Авантюрист
Шрифт:
— Ничего я не знаю, — запротестовал Сеня. — Чернова я со вчерашнего дня не видел.
— Если не ошибаюсь, Чернов последние два дня занимался фальшивыми купюрами?
— Очень может быть.
— В общем так, Игорь, запретить вам искать друга я не могу, но убедительная просьба: держите меня в курсе своих поисков. Это в ваших же собственных интересах.
— А с кафе мне что делать? — спросил Шергунов.
— Вставь стекла, успокой персонал. И с завтрашнего утра начинай работу, — посоветовал я Сене. — В одну воронку снаряд дважды не попадает. А уж пуля в одно отверстие тем более. Твой «москвич» в этом смысле сейчас надежнее
— А вот это я сам буду решать, надежнее он или нет! — взвизгнул Сеня. — И кафе я открывать не буду. Во всяком случае, пока вы мне не найдете подонков, палящих направо и налево из автоматов в самом центре города. Дожили! Хуже, чем в Чикаго.
Ни я, ни Синявин комментировать шергуновскую истерику не стали, в конце концов, честный торговец Сеня был прав в своих претензиях как к власти, так и к своим непутевым компаньонам. Да меня, честно говоря, не кафе сейчас волновало и не упущенная по вине каких-то придурков выгода, а исчезновение Виктора Чернова, которое в свете последних фактов выглядело довольно зловеще.
Я отвез Гальку домой и выслушал из ее уст очередную порцию претензий. Претензии, впрочем, по случаю испуга были вялые, а слез, к счастью, не было вовсе, поскольку моя подруга прониклась, похоже, серьезностью ситуации.
— Ты хоть до свадьбы-то доживи, Игорь, — попросила она жалобно. — Но сколько же можно, боже мой!
В принципе я с Галькой был согласен. Жениха она могла себе выбрать и поприличнее, а уж мужа тем более. За полтора года нашего знакомства я трижды едва не оказался под судом, пару раз меня могли застрелить, а один раз она сама стала жертвой похищения. Правда, в результате всех этих перипетий мы с ней обрели некоторый материальный достаток. Но никакие деньги, конечно, не заменят утерянную в криминальной суматохе жизнь.
Высадив Гальку, я попробовал связаться со Строгановым по телефону, который он мне дал при расставании. Увы, мобильник Авантюриста молчал. Зато на мой звонок охотно откликнулся Олег Рыков, который за два прошедших со времени обстрела часа успел уже объехать полгорода, но, к сожалению, ничего существенного не обнаружил.
— Чернов успел встретиться со Строгановым?
— Представь себе, Игорь, я хотел тебе задать тот же самый вопрос. Я Виктора не видел с позавчерашнего дня, и он мне не звонил.
— А у Надеждиной ты был?
— Это что, новая пассия Чернова? А кто она такая, и почему я не в курсе их отношений?
— Это та самая дама, с которой Чернов был в ресторане. Помнишь котовские бриллианты? Я думаю, что с Надеждиной лучше повидаться мне.
— Ладно, — не стал спорить Рыков. — Звони, если будет какая-то информация.
Надеждину я застал дома. Надо признать, что у заслуженной артистки была очень приличная жилплощадь. И уж, конечно, получила она ее не от Министерства культуры.
— Ах, это вы, Игорь, — сказала Надеждина не то чтобы огорченно, но и без особой радости в голосе.
— А вы ждали кого-то еще?
— Мне только что звонили из ателье. Обещали прислать машину. Как видите, я уже приготовилась к выходу. Кто бы мог подумать, что они так оперативно работают? Только вчера мы с Черновым сделали заказ, а сегодня с утра уже примерка. Это будет чудное платье. Впрочем, вам это, наверное, не очень интересно. Кофе хотите, Игорь?
От кофе я не отказался. Мы присели здесь же, в шикарном холле подле журнального столика, и я приступил к опросу свидетельницы. Как вскоре выяснилось, Надеждина рассталась с Черновым вчера около одиннадцати часов вечера, он привез ее домой, но в квартиру не входил, куда-то очень торопился.
— Вы были в ресторане вдвоем?
— К нам подсел Феликс Строганов. Очень обаятельный молодой человек. Я с ним шапочно знакома. А с Черновым они, кажется, давние приятели, во всяком случае, им было что обсудить.
— А о чем был разговор, вы не помните?
— Ой, Игорь, да какое мне дело до чисто мужских проблем? В основном они шутили и смеялись. Мы с Виктором танцевали. Очень мило провели время.
— Из ресторана вы уехали на такси? Насколько я знаю, Чернов пьяный за руль не садится.
— Это верно, у Виктора есть эта похвальная привычка. Но он не был пьян. Просто Феликс нас подвез на «мерседесе». Извините, кажется, звонят в дверь.
— Позвольте, Светлана, я сам открою.
— Пожалуйста. Это наверняка за мной из ателье. Через минуту я буду готова. Вы уж извините, что принимаю вас наспех. Дела.
В сущности, с моей стороны это была обычная вежливость, или почти обычная, поскольку кое-какие смутные подозрения по поводу телефонного звонка из ателье в моих мозгах зародились, хотя и не обрели окончательную форму. Во всяком случае, нацелившийся в мой лоб ствол с глушителем не явился для меня такой уж неожиданностью. Зато киллер, изготовившийся, по всей видимости, стрелять в хозяйку, был шокирован тем, что дверь ему открыл гость. Его секундное замешательство и спасло мне жизнь. Я успел ударом ноги выбить у него пистолет, а затем уложил несостоявшегося убийцу ударом кулака на пол. Все это произошло настолько быстро, что никто из нас не успел издать ни звука. Ни я, ни Надеждина, шедшая следом за мной, ни киллер, который, похоже, вырубился, соприкоснувшись с гранитной ступенькой основанием черепа, если не навсегда, то очень надолго. На всякий случай я прощупал его пульс. Пульс, к счастью, был, а вот что касается сознания, то оно покинуло нерасторопного подонка.
— Боже мой, Игорь, — воскликнула Надеждина, — вы же его убили!
— Этот человек пришел, чтобы убить вас, Светлана. Вы не знаете, зачем ему это понадобилось?
Пистолет с глушителем, валявшийся у дверей соседней квартиры, был слишком красноречивым подтверждением моих слов, чтобы Надеждина могла от них отмахнуться. К чести замечательной актрисы и просто красивой женщины, она сохранила полное самообладание, по крайней мере, если и побледнела слегка, то в истерику не ударилась. Да и вопрос она задала вполне уместный:
— Но за что?
— Скажите, Светлана, ваш бывший муж очень ревнивый человек?
— Да перестаньте, Игорь, вы же знаете Цонева. Холоден, как маринованная рыба. Мы с ним расстались без скандала и к обоюдному удовольствию. Кто угодно, но только не Цонев.
Скорее всего, Надеждина говорила правду. Проверить версию с ревнивым мужем, конечно, не мешало, но интуиция мне подсказывала, что Цонев здесь действительно ни при чем. Насколько я его знаю, он не принадлежит к числу людей, которые способны пороть горячку на любовном фронте. Нет, живи мы, скажем, в веке девятнадцатом, то из-за такой красивой женщины, как Надеждина, мужчины наверняка дрались бы на дуэлях, но, увы, мы живем в веке двадцать первом, прагматичном и прозаическом, где мужчины стреляют друг в друга из-за купюр, а отнюдь не из-за красивых глаз.