Аукцион невинности. Его трофей
Шрифт:
— Римма или Сергей угрожали? Или другие люди?
— Это шутка была, Виктория, — улыбка Адама приобретает опасный оттенок. — Попробуй кофе. Один из моих коллег шутил, что убил бы, чтобы ощущать такой вкус каждое утро.
Опускаю взгляд на термос. Мои руки уже почти не дрожат.
— Как он открывается? — спрашиваю тихо.
— Момент.
Сильные пальцы Адама обхватывают мои руки вокруг термоса. Осторожно гладят так, что я приоткрываю губы, начиная дышать чаще, а внизу живота появляется сладкая тяжесть.
— Здесь сбоку кнопочка, —
— Спасибо, — вежливо говорю я.
Адам отпускает мои руки, я пью кофе. Насыщенный горько-сладкий вкус наполняет рот, и я блаженно закрываю глаза. Рецепторы просто взрываются наслаждением. В жизни ничего подобного не пробовала!
Забываюсь и восхищённо смотрю на Адама:
— Нереально вкусно! — улыбаюсь.
Лицо Адама каменеет, глядя на меня. Челюсти сжимаются, глаза сощуриваются.
Пугаюсь, отступаю от него на шаг.
— Ты даже не представляешь, насколько красива, когда улыбаешься, — тихо говорит он.
Я стискиваю термос обеими руками. Просто смотрю на Адама. Не знаю, что сказать. Что сделать. И Адам на меня… смотрит.
— Проголодалась? — спрашивает он.
Я невольно промаргиваюсь, пытаясь понять, что происходит.
Как он это делает? Только что на меня смотрел свирепый хищник, который вот-вот набросится и сожрёт. Но сейчас я смотрю на мужчину, рядом с который нисколько не страшно гулять по ночному городу в самых неблагополучных районах: такой надёжностью и безопасностью — для меня — от него веет теперь.
— А… — я тряхнула головой, с усилием приводя себя в осознанное состояние. — Ты же хотел настройки, — опускаю взгляд на его руку с моим фотоаппаратом.
— Да, хотел. И хочу. Но можно позже. Здесь рядом отличный ресторанчик с живой музыкой. Предлагаю поесть вместе.
Чтобы взять паузу и не отвечать сразу, пригубливаю кофе.
— Это предложение или приказ? — тихо спрашиваю я.
— Конкретизируй вопрос.
— Я могу отказаться?
Поднимаю взгляд и смотрю в опасно прищуренные глаза.
— Нет, не можешь, — улыбается он. — Ты давно не ела. Там вкусно, тебе понравится.
Невольно залипаю на его улыбку, но быстро беру себя в руки. Киваю и снимаю рюкзак.
— Тогда давай положим мой фотоаппарат. Да, я и правда голодная.
Рюкзак с фотоаппаратом у меня на спине, вкусный кофе в руках, умопомрачительный мужчина рядом.
Я делаю несколько шагов в указанном Адамом направлении. Нам дорогу преграждает крепкий на вид мужчина с бычьей шеей и холёной щетиной на щеках.
— Девушка, этот перец угрожает вам? — говорит он, цепко глядя на Адама.
21. Осведомлённость
Я с некоторым сочувствием смотрю на внезапного защитника. Не. Так-то он выглядит внушительно. Высокий, широченный, мышцы бугрятся, бычья шея поблёскивает, брови хмурятся.
Всё это, конечно, весело. Да и соблазн
Я поднимаю глаза на Адама. На его лице с чуть заметной улыбкой и слегка прищуренными глазами едва заметная снисходительность.
Снова смотрю на быка. Он пялится на Адама. И тут — та-дам! Видимо, что-то доходит: он слегка бледнеет, делает шаг назад, но тут же сдвигает брови, набычивается.
— Я в порядке, — тихо говорю я.
— Вы перепуганы до смерти, — настаивает незванный защитник.
Не знаю, как Адам это делает — одним взглядом — но сейчас сам бык выглядит перепуганным до смерти. Он не улепётывает сейчас со всех ног лишь из упрямства, гордости и тестостероновой смелости.
— Девушка вам ответила, — тихо и отчётливо говорит Адам. — Она в порядке. Вы правы в одном: причины быть испуганной есть. Ей действительно многое угрожает. Но в другом вы ошиблись. Для неё, угроза не я. Можете быть спокойным, Вячеслав Геннадьевич Кузнецов. Девушка под защитой. Моей.
От произнесённого Адамом полного имени, бык бледнеет сильнее, смотрит на Адама. Тот продолжает тем же тихим, пробирающим до нутра голосом. Несмотря на шелест листвы и шум в парке, отчётливо слышно и понятно каждое слово.
— Вячеслав Геннадьевич, вы ошиблись в выборе способа провести свой выходной день. Решили поснимать новых тёлочек в парке. Но вам лучше быть в другом месте. В вашу квартиру на Крылатской в данный момент едет ваша жена, разбираться с беременной любовницей. С адвокатами насчёт брачного контракта Марина Павловна уже встречалась. Рекомендую оказаться там раньше и перевести вашу шахерезаду, чаровницу и котеняшечку в другое место. У вас сорок три минуты, чтобы успеть. Не благодарите.
Мужика натурально перекосило.
— Я рад, что вам ничего не угрожает, — говорит он, размазывая ладонью пот по бычьей шее. — Извините, что побеспокоил.
Он бросает на меня психический взгляд, резко разворачивается и торопливо уходит.
Я вздыхаю.
— Откуда, Адам? — я спрашиваю, не надеясь на ответ.
— Пойдём, Виктория, — говорит он, и неожиданно отвечает: — Это моя работа. Знать.
Задумываюсь. Мы идём по дорожке парка, я ловлю себя на том, что я действительно рядом с Адамом чувствую себя парадоксально защищённой. Интересно, он для красного словца сказал, что мне многое угрожает, но угроза не он?
— И когда ты успел узнать? — пользуясь его ответом, спрашиваю я. — Когда наблюдал?
Адам молчит. Мы идём по дорожке между кустами, я смотрю на жёлтые цветочки на газоне.
Ответа уже и не жду и вздрагиваю, когда Адам отвечает.
— Виктория, я долго выстраивал процессы так, чтобы любой человек, попавший в сферу моего интереса и внимания тут же попадал в воронку извлечения и просеивания информации. В последние годы эффективность максимальна. Этот Кузнецов влетел в зону моего внимания, потому что смотрел на тебя и собирался подойти.