Атлантида
Шрифт:
Мальчик от неожиданного вопроса сел на пол, вздохнул, понимая, что отпираться бесполезно, и молча кивнул.
Дед вздохнул, укоризненно покачал головой, но ругать мальчишку не стал. Вместо этого он погладил его по голове и, умеряя свой могучий бас, спросил:
— Ну, и что тебе сказал твой многоликий?
Мальчик поднял удивленные глаза и в свою очередь задал вопрос:
— Разве тебе неинтересно, какой он был?
— А я знаю, какой он был, — чуть усмехнувшись, ответил дед.
— Откуда? — У мальчишки от удивления округлились глаза, но он
Дед отрицательно покачал головой:
— Ты же видел, что я спал… Просто я могу догадаться, что это был волк… ну, может быть, человек, хотя в человеческом облике многоликие по нашей улице не ходят…
— А может, это был ивачь?
— Ну да, — насмешливо оборвал внука дед, — ивачь специально спустился на нашу пыльную улицу с небес, чтобы посмотреть на вот это чудо красоты!
И он легко ткнул в маленький нос внука своим заскорузлым пальцем.
— Да, — мальчишка почесал вихрастую макушку, — это действительно был волк… Но, знаешь, он был такой огромный, с вот такими зелеными глазами!
Мальчишка свел свои ладошки, показывая, какие огромные глаза были у волка.
— И еще у него на шее вот такая белая полоса! — малец азартно мазнул ладошкой по своему горлу.
— И что же он тебе сказал? — спросил дед.
— Он спросил… — мальчик на мгновение замялся, — он спросил, где моя мама.
Дед внимательно посмотрел на внука, и тот, не дожидаясь вопроса, произнес:
— Я ответил, как ты учил… Что я — сирота…
— Он что-нибудь еще сказал? — мягко поинтересовался дед.
Мальчишка отрицательно покачал головой и, спустя мгновение, добавил:
— Он сразу убежал… В город…
Дед снова протянул руку к кувшину, но вдруг остановился, а затем начал с кряхтением выбираться из своей кучи.
— Дедушка, — чуть отодвинувшись, воскликнул внук, — а ты, разве, уже встаешь? На дворе еще очень жарко!
— Ничего, — добродушно буркнул дед, — раз уж ты, Вотушка, меня разбудил, не имеет смысла снова укладываться! Пойду-ка я лучше поработаю, а вечером, по холодку, отдохну.
— Тогда ты вечером расскажешь мне про моего прадеда? — с загоревшимися глазами спросил мальчишка. — Про многоликого Вата?
Дед взглянул на внука, коротко вздохнул и кивнул:
— Расскажу…
Подняв с пола свой кувшин, дед шагнул к выходу. Мальчик вскочил на ноги и припустился следом.
Выйдя на крыльцо, дед внимательно оглядел плавящуюся под знойным солнцем улицу. Она была пуста, но на плотной белой пыли немощеной дороги четко отпечатались крупные пятипалые лапы. Следы пролегали точно посреди улицы и только возле их избы делали петлю.
«Многоликий действительно был огромен! — подумал дед. — Уж не сам ли вожак, не сам ли князь Всеслав, разговаривал с моим мальцом?»
Сзади в него уперлась детская ладошка, и внук звонко спросил:
— Дед, можно я тебе помогу?
— Пойдем, помощник, — усмехнулся дед и двинулся вдоль недавно побеленной стены за угол. За хатой был пристроен небольшой дощатый сарай, в котором располагалась мастерская. Дверь
Дед Ерохта зарабатывал на жизнь плетением, правда, жизнь его не была богатой, но на хлеб, квас да по праздникам на пряник для внука Вотши им хватало.
День перевалил за середину, и жара начала постепенно спадать. На улице стали появляться слободские жители, ребятишки принялись бегать взапуски, поднимая дорожную пыль. А когда солнце опустилось за дальний окаем леса, с лугов пришло стадо. Коровы, овцы, козы разбрелись по дворам, но к хате деда Ерохты не повернула ни одна животина. Когда в потемневшем небе проблеснула первая звезда, дед с внуком закончили работу и вернулись в хату.
Умывшись и причесавшись, старик и мальчишка направились к большой, ровно опиленной плахе, изображавшей стол. Дед зажег лучину, заранее вставленную в светец, достал с полки, висевшей над столом, большой каравай темного хлеба, кувшин с квасом и две грубо вылепленные кружки. Разлив квас и отрезав от каравая два ломтя, он убрал хлеб на полку и уселся на маленький чурбак, стоявший у стола.
— Ну вот, внучек, — устало проговорил дед, — поработали мы с тобой сегодня очень хорошо, сейчас поужинаем и с чистой совестью можем лечь отдыхать…
— А про прадеда рассказать? — уныло протянул Вотша. — Ты же обещал!..
— Расскажу, конечно, — улыбнулся дед. — Раз обещал.
И они приступили к ужину.
Ели спокойно и деловито, подставляя ладони под куски хлеба и запивая его шипучим квасом. Когда трапеза была закончена, Ерохта вышел во двор сполоснуть кружки, а Вотша забрался в кучу тряпья, служившую им обоим постелью. Дед вернулся, поставил кружки на полку и, задув лучину, улегся рядом с внуком. Мальчишка лежал тихо, его дыхания не было слышно.
«Ожидает», — усмешливо подумал старый Ерохта, а вслух спросил:
— Ну, ты не спишь? Рассказывать, что ли?
— Рассказывай! — немедленно отозвался внук. — Я слушаю…
Ерохта немного помолчал, собираясь с мыслями, вздохнул и начал свой рассказ.
Дозорная стая была невелика — всего пятеро волков, но все пятеро были матерыми, мощными зверями, опытными воинами и следопытами. Ват, вожак дозорной стаи, огромный волчара со странным, темным, почти черным, хвостом, мог спокойно положиться на любого из них. Дозор покинул общий лагерь шестеро суток назад, вожак стаи послал их разведать путь через земли рысей, наметить скрытые тропы, места стоянок, водопои, и вот теперь они возвращались назад. Еще сутки и дозор выйдет в свои земли.