет после рассматриваемых событий ни доказать, ни опровергнуть наличие злоупотреблений со стороны Рудакова невозможно.
Вместе с тем оренбургского атамана больше всего возмутил факт самовольного, с его точки зрения, отъезда Рудакова в Читу для переговоров с Семёновым. По сути, Рудаков стал жертвой переменившейся политической обстановки и личных опасений Дутова. Когда его в середине ноября 1918 г. направляли в командировку, ни о каком конфликте Семёнова с верховной властью речь не шла. Предложение Семёнова признать Дутова в качестве Верховного Правителя сильно компрометировало последнего перед Колчаком и его окружением. Визит же оренбургской делегации к мятежному атаману в Читу мог и вовсе быть воспринят Омском как попытка объединения казачьей оппозиции, что могло плохим кончиться для самого Дутова. Оренбургский атаман опасался, возможно не без оснований, что в Ставке в связи с действиями Рудакова усомнятся в его собственной лояльности (при этом проехать в Читу, чтобы продвинуть оренбургские грузы, Рудакову посоветовал не кто иной, как Д.А. Лебедев), и стремился не запятнать свою репутацию верного сторонника центральной власти. Дутов отлично понимал, что без поддержки омской Ставки его положение весьма непрочно, поскольку снабжение Отдельной Оренбургской армии всецело зависело от контролировавшего железную дорогу Омска. Поэтому оренбургский атаман предпочёл в угоду собственному спокойствию предать своего помощника. В своей ответной речи Рудаков аргументированно ответил на все обвинения Дутова. Более того, его поездка, как выяснилось, принесла ощутимую пользу войску. Но это уже не имело значения.
Буквально на следующий день после обсуждения на Круге, 9 марта 1919 г., Дутов приписал к своему письму Колчаку следующий постскриптум: «К Вам устроился в Ставку полков[ник] Рудаков, бывший член Войск[ового] правительства и мой помощник по продовольствию, я едва[-]едва от него отделался, считаю долгом предупредить, что много говорит и как будто дело, но очень и очень любит деньги, очень ловок, хитёр и замешан в некрасивых сношениях с германскими агентами через жену польку» [1419] . Вряд ли Рудакову с подобной характеристикой удалось задержаться в Ставке.
1419
ГА РФ. Ф. Р-341. Оп. 1. Д. 52. Л. 46.
На мой взгляд, этот отрывок свидетельствует далеко не в пользу оренбургского атамана, обнаружившего своё злопамятство и продолжившего возводить поклёп, теперь уже очевидный, на своего бывшего соратника. Зато доказательство лояльности Верховному Правителю было налицо, и оренбургский атаман мог быть спокоен за своё положение. Однако Дутов этим не ограничился и в письме Колчаку от 22 марта не преминул вновь кинуть камень в адрес Рудакова: «В Челябинск к нам прибыло два маршрутных поезда из Сибири с мануфактурой. Мы её получить не можем, ибо требуют с нас оплаты таможенной пошлины и акциза, тогда как Китайское правительство освободило этот груз от всяких налогов, и население, ждавшее этих поездов, теперь принуждено отказаться от мысли использовать этот так трудно приобретённый, товар, ибо таможня заявила, что досмотр продолжится около 3-х месяцев. Я, конечно, не сомневаюсь, что в этих поездах привезён и контрабандный груз; их вёл Полковник Рудаков, о котором я Вам докладывал, и вполне допускаю злоупотребления. Поэтому Круг и назначил Комиссию — принять эти вагоны и всё, что окажется не по нарядам, — реквизировать для армии. Мы сами стараемся пресечь злоупотребления и помочь Центральной Власти и никогда не станем на скользкий путь сепаратизма. Я не знаю, какое впечатление произведёт на Вас моё письмо, но Атаман Дутов никогда не врал и клеветничеством не занимался, а говорил всегда правду в глаза, не считаясь ни с положением, ни с чином, преследуя лишь интересы горячо любимой Родины и борясь за её честь, не ожидая никаких наград и не добиваясь никаких постов» [1420] . По всей видимости, деятельность Рудакова ассоциировалась у Дутова с сепаратизмом Семёнова, иначе непонятно, к чему вообще фраза о сепаратизме. Особенно анекдотично сразу после упоминания об оклеветанном Дутовым Рудакове выглядит фраза первого о том, что он «клеветничеством не занимался, а говорил всегда правду в глаза».
1420
Там же. Л. 54.
Позднее Рудаков числился прикомандированным к Управлению Главного полевого интенданта штаба Верховного главнокомандующего (на 5 апреля 1919 г.). В нашем распоряжении есть данные о том, что 22 июля 1919 г. он был зачислен в резерв чинов интендантского отдела Восточно-Сибирского военного округа. По свидетельству Г.В. Енборисова, Рудаков в начале 1920 г. в чине генерал-майора служил в Чите у атамана Г.М. Семёнова [1421] , с которым познакомился ещё в свою командировку на Дальний Восток. Действительно, есть данные о том, что в марте 1920 г. генерал-майор Рудаков состоял в Главном управлении по казачьим делам Российской Восточной окраины — у атамана Семёнова [1422] . Сведения о дальнейшей судьбе Рудакова крайне противоречивы, и однозначно сказать, относятся ли они именно к нему или к его однофамильцам, невозможно. Дело в том, что в Белом движении на Востоке России участвовало несколько старших офицеров Рудаковых, из которых наиболее известен генерал-майор Б.А. Рудаков, служивший, как и наш герой, по интендантскому ведомству, что, разумеется, значительно осложняет поиск. По некоторым данным, В.Г. Рудаков позднее оказался в эмиграции в Шанхае [1423] . Позднее, по всей видимости разочаровавшись в Белом движении, Рудаков уехал в СССР [1424] .
1421
Енборисов Г.В. Указ. соч. С. 99.
1422
Использованы материалы именного каталога участников Белого движения из собрания ГА РФ.
1423
Хисамутдинов А.А. Российская эмиграция в Азиатско-Тихоокеанском регионе и Южной Америке: Биобиблиографический словарь. Владивосток, 2000. С. 260.
1424
Енборисов Г.В. Указ. соч. С. 177.