Авиация и Космонавтика 2016 07, Коллектив авторов

Авиация и Космонавтика 2016 07

на обложку

Коллектив авторов

Шрифт:

Командованию и пилотам 42-го ИАП просто необходимо отдать должное, ведь имея на порядок худшую матчасть и принимая во внимание отсутствие примерно половины личного состава, в том числе всех комэсков и части опытных замкомэсков и комзвеньев, советским летчикам удавалось не только продолжительное время отбивать практически все атаки противника, но и сбить два новейших немецких истребителя. А сбить хотя бы один Bf 109F, в то трагическое утро, не удалось больше ни одному из истребительных полков ВВС СЗФ.

Наверное, самым важным было то, что активное противодействие, а в последнем бою, можно сказать героическое сопротивление летчиков 42-го ИАП, однозначно не позволило немцам эффективно штурмовать аэродромы, а потери, нанесенные советскому полку на земле, были, судя по всему, далеко не фатальными. К сожалению, по документам данные о потерях матчасти 42-го ИАП 22 июня на аэродромах Ораны и Перлоя установить

не представляется возможным. Существуют только общие данные, где учтены машины, потерянные и на других аэродромах. Кроме того, опять же отсутствуют аналогичные данные о потерях матчасти 237-го ИАП. Из результатов многолетних исследований фотоматериалов, а также имеющихся документов и воспоминаний, можно предполагать, что урон 42-го и 237-го ИАП от штурмовок составил, вероятно, около 15-20 машин. При этом часть самолетов досталась немцам во вполне презентабельном виде, что позволяет предположить, что они имели минимальные повреждения. Такой уровень потерь (примерно 30-50%) довольно серьезен, однако следует учитывать, что немцы, выполняли атаки по матчасти на аэродромах Ораны и Перлоя вплоть до вечера, то есть и после того, как исправные самолеты полка перелетели в Рисгонис, после чего прикрывать оставленные на земле неисправные машины было уже некому. Интересно, что на самых первых фото, сделанных немецкими военнослужащими после занятия этих аэродромов, хорошо видно, что первоначально самолеты были замаскированы. Собственно, кроме представленных в публикации фото сгоревших И-153 и И-15бис, существуют еще буквально 2-3 фотографии, которые были подписаны как Варена или встречались в альбомах немецких военнослужащих, проходивших через Ораны. Так что полностью уничтоженных машин на земле зафиксировано очень немного, примерно 4-5 И-153 и один И-15бис, остальные машины видимо были незначительно повреждены, и при другой обстановке их вполне возможно было восстановить.

По результатам сражения надо отметить, что командир 42-го ИАП майор Белоусов и штаб полка действовали в целом довольно грамотно. Была налажена система оповещения и маскировки, в результате чего немцам, по сути, ни разу не удалось застать полк врасплох. Вполне себя оправдали вылеты на патрулирование большими нарядами истребителей, вследствие чего, до последнего боя, удавалось отбивать практически все атаки противника.

Пилоты 4-й эскадрильи 42-го ИАП мл. лейтенанты А.И. Артемьев и М.Ф. Митин

Пилоты 42-го ИАП, отличившиеся в воздушных боях 22 июня: старшие лейтенанты Н.А. Малякин, А.И. Кольцов, Ф.С. Ляпин, младшие лейтенанты Н.А. Елисеев, А.А. Мартьянов

То, что Константину Емельяновичу не удалось справиться с тактически грамотно построенным нападением II/JG52, сложно поставить ему в вину. Такой прием, который можно условно назвать: «двойной удар» - то есть атака аэродрома двумя группами истребителей, разделенных по времени на IQ- 15 мин, безотказно работал от Балтийского до Черного моря. И отбиться от такой атаки 22 июня 1941 г. не удалось ни одной из частей ВВС Красной Армии. И лишь некоторые полки, как например, 55-й ИАП и наш героический 42-й ИАП, смогли нанести противнику потери, а также помешать уничтожить матчасть на защищаемых аэродромах. К несчастью, судьба майора Белоусова сложилась трагически. Уже во второй половине дня он получил тяжелые ранения при неудачной посадке и был отправлен в госпиталь в Даугавпилс. По невыясненным причинам Константина Емельяновича не эвакуировали в тыл, и 26 июня он был захвачен в плен ворвавшимися в город частями немецкого 56-го моторизованного корпуса.

Если подняться на уровень выше и оценить противостояние 8-го авиакорпуса Люфтваффе и 57-й САД, то приходится констатировать явное превосходство возможностей противника. У генерала Рихтгофена все части истребительной авиации были сконцентрированы в одном кулаке в районе Сувалок, поэтому он имел возможность наращивать силы на любом направлении, в зависимости от того, где назрел кризис. А командиру 57-й САД, по большому счету, помочь 42-у ИАП было нечем. Хорошо укомплектованный 49-й ИАП базировался аж в Даугавпилсе, перебросить даже часть его сил в Ораны было сложно. Кроме того, у полковника Катичева и так было много забот, ПВО одного Вильнюса чего стоило. Правда, Кузьма Александрович попытался хоть как-то помочь майору Белоусову, а именно, путем атаки бомбардировщиками 54-го СБАП базы немецких истребителей, после того как последние будут возвращаться и садиться на свой аэродром. В тех условиях, видимо, это максимум, что можно было сделать. При благоприятных условиях этот маневр мог бы увенчаться успехом, но когда 4-я эскадрилья и штабное звено II/JG52 развернулись на обратный курс, появилась вторая волна «мессершмиттов» из 5-го и 6-го штаффелей, которые рассеяли советскую эскадрилью и сбили три СБ.

Резюмируя вышеизложенное, констатируем: сражаться на равных с истребительными частями Люфтваффе, имевшими прекрасную летную и стрелковую подготовку, использующих новейшие тактические приемы и вооруженных новейшими самолетами, летом 1941 г. не имели возможности даже кадровые истребительные полки ВВС КА. Тем не менее, благодаря личному мужеству летчиков и грамотным действиям командования и штабов советские части при благоприятных условиях могли срывать замыслы противника и наносить немцам серьезные потери. Что собственно и продемонстрировал Константин Емельянович Белоусов и его героические подчиненные в небе над Оранами. Самое главное, что в тот момент ничего еще не было потеряно окончательно. На аэродроме в Вильнюсе стояли около 50 боевых машин полка. Перебросив оставшихся без самолетов летчиков из Оран можно было продолжить битву с новыми силами, тем более из Шауляя рано или поздно должны были вернуться 18 опытных бойцов.

Однако противник, доставшийся в тот день советским воинам, был на редкость упорным и последовательным в достижении своих целей, немцы не прощали ошибок и промедления. Уже начиная с полудня самолеты 8-го авиакорпуса начали методично атаковать вильнюсский аэродром «Парубанек», уничтожая стоявшие там самолеты 42-го ИАП и 54-го СБАП. Немцы действовали крупными группами, в буквальном смысле слова выжигая любое сопротивление. Начало было положено в 12:30 атакой 23 Bf 109Е из II/JG27. Немцы буквально засыпали аэродром бомбами SD-2 и проштурмовали пулеметно-пушечным огнем. Единственное, что мог противопоставить этим действиям полковник Катичев, это перебросить в Вильнюс 49-й ИАП что он и сделал. В 13:30 две эскадрильи 49-го ИАП перебазировались на аэродром Парубанек. Однако буквально через полчаса командующий ВВС санкционировал отвод частей на вторую линию аэродромов и пилоты 49-го ИАП, так и не проведя ни одного воздушного боя, возвратились в Даугавпилс.

Самолеты 42-го ИАП на аэродроме Ораны, 22 июня 1941 г.

А немцы продолжили налеты после обеда. Так в 16:30 Вильнюский аэродром еще раз проштурмовали 20 Bf 109 ll-й группы JG27 В результате загорелись постройки и самолеты, было убито 4 и ранено 5 красноармейцев. В 17:30 произошел еще один налет, и к концу дня в Вильнюсе практически не осталось исправных боевых машин.

Несомненно, командованию полка и дивизии просто необходимо было сразу после налета II/JG52 на Ораны и Перлою перебросить личный состав в Вильнюс и использовать стоящие там самолеты, но в тот момент для 42-го ИАП нашлись более важные задачи. Выполняя директиву командующего фронтом генерал-полковника Кузнецова, после полудня полк принял участие в вылетах на штурмовку передовых немецких моторизованных колонн.